В гостях у Михаила Козырева — музыкальный обозреватель Леонид Захаров, рассказавший о самых интересных интервью с мировыми звездами и о том, кто из них неприятен в жизни, а с кем, наоборот, он сдружился.
Мое почтение, драгоценные зрители телеканала Дождь. Меня по-прежнему зовут Михаил Козырев. В эфире очередной выпуск моей программы «Как все начиналось», мы вспоминаем бурные девяностые годы, и разговариваю я с теми людьми, кто их по-настоящему помнит и еще и формировали, в некотором смысле. Сегодня у меня в гостях мой давний друг, журналист, заместитель главного редактора газеты «Комсомольская правда» и музыкальный эксперт Леонид Захаров. Леня, привет.
Привет, Миша. Давненько не виделись, кстати.
Да. Я тебя видел, честно говоря, но не смог подойти, на концерте Гарика.
Там трудно было к кому-то подойти, действительно народу было много, юбилейный концерт такой вот, в полном смысле этого слова. Но приятно, что мы там оба были.
Давай начнем вот с чего, с твоих музыкальных пристрастий детства. То есть, как ты открывал для себя мир музыки?
Тут, наверное, все было не совсем так прямолинейно, как у других хороших мальчиков. Все же начинали с The Beatles, всех потрясало что-то такое.
Да.
Мой старший брат двоюродный, уходя в армию, устроил такую вечеринку отходную, и там действительно поставил, бобины еще, The Beatles. Я впервые их там услышал, мне это страшно понравилось, но потом какой-то наступил такой перерыв. Я знал, что есть The Beatles, есть какая-то другая вселенная, которая меня очень привлекает, но когда уже дело дошло до активных действий, когда можно было что-то потрогать руками, вдруг оказалось, что на руках у меня оказывались Sparks, Creedence, Sweet и так далее, это был очень такой разнообразный набор. Меня не очень тянуло в сторону арт-рока, хотя в ту пору он уже был, все время хотелось какого-то такого, чего-то такого молодежного, двигательного, опорно-двигательного. И сейчас вот уже, я пытаюсь вспомнить свою молодость, The Beatles я слушаю скорее не как воспоминания о тех давних годах, а как некую классику, которая лежит в фундаменте всего того, что мы на сегодняшний день имеем. Но грубо говоря, проронить какую-то скупую мужскую слезу я могу скорее на чем-то другом, особенно если эта музыка звучит где-то в фильме. Creedence, вот например, оказалась невероятно кинематографичной группой. Ты помнишь, даже «Апокалипсис наших дней», как он по-русски называется, так, по-моему?
