«Раскола не будет». Сопредседатель РПР-ПАРНАС Михаил Касьянов про слухи об уходе Рыжкова

Фото: kasyanov.ru

Таратута: Скажите, что у вас происходит?

Касьянов: Конечно, раскола никого нет, но есть желание провести внутрипартийную дискуссию. Внутрипартийная дискуссия состоится 8 февраля, когда в Москве соберется федеральный политический совет – это 45 человек, придут люди из регионов – все те, кто был избран на съезде руководить партией. И будет обсуждение тех тем, которые хотят наши коллеги.

Таратута: А что значит – назрела потребность в политической дискуссии? Какие у вас разночтения?

Касьянов: Вы, наверное, слышали, что было письмо девяти членов федерального политсовета о том, что вроде как Касьянов с Немцовым занимают радикальную позицию, Рыжков – менее радикальную, поэтому надо обсудить. Мы не против любых дискуссий, и это нужно обсуждать на партийном форуме.

Таратута: Давайте уточним, что значит радикальная позиция? По крайней мере, «Независимая газета», которая ссылается, очевидно, на какие-то свои источники, с которыми ей удалось пообщаться в вашей партии, говорит о том, что позиции ваши с Владимиром Рыжковым  не сходятся по двум пунктам. Первый пункт – это вообще способы взаимодействия с Кремлем, мягкий или жесткий, то есть общаться или не общаться. Второй – это отношение к Алексею Навальному. По каждому из этих позиций будто бы Владимир Рыжков думает иначе: он против Навального и за сотрудничество с Кремлем, а вы наоборот. Подтвердите или опровергните?

Касьянов: По второму пункту, как это было обозначено, это не проблема Навального, а проблема, скажем так, поколенческая, поскольку я приветствую появление новых лиц в партии, молодых новых лиц как в Москве, так и в регионах. Такую же позицию занимает и Борис Немцов, как мне кажется, такую же позицию занимает Владимир Рыжков, почему я говорю, что среди трех председателей серьезных разногласий нет. Но многие из наших региональных руководителей, наших коллег, наших собратьев, наших соратников, они занимают более консервативную позицию и кое-где не пускают молодежь в партийные активные позиции. Мы с этим не согласны, вокруг этого, возможно, и существует.

В Москве один пример, Навальный – это один пример исполнения этой политики, о которой я вам говорю: продвижение молодежи, поддержка новых лиц для того, чтобы мы могли консолидировать гражданское общество, консолидировать реальную оппозицию в нашей борьбе за изменение ситуации в России. Это такое идеологическое, я бы даже сказал стратегическое видение, как живет партия, чего мы хотим добиться. И вторая – взаимодействие с властью, здесь тоже опять-таки не среди сопредседателей, а больше с некоторой частью наших коллег региональных есть разное видение. Оно заключается в следующем, что мы считаем, как и прежде, я считаю, как и прежде, что разговаривать с этой властью можно только по одному вопросу – это политическая реформа и организация новых выборов в федеральный парламент и выборы президента.

Таратута: Михаил Михайлович, судьба оппозиции как-то всем нам небезразлична. А между вами как-то кошка лично пробежала, между вами, Немцовым и Владимиром Рыжковым? Вы же были буквально боевыми политическими товарищами.

Касьянов: Абсолютно нет никакой кошки. Мы встречаемся и обсуждаем. Я говорю о том, что некоторые из наших региональных руководителей, в том числе некоторые члены московского политсовета, имеют желание иметь мягкий подход по вопросу с Кремлем и чуть другой подход в отношении молодежи.

Таратута: А что это за версия, которую говорят люди, сочувствующие Владимиру Рыжкову, про то, что как-то очень активизировался один из ваших младших соратников – Илья Яшин – и комментирует очень активно эту историю, якобы палки в колеса исходят от него, вообще у них какой-то личный конфликт?

Касьянов: Я не хочу обсуждать личные отношения, они существуют в любой организации и партии, в нашей партии в частности. Илья Яшин всегда был активным активистом в Москве, в частности. Безусловно, его активность отмечается, кому-то она нравится, кому-то не нравится. Но вопрос этики отношений – это внутрипартийная вещь…

Таратута: Но тут кроме внутрипартийных вещей есть и некая ставка общественная, которая делается и на партию, и на кандидатов от партии. Ведь речь идет как раз о кандидате  Алексее Навальном, и Илью Яшина связывают с этим человеком, говорят недоброжелатели о том, что он в некотором смысле транслирует его волю. Таким образом, если партия расколется, выиграют от этого совсем не те люди, которые хотят за нее голосовать в будущем из ее кандидатов.

Касьянов: Я не думаю, что кто-то из сопредседателей желает раскола партии – это первое. Второе – как я вам сказал, в рамках той политики, которую мы инициировали – именно поддержку новых лиц – Алексей Навальный был ярким примером в Москве. Мы и дальше будем взаимодействовать с партией «Народный альянс», с «Партией 5 декабря». Мы будем выдвигать, помимо наших активистов в Москве на выборах в Мосгордуму, будем выдвигать тех представителей из «Партии 5 декабря», из партии «Народный альянс». Поэтому линия на омоложение партии, на поддержку новых лиц, на консолидацию либерально-демократической общественности, она будет продолжена. Конечно, никто не заинтересован ни в каком расколе, никаких кошек между нами не пробегало. Вопрос в другом, что эта дискуссия должна проходить на партийном форуме. Сейчас идет подготовка к нему.

Таратута: И все же, как я понимаю, там же идея в том, что какая у вас бы дискуссия ни была, это может закончиться тем, что вы будете существовать в некотором смысле отдельно. То есть такая вероятность существует, и этого в кулуарных разговорах никто не отрицает. Что в таком случае придется делать сопредседателям? Потому что Владимир Рыжков справедливо замечает, что он эту партию буквально отбил, зарегистрировал и вообще вернул народу. То есть, условно говоря, если вы рассоритесь, придется уйти вам, и Немцову, а он останется на месте?

Касьянов: Нет, вопрос так не стоит. Владимир Рыжков, безусловно, имеет заслугу в том, что он вовремя подал заявление в Европейский суд по правам человека. Это решение Европейского суда было неожиданно для всех нас, в том числе и для Рыжкова, поскольку Европейский суд не объявляет о своих планах, он когда хочет, тогда и рассматривает. И то, что власть была вынуждена эту партию зарегистрировать, а вы понимаете, что в этой ситуации уже «ПАРНАС» существовал, уже три партии соединились без регистрации. Это, безусловно, наша общая победа, что мы своими действиями заставили Кремль сделать выбор, не отвернуться от решений Европейского совета, в частности Европейского суда по правам человека, а исполнить международные обязательства. Вопреки своей воле, вопреки воле Путина и Кремля, нашу партию зарегистрировали. Поэтому мы сегодня и являемся единственной зарегистрированной оппозиционной партией, которая существует не с согласия Кремля, а вопреки его воле.

Таратута: Как так выходит, что оппозиция, которая так нечетко представлена  в российском политическом ландшафте, что никто не может ни с кем договориться, а только подружившись, все начинают опять ссориться?

Касьянов: Юля, это ваши слова.

Таратута: Это слова ваших недоброжелателей.

Касьянов: Эти слова носят журналистский легкий провокационный характер. Я еще раз отвечаю – Юля, никакого раскола, никакой неприязни нет. У нас есть разные мнения по трем, как вы правильно обозначили, вопросам. Это все 8 февраля мы обсудим. Я уверен, что на региональные выборы, включая выборы в Мосгордуму сентябрьские, мы пойдем там, где мы сумеем консолидировать свои силы и с нашими соратниками из других партий.Таратута: Скажите, что у вас происходит?

Касьянов: Конечно, раскола никого нет, но есть желание провести внутрипартийную дискуссию. Внутрипартийная дискуссия состоится 8 февраля, когда в Москве соберется федеральный политический совет – это 45 человек, придут люди из регионов – все те, кто был избран на съезде руководить партией. И будет обсуждение тех тем, которые хотят наши коллеги.

Таратута: А что значит – назрела потребность в политической дискуссии? Какие у вас разночтения?

Касьянов: Вы, наверное, слышали, что было письмо девяти членов федерального политсовета о том, что вроде как Касьянов с Немцовым занимают радикальную позицию, Рыжков – менее радикальную, поэтому надо обсудить. Мы не против любых дискуссий, и это нужно обсуждать на партийном форуме.

Таратута: Давайте уточним, что значит радикальная позиция? По крайней мере, «Независимая газета», которая ссылается, очевидно, на какие-то свои источники, с которыми ей удалось пообщаться в вашей партии, говорит о том, что позиции ваши с Владимиром Рыжковым  не сходятся по двум пунктам. Первый пункт – это вообще способы взаимодействия с Кремлем, мягкий или жесткий, то есть общаться или не общаться. Второй – это отношение к Алексею Навальному. По каждому из этих позиций будто бы Владимир Рыжков думает иначе: он против Навального и за сотрудничество с Кремлем, а вы наоборот. Подтвердите или опровергните?

Касьянов: По второму пункту, как это было обозначено, это не проблема Навального, а проблема, скажем так, поколенческая, поскольку я приветствую появление новых лиц в партии, молодых новых лиц как в Москве, так и в регионах. Такую же позицию занимает и Борис Немцов, как мне кажется, такую же позицию занимает Владимир Рыжков, почему я говорю, что среди трех председателей серьезных разногласий нет. Но многие из наших региональных руководителей, наших коллег, наших собратьев, наших соратников, они занимают более консервативную позицию и кое-где не пускают молодежь в партийные активные позиции. Мы с этим не согласны, вокруг этого, возможно, и существует.

В Москве один пример, Навальный – это один пример исполнения этой политики, о которой я вам говорю: продвижение молодежи, поддержка новых лиц для того, чтобы мы могли консолидировать гражданское общество, консолидировать реальную оппозицию в нашей борьбе за изменение ситуации в России. Это такое идеологическое, я бы даже сказал стратегическое видение, как живет партия, чего мы хотим добиться. И вторая – взаимодействие с властью, здесь тоже опять-таки не среди сопредседателей, а больше с некоторой частью наших коллег региональных есть разное видение. Оно заключается в следующем, что мы считаем, как и прежде, я считаю, как и прежде, что разговаривать с этой властью можно только по одному вопросу – это политическая реформа и организация новых выборов в федеральный парламент и выборы президента.

Таратута: Михаил Михайлович, судьба оппозиции как-то всем нам небезразлична. А между вами как-то кошка лично пробежала, между вами, Немцовым и Владимиром Рыжковым? Вы же были буквально боевыми политическими товарищами.

Касьянов: Абсолютно нет никакой кошки. Мы встречаемся и обсуждаем. Я говорю о том, что некоторые из наших региональных руководителей, в том числе некоторые члены московского политсовета, имеют желание иметь мягкий подход по вопросу с Кремлем и чуть другой подход в отношении молодежи.

Таратута: А что это за версия, которую говорят люди, сочувствующие Владимиру Рыжкову, про то, что как-то очень активизировался один из ваших младших соратников – Илья Яшин – и комментирует очень активно эту историю, якобы палки в колеса исходят от него, вообще у них какой-то личный конфликт?

Касьянов: Я не хочу обсуждать личные отношения, они существуют в любой организации и партии, в нашей партии в частности. Илья Яшин всегда был активным активистом в Москве, в частности. Безусловно, его активность отмечается, кому-то она нравится, кому-то не нравится. Но вопрос этики отношений – это внутрипартийная вещь…

Таратута: Но тут кроме внутрипартийных вещей есть и некая ставка общественная, которая делается и на партию, и на кандидатов от партии. Ведь речь идет как раз о кандидате  Алексее Навальном, и Илью Яшина связывают с этим человеком, говорят недоброжелатели о том, что он в некотором смысле транслирует его волю. Таким образом, если партия расколется, выиграют от этого совсем не те люди, которые хотят за нее голосовать в будущем из ее кандидатов.

Касьянов: Я не думаю, что кто-то из сопредседателей желает раскола партии – это первое. Второе – как я вам сказал, в рамках той политики, которую мы инициировали – именно поддержку новых лиц – Алексей Навальный был ярким примером в Москве. Мы и дальше будем взаимодействовать с партией «Народный альянс», с «Партией 5 декабря». Мы будем выдвигать, помимо наших активистов в Москве на выборах в Мосгордуму, будем выдвигать тех представителей из «Партии 5 декабря», из партии «Народный альянс». Поэтому линия на омоложение партии, на поддержку новых лиц, на консолидацию либерально-демократической общественности, она будет продолжена. Конечно, никто не заинтересован ни в каком расколе, никаких кошек между нами не пробегало. Вопрос в другом, что эта дискуссия должна проходить на партийном форуме. Сейчас идет подготовка к нему.

Таратута: И все же, как я понимаю, там же идея в том, что какая у вас бы дискуссия ни была, это может закончиться тем, что вы будете существовать в некотором смысле отдельно. То есть такая вероятность существует, и этого в кулуарных разговорах никто не отрицает. Что в таком случае придется делать сопредседателям? Потому что Владимир Рыжков справедливо замечает, что он эту партию буквально отбил, зарегистрировал и вообще вернул народу. То есть, условно говоря, если вы рассоритесь, придется уйти вам, и Немцову, а он останется на месте?

Касьянов: Нет, вопрос так не стоит. Владимир Рыжков, безусловно, имеет заслугу в том, что он вовремя подал заявление в Европейский суд по правам человека. Это решение Европейского суда было неожиданно для всех нас, в том числе и для Рыжкова, поскольку Европейский суд не объявляет о своих планах, он когда хочет, тогда и рассматривает. И то, что власть была вынуждена эту партию зарегистрировать, а вы понимаете, что в этой ситуации уже «ПАРНАС» существовал, уже три партии соединились без регистрации. Это, безусловно, наша общая победа, что мы своими действиями заставили Кремль сделать выбор, не отвернуться от решений Европейского совета, в частности Европейского суда по правам человека, а исполнить международные обязательства. Вопреки своей воле, вопреки воле Путина и Кремля, нашу партию зарегистрировали. Поэтому мы сегодня и являемся единственной зарегистрированной оппозиционной партией, которая существует не с согласия Кремля, а вопреки его воле.

Таратута: Как так выходит, что оппозиция, которая так нечетко представлена  в российском политическом ландшафте, что никто не может ни с кем договориться, а только подружившись, все начинают опять ссориться?

Касьянов: Юля, это ваши слова.

Таратута: Это слова ваших недоброжелателей.

Касьянов: Эти слова носят журналистский легкий провокационный характер. Я еще раз отвечаю – Юля, никакого раскола, никакой неприязни нет. У нас есть разные мнения по трем, как вы правильно обозначили, вопросам. Это все 8 февраля мы обсудим. Я уверен, что на региональные выборы, включая выборы в Мосгордуму сентябрьские, мы пойдем там, где мы сумеем консолидировать свои силы и с нашими соратниками из других партий.