В августе велели давить, в сентябре — не получается. Как забуксовала силовая система, и что теперь будут делать в Кремле

У нас есть новости сегодняшнего дня, вчерашнего дня, события поступают с такой скоростью, что каждый день ― это такой большой отдельный информационный повод. Сегодня у Администрации президента стоит пикет, состоящий в основном из актеров, это называется «актеры за актера», в поддержку Павла Устинова, задержанного по так называемому «московскому делу».

Одновременно сегодня появилось письмо священников, которые солидаризовались с актерами и вообще с теми, кто возмущен этим приговором. Приговор ― три с половиной года колонии, я на всякий случай напомню. Появилось письмо учителей. То есть есть какое-то общественное движение по цехам, что называется. Выступил Иван Ургант в своей такой своеобразной манере, сделав упор на фамилию судьи (фамилия судьи ― Криворучко, есть над чем пошутить).

Владимир Соловьев написал, что он готов предоставить качественного адвоката, имея в виду, что адвокат оказался несостоятельным. Среди прочего секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак сказал, что он тоже как-то недоволен, выступил в поддержку. Как вы это все расцениваете?

Уже понятно, что власть включила полные механизмы устрашения. После тех событий 2012 года уже подросло новое поколение, которое не участвовало в митингах и демонстрациях, они оказались, так сказать, непугаными. Власти очень сильно напряглись, когда увидели эти массовые протесты, которые летом мы все наблюдали, многие участвовали в этом. Конечно, эти меры ― это меры запугивания.

Но видно, что уже начинают ощущать в Кремле, что перегибают, и то, что такие смешные приговоры и абсолютно никчемные обоснования, нежелание просто рассматривать вообще любые доказательства со стороны защиты, конечно, приводит к тому, что у населения начинает появляться просто уже, скажем так, ощущение или вопросы к власти, не слишком ли большой перебор. Перебор всегда был, но уже не запредельно ли? И многие уже так и говорят, что это просто беспредел.

Видимо, уже с утра решение было предпринято, и когда «Единая Россия» пытается теперь на себя, что якобы они вмешались, они повлияли на ситуацию, они ведущая партия, вот суд сейчас, значит, задумается и пересмотрит. Еще с утра в Кремле говорят: «Мы не вмешиваемся в решения судей», но, видимо, ситуация все-таки развивается так, что, как вы назвали это, по цехам, а там театральных деятелей больше 300 человек в пикетах, и эти два письма ― учителей и священников, безусловно…

Там еще и театральные критики, и операторы.

Безусловно, создают атмосферу, что вроде как просыпается интеллигенция, просыпается гражданское общество, не просто правозащитники и политические деятели, а простые граждане считают, говорят уже всем: «Слушайте, но это же безумство уже!».

Пустая бутылка, пластиковая бутылка, не попавшая ни в кого, является основанием для посадки человека в тюрьму. Или вообще придуманные вещи, что кто-то вывернул себе плечо, а человек этот вообще ни при чем, это про Устинова. Естественно, все видели этот ролик, понятно, что там вообще намека ни на какое сопротивление, ни на какую борьбу нет. Просто безумство, полная несправедливость. Граждане начинают вставать. Это уже созревание общества.

Я на всякий случай скажу, что буквально пятнадцать минут назад я увидела пришедшую новость, мы перед эфиром с вами обсуждали, что, действительно, с утра Дмитрий Песков говорил, что президент видео не смотрит, это не его дело, он решения судов не комментирует, суд разберется. Привычный ответ Дмитрия Сергеевича, мы знаем такие ответы.

Пришла новость десять-пятнадцать минут назад: Кремль потребовал от суда ― формулировка такая ― «пересмотреть видео». Не очень понятно, что пересматривать, если суд его не смотрел, но пересмотреть видео и смягчить. Вот так вот, смягчить. С трех с половиной лет до двух? Непонятно, как.

Действительно, есть такой хэштег сегодняшнего дня, «актеры за актеров», есть ощущение, что действительно по цехам люди очень объединяются. У нас был пример с задержанием Ивана Голунова, когда возникла формулировка, кажущаяся мне ложной, с которой я не согласна, она мне кажется не очень, прямо она меня как-то смущает: «Журналисты отбили Голунова». Я хотела бы сказать, что не журналисты отбили Голунова, его все отбили, там были самые разные люди.

Безусловно.

И то, что Ваня был нам коллегой, кому-то ― другом, это совершенно… Это, может быть, сработало каким-то первым триггером, но дальше там были люди, совершенно не имеющие к журналистике никакого отношения.

Казалось бы, был кейс, был прецедент и был успех, что очень важно. Успех всегда как-то воодушевляет и позволяет не опустить руки. Сейчас есть немножко ощущение, что мы все немножко опять по новой проходим. Конечно, дело Голунова было отдельное, а это такая часть… Тоже на самом деле не отдельное, часть системы, но формально это был единичный случай, а тут есть серия людей по одному и тому же делу.

Как вам кажется, какой-то сдвиг сейчас может быть именно на основе вот этих дел и именно на основе Павла Устинова? Почему я на нем концентрируюсь, я скажу потом отдельно.

Первое: Анна, мне удивительна эта формулировка, которую вы сейчас процитировали, что Кремль дал указания пересмотреть и смягчить. Это фактически прямая демонстрация или признание того, что Кремль управляет всем, включая судебную систему.

Абсолютно.

То есть дан приказ департаменту вертикали, который называется «судебная власть», пересмотреть, что-то там ребята переборщили, посмотрите, есть доказательства, о которых все говорят, они совершенно очевидны. Поэтому это признание того, что да, есть в стране вертикаль, да, в стране не существует разделения властей, да, никакой демократии в стране нет. Это мы должны отфиксировать.

Второе, о чем вы совершенно правильно говорите, мы с вами еще несколько месяцев назад об этом говорили, что осенью начнется созревание. Я был очень, скажу так, приятно удивлен и поражен теми объемами, количеством людей, которые вышли, 50–60 тысяч, летом на демонстрации. Но то, что осень ― это пора, когда люди будут по-другому относиться к происходящему, начинает это происходить.

Плюс к этому добавляется это безумство силовиков, безумство судебной системы, когда уже шесть человек практически приговорили к тюремному заключению ни за что. Никто из них ничего не сделал для того, чтобы попасть в тюрьму, никто. И люди, конечно, их настроение, которое и так уже движется в сторону пересмотра отношения к власти, еще подогревается этими безумными решениями со стороны силовой составляющей этой вертикали.

Поэтому я считаю, что это плавное начало перемен. Это не означает, что это будет через месяц, через два, но то, как я, в принципе, и прогнозировал, да и многие другие так тоже считали, что начинаются перемены. Я думаю, что власть, если она в ближайшее время не определится со своим планом действий, а я имею в виду план действий до 2021 года, если мы хотим изменений конституционных, а не революционных, значит, выборы в Думу. Это серьезный орган. Сегодня он несерьезный, сегодня он номинальный. Это серьезнейший орган государственной власти. И если эти выборы будут опять несвободные и несправедливые, то тогда уже просто страна покатится очень быстро к другим способам изменения ситуации.

А вот что касается действий власти, причем я бы даже сейчас сначала спросила не стратегически, в дальнем прицеле, а тактически, хотя бы применительно к этому делу. Еще была новость: Мосгорсуд отменил постановление Никулинского районного суда, согласно которому участника акции 3 августа Андрея Рюрина оштрафовали на 17 тысяч. Человека оштрафовали, Мосгорсуд сегодня обнаружил процессуальные нарушения так называемые и прекратил дело.

Значит, есть какое-то ощущение, что все-таки что-то откатывают назад. С другой стороны, эти дела тем не менее идут. Мы совершенно не знаем, чем они закончатся, более того, конечно, слава богу, если Павла Устинова удастся вытащить, но там есть еще люди, у которых нет, например, такой медийной, может быть, поддержки, но которые не виноваты ровно так же, как и он. Что власть сейчас, как вам кажется, может думать по этому поводу? Потому что пока это производит, на внешний обывательский взгляд, впечатление каких-то конвульсивных движений в самые разные стороны.

Именно так, никакой стратегии и выработанной тактики на текущий момент не существует, как я вижу, у властей, поскольку было принято решение еще в августе и в начале сентября жестко всех душить, всех давить, всех запугать, и всё рассосется. В первые дни августа вроде так казалось, что так и произойдет. Прошли эти выборы, которые были, так сказать, посмешищем над словом «выборы», и вроде все спокойно. А сегодня, поскольку силовая машина продолжает душить, безусловно, это все выносится вновь в сознание. Я не исключаю, что протестные настроения уже в конце этого месяца и в октябре вновь начнут возрастать. Конечно, мы будем в том числе по своему политическому плану призывать людей выходить на улицы, будем требовать от властей принятия наших уведомлений и обеспечения порядка. Например, мы собираемся в начале октября провести марш памяти жертв политических репрессий.

Да, 6 октября.

6 октября мы намечаем это сделать. Безусловно, никто этим еще не занимался, ни одна политическая сила, но уже наступила пора давать оценку происходившему раньше в Советском Союзе, происходившему в Российской Федерации и происходящему сейчас открыто и честно.

Сейчас я с большим удовлетворением ехал в транспорте и слушал радио, когда деятели культуры выступают, дают прямую оценку несправедливости, которая происходит сегодня, призывают власти, призывают лично Путина вмешаться и что-то сделать. И то, что вы процитировали, что от Путина кто-то уже говорит: «Судьи, вы посмотрите помягче и получше», означает, что уже есть полное признание своей ответственности за происходящее. Это означает, что мы ждем, скажем так, от них осмысления того, что делать, поскольку уже душить и давить дальше не будет сильно получаться.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.