Лекции
Кино
Галереи SMART TV
Робби Уильямс: «Никто не отрывается так, как русские»
Интервью Дождю о песне Party Like a Russian, гречке и любви к олигархам
Читать
16:30
0 63203

Робби Уильямс: «Никто не отрывается так, как русские»

— Человек под Дождем
Интервью Дождю о песне Party Like a Russian, гречке и любви к олигархам

Робби Уильямс недавно выпустил клип о жизни русских олигархов. Эндрю Харрисон, главный редактор The Question, взял у него интервью для Дождя. Говорили о том, как родилаcь эта песня, откуда взялась гречка в его клипе, почему он любит олигархов и как его дети реагируют на его музыку.

Кстати, не пропустите новый альбом Робби Уильямса — премьера уже 4 ноября.

Watch the English-language version of the interview here

Party Like a Russian – как появилась эта песня?

Понимаете, я записал уже двенадцать студийных альбомов. Для этого альбома было написано примерно восемьдесят песен, из которых вошло одиннадцать. И так было с каждым альбомом. То есть за всё это время я написал 500-600 готовых песен и где-то две-три сотни не дописал. Честно говоря, я начал выдыхаться. Да что там, я уже выдохся. Ну, сколько раз можно спеть о том, что я невротик, что в жизни у меня всё плохо? Или «Люби меня, детка, дурака такого»? Или о том, как я люблю женщин? Можно долго ходить к колодцу, но рано или поздно колодец иссякнет. И вот в тот день я приехал на студию, и Гай Чемберс, с которым мы работаем, сказал – я придумал название песни. Текст он еще не придумал, только название – Party Like a Russian, «Отрывайся, как русский». Я подумал – тут сразу открывается миллион вариантов. Думаю – похоже, нам сегодня предстоит веселый и креативный день на студии. Из этого можно было развить миллион разных вариантов, но в результате мы остановились на первоначальном – отрывайся, как русский. Для меня эта песня сродни песням Монти Пайтон.

С одной стороны, это насмешка над богатыми олигархами с огромными деньгами. Но, с другой стороны, чувствуется и симпатия – вы легко вжились в роль.

Конечно, я пою эту песню от лица своего персонажа. Поверьте, это не то, что я думаю о России в целом. Да и вообще мои песни – это не отражение того, что я думаю о своей жизни. Ну, кроме сингла I Love My Life – «Я люблю свою жизнь». Конечно, жизнь, которой живут олигархи, дела, которыми они ворочают – это так круто. Они живут… не могу подобрать слово…

Это верхушка общества и благосостояния.

Да-да, верхушка общества и благосостояния. И я тоже хочу быть одним из них, заниматься тем же.

Вы когда-нибудь встречались с такими людьми, тусовались с ними?

Я тусовался с несколькими олигархами. Но давайте сразу договоримся: для меня олигарх – это человек, который многого добился. Так что Уссейн Болт, считай – олигарх спринта. Я пою «Зажигай, как олигарх» — то есть зажигай, как человек, который может себе это позволить. И да, я с ними встречался, я с ними тусовал, но каждый раз подписывал соглашение о неразглашении. Поэтому я не смогу вам рассказать, что там было, что я о них думаю и как же сильно я их люблю.

Это забавно – раз в жизни оказаться не самым богатым человеком в комнате?

Я живу в Беверли Хиллз и в Лондоне – и поверьте, я далеко не самый богатый человек на своей улице, а часто и в комнате. Зато я богат духовно.

Как вы относитесь к тому, что некоторые люди воспримут песню, как насмешку, как издевательство, не заметив юмора и теплоты?

Очень часто масс-медиа навязывает свое мнение, что о чем надо думать. Читаешь заголовок, а там «Издевки Робби Уильямса» — а у меня и в мыслях такого не было. Я люблю Россию, публика там всегда принимает меня невероятно тепло, у меня были потрясающие концерты, особенно в Санкт-Петербурге. Москва похожа на Лондон, а Санкт-Петербург – на Манчестер. И я с радостью возвращаюсь туда, чтобы воссоздать это волшебство. Конечно, я волновался, что, когда песня заживет своей жизнью, я уже не смогу повлиять на то, что люди думают. Волновался еще и потому, что в наше время люди очень быстро оскорбляются  и начинают возмущаться — особенно если их неправильно информировали. Так что да, я переживал, у меня-то такого и в мыслях не было. Понимаете, когда ты среди друзей, можно позволить себе так пошутить. После тех концертов я чувствую, что я и правда среди друзей, и они поймут мою шутку. Да, кто-то обидится, потому что он привык обижаться. Но люди, которые меня знают, понимают, что это просто шутка.

Мне кажется, песня вообще о том, как круто быть русским и зажигать по-русски.

Вот именно! Вот именно! Конечно, не все русские так живут. Но я вообще не об этом, я не критикую русский образ жизни. Это просто песня, в которой я валяю дурака.

Откуда взялся Прокофьев – тот шикарный классический фрагмент?

Прокофьев появился из британского телешоу «Кандидат», там я впервые обратил внимание на этот фрагмент. Конечно, я слышал его раньше, это часть нашего наследия. Но когда слышишь его в популярном телешоу «Кандидат», воспринимаешь иначе.

Согласитесь, драматичный фрагмент – он будто заряжает ваш персонаж энергией.

Да, он придает энергетику, которую утратила современная поп-музыка. Это нечто особенное.

В клипе есть момент, который отметили все русские – когда в кадре появляется гречневая крупа, гречка, любимый завтрак русских. Это привлекло внимание к компании-производителю, теперь все в России говорят об этой гречке. Вы знали об этом?

Нет, не знал. Я знаю только, что гречка – любимый завтрак россиян. Я бы хотел сказать, что глубоко знаю русскую культуру, но… Забавно, на что обращают внимание зрители. Они увидели в клипе любимую кашу, и из этого получилась целая история. Это такой стереотип – что россияне едят на завтрак. Но гречку покупал не я, ее мне положили на съемках.

Как вы будете исполнять эту песню в России, в Москве, Санкт-Петербурге? Будете учить зрителей веселиться по-русски, устроите вечеринку? Как всё пройдет?

Надеюсь, что песня создаст нужную энергетику, нужную атмосферу, и что ее встретят с той любовью, с которой она писалась. Думаю, это будет особенный момент – особенно учитывая западную прессу, которая уже написала, что Робби Уильямсу запретили выступать в России, что русские ненавидят Робби Уильямса. Что, серьезно? Вот такие публикации и задают общий тон в Британии, говорят, что надо думать. Но это же неправда. Во-первых, нет никакой ненависти, во-вторых, я не имел этого в виду, в третьих, шли бы вы подальше. Если русские меня запретили, почему они об этом еще не знают? Это просто глупости пропаганды.

Должны ли русские отрываться, как британцы? Вообще кто веселится круче?

Веселятся ли русские круче? Я британец, и, конечно, были в моей жизни моменты, когда я погружался в эту бездну гедонизма. Конечно, хочется думать, что в плане вечеринок я во главе пищевой цепочки. И мы, британцы, уверены, что мощнее нас не тусует никто. Но боюсь, что это не так. Никто не отрывается так, как русские. Они круче всех. Боюсь, что с этим духом веселья нам, британцам, лучше не состязаться.

В литературе это называют загадочной русской душой.

Вот как.

Вернемся к песне – в частности, к хору. Вы участвовали в записи хора?

Я присутствовал на записи хора, но в самом хоре не пел.

А что это был за хор? Известно?

Это был Рижский хор, латышский мужской хор. Просто на той неделе мы были там, у нас было турне, мы были в Латвии, там и записали.

Понятно. Отвлечемся от России… На чем мы… Давайте еще раз.

Записывая альбом, вы написали огромное количество, большой запас ярких и весьма драматичных даже по вашим стандартам песен. Вы намеренно к этому шли или само так получилось?

Лучшее из этого запаса вошло в альбом. Сознательно или подсознательно – моему сознанию сорок два года. А подсознательно мне лет восемь. Возможно, сознательно я решил – надо написать что-то яркое, лучшее из того, что я вообще писал, чтобы меня услышали. Кислорода, который мне нужен для того, чтобы альбом был успешным, с возрастом становится всё меньше. Это общие процессы в музыкальной индустрии – тебя перестают крутить на радио, перестают крутить более раннюю версию тебя, и ты попадаешь в своеобразный дом престарелых. А я туда еще не хочу. В любом случае, тихо я не уйду, я уйду шумно и ярко.

Как и пришли.

Как и пришел, да.

Вы вновь работаете с Гаем Чемберсом – ваше сотрудничество то прерывалось, то возобновлялось. Сейчас вы снова вместе – он влияет на то, как вы пишете?

Как он изменил мое творчество… Он напыщенный и смешной – в лучших пониманиях этих слов. И он вытаскивает эту напыщенность во мне, и всю глупость во мне. Обычно вы придумываете какую-то глупость, смеетесь и говорите – только представь, если бы мы это сделали – но, конечно, не делаете. А мы с Гаем ржем и говорим – отлично, давай. У нас нет фильтров. Как же я пел в песне Let Me Enterntain You… «Я горящее чучело всего того, чем был когда-то, а ты моя скала эмпатии». Пусть напыщенная и смешная. Вот так Гай на меня влияет. Ну и, конечно, он знает все аккорды.

На обложке альбома сразу два Робби. Вы говорили, что каждый ваш альбом – отчасти сеанс психоанализа. Судя по обложке этого альбома, вы собираетесь с собой драться, уже встали в стойку.

Самая великая битва и должна проходить между этими двумя. Битва со спокойным разумом и умиротворенной душой. Сейчас я психологически в лучшей форме, чем был когда-то, так что я готов к бою, готов к этому вызову. Ты падаешь с велосипеда и делаешь всё, чтобы снова сесть в седло. Да, это будет непростая битва – за мой разум.

Сможет ли Робби Уильямс сам себя отправить в нокаут?

Вы не поверите, сколько раз Робби Уильямс сам себя вырубал.

В одной из песен альбома есть примечательная строчка – чем больше видишь, тем меньше понимаешь. Это уже не просто желание развлечь зрителя. Вы привлекаете внимание к странностям и иллюзиям шоу-бизнеса, это мир обмана, где зрителя легко запутать.

За экраном прячется маленький человечек, как в «Волшебнике из страны Оз». Эта сказка абсолютно про меня – маленького человечка, который прячется за огромным экраном уверенности, наглости, за маской, за движениями на сцене. Я всегда боялся сцены, я всегда был не уверен в себе, в собственной значимости. Но я смог использовать эту травму в своих целях, я сделал из этого целое шоу. Наверное, в этом во многом и состоит мой талант – взять травму и сделать из нее шоу. А ведь правда не та, какой кажется.

Сколько сейчас вашим детям?

Два года и четыре года.

Они знают, кем работает их отец?

Нет. То есть Тедди знает, что я пою. Но, по-моему, она уверена, что у всех детей отцы поют. Я как-то показал ей четыре минуты видеозаписи концерта, который прошел у меня в Англии. Посадил ее на колено, на экране сто сорок пять тысячи зрителей. Я говорю – смотри, детка, это всё люди, которые пришли посмотреть на папу, кажется, что это море, потому что так много людей. Она смотрит, я думаю – какой торжественный момент. Через четыре минуты спрашиваю – ну, что думаешь? Она говорит – пап, а можно мне торта? Так что пока это ее не волнует. Когда-нибудь она поймет – но пока этот момент не наступил.

Песня I Love My Life – о ваших детях. Вы дали им послушать, сказали – эта песня про вас?

Нет, нет. Хотя да – Тедди мне ее даже как-то спела. Я несколько раз ее ставил. Эту песню мы написали самой последней, к счастью, в самом конце работы, и я не очень часто ее крутил. Но я наверстаю.

И последнее – вы готовы к неизбежному потоку предложений от олигархов выступать на бармицвах, свадьбах и всяких вечеринках? Вы сами выдали им все козыри – Party Like a Russian отлично будет звучать с борта яхты.

Я открыт для любых предложений приехать и спеть для людей. Робби Уильямс заботится о своем менеджменте.

Читать
Поддержать ДО ДЬ
Другие выпуски
Популярное
Лекция Дмитрия Быкова о Генрике Сенкевиче. Как он стал самым издаваемым польским писателем и сделал Польшу географической новостью начала XX века