Врио главы Дагестана Абдулатипов: хватит кормиться с рук рязанского мужика

«Сейчас идет борьба за обновление Дагестана, очищение Дагестана. Разрослись злокачественные клетки. Это очищение проходит на всех уровнях – в городах, районах, в органах власти», – заявил он.

По его словам, в республике нужно менять не только экономику и управление, но и культурную среду.

«Реальный фронт борьбы – борьба с культурным невежеством. К сожалению, у нас зачастую побеждает невежество», – добавил Абдулатипов.

Кроме того, врио главы республики прокомментировал предстоящие президентские выборы в регионе, которые состоятся в Единый день голосования 8 сентября.

«Я всегда выступал за всенародные выборы. Почему я согласился с парламентским вариантом – потому что ситуация дестабилизирована , – заявил он. –Моя задача  сегодня избираться парламентским путем, но при этом я имею такую установку для себя, следующие выборы через 4-5 лет обязательно должны быть всенародными, это обязательная задача для меня».

Говоря об имидже представителей республики, живущих в Москве, Абдулатипов отметил, что  «многие из них плохо себя ведут».
«А многие плохо себя чувствуют. Обязательно должны меня унизить, оскорбить, отобрать деньги [думают они, поэтому у них] неадекватность остроты реакции идет», – пояснил он.

Кроме того, Абдулатипов прокомментировал  лозунг «Хватит кормить Кавказ».

«Если мы живем в одном доме, не должно быть таких лозунгов. Я у себя часто говорю в области: хватит кормиться с рук рязанского мужика, надо эффективно работать»,  – заявил он.

Давлетгильдеев: С самого начала, как только вы возглавили республику, вы объявили войну кланам  Дагестана. В том числе, поэтому, наверное, вас  направили на этот фронт борьбы. Сейчас  главная и самая обсуждаемая история не только в Дагестане, но и во всей России,  - это история с уже бывшим мэром Махачкалы с Саидом Амировым, который сейчас находиться в московском СИЗО. Сейчас проводятся следственные действия.  Это начало той самой битвы с кланами?

Абдулатипов: Борьба объявлена за очищение Дагестана, обновление Дагестана. Выступая на форме, я говорю, что после трех месяцев работы два вывода. Первый вывод, что Дагестан  кормили, но не лечили. Следовательно, разрослись в большей степени злокачественные клетки. Второй вывод- Дагестан кормили, но не развивали. Фактически нет ни одного источника развития, который бы эффективно работал на республику. Это касается, в том числе работников и федерального центра, и местных властей. Может быть, очень поздно направили, я даже Владимиру Владимировичу сказал, что  мне 65 лет, он говорит: «Это не твоя вина». Если отправили 10 лет назад, я сейчас бы спокойно ушел на пенсию, может, что-то удалось сделать в этом плане. Поэтому  это очищение проходит на всех уровнях - в городах, районах, в республиканских органах власти. Не только Амиров сейчас, практически двое глав  крупных районов сейчас сидят. Там, где люди работают нечистоплотно, я даже объявлял: «Вы лучше сами уходите, потому что тот, кто будет работать нечистоплотно или заниматься грязными делами, около меня никаких перспектив не имеет. Рано или поздно вы будете освобождены».  Такая работа идет, хотя она очень тяжелая, многие негативные процессы ушли  в ткань дагестанского общества. Через свое выступление я сегодня говорил, что нужно менять не только экономику, управление, нужно изменить культурную срежу. Кстати, этот вывод касается всей России. Зачастую у нас культурная среда  воспроизводит бандитизм, коррупцию, проституцию. Мы упустили многие вопросы по формированию культурной среды, формирование культуры людей. Главным  фронтом борьбы является не борьба между национальностями, религией, главный фронт борьбы – борьба с культурным невежеством. К сожалению, у нас зачастую побеждает невежество. И то, что президент говорит о модернизации, это тоже  он говорит об очищении, об обновлении России. Потенциал огромный у России и Дагестана, надо раскрыть, надо поставить на службу.

Таратута: То, что у вас происходит, в некотором смысле перекликается с федеральной  повесткой, вы наверняка помните, как громко и скандально уходил министр Сердюков, и как с  этого момента  началась чистка элиты. А как себя чувствуют представители власти в ситуации, когда  руководитель страны или региона развязывает с ними  войну в некотором смысле, затевает чистку? Они хорошо работают или сидят на месте и боятся?

Абдулатипов: Если кто работал, он будет работать, а если кто не работал, а обманывал, крал, он, конечно, будет себя чувствовать очень неуютно. Когда мне говорят, что у меня высокий уровень доверия населения- 70 с чем-то процентов, я говорю, что это в основном доверие к моему президенту, потому что я  выполняю  установки президента, и без поддержки президента  вдруг в Махачкале не может появиться руководитель, который будет что-то творить. Это работа согласованная.

Таратута: Мне просто любопытно, насколько восстановление против себя элит жесткими действиями…

Абдулатипов: А если другого выхода нет?

Таратута:

Давлетгильдеев: А не страшно было вам? Вы же понимали, что вы едите в самый потенциально  взрывоопасный регион, я имею в виду взрывоопасный, в том числе и на национальном уровне.

Абдулатипов: Когда я выступаю перед чиновниками, я говорю: «Ребята  это не потому, что я пришел, это потому что пришло время. Дальше развиваться по этой модели уже невозможно, дальше некуда падать. Надо выкарабкиваться, это в ваших интересах. Если вы хотите себя сохранить, сохранить себя для семьи». Когда я уходил в Дагестан, меня спрашивали, не боюсь ли я ехать туда, у меня ответ был такой: «Родиной меня не запугаете». Когда меня спрашивали: «Ты не боишься, тебя ведь могут убить?», - «Все могут, потому что накоплены огромные деньги». Конечно, эти деньги будут работать, в том числе против меня. Здесь тоже у меня короткий ответ: «Раньше выстрела я не буду падать», если начал это делать, дело должно быть доведено до конца. Если боишься, если чувствуешь неуверенность, не надо было идти и обманывать и президента и народ свой.

Таратута: Сейчас в России новая избирательная система, с 2004 года никто не выбирал глав регионов,  против протестной волны власть пошла на уступки, по крайней мере, так это видится со стороны, и предложила стране выбирать губернаторов. Но для республик Северного Кавказа и не только, очевидно, первым на этот путь встал Северный Кавказ, сделали исключение - опять можно сохранять схему назначения. Насколько оправдано не разрешать Кавказу  прямые выборы?

Абдулатипов: Я всегда выступал за всенародные выборы, даже когда мне говорили, чтобы я шел на парламентские и прочие, я говорил: «Нет, я не пойду. Я пойду только на всенародные выборы». Сейчас в Дагестане будет парламентский вариант, это не назначение, но такой мягкий вариант. Почему я согласился с парламентским вариантом, меня очень многие убеждали, что надо идти этим путем,  потому что ситуация дестабилизирована. Многие люди, которые работают негативно, имеют еще поддержку  за собой.  Многие надеялись, что можно купить народ, парламентарий. Но моя задача  сегодня избираться парламентским путем, но при этом я имею такую установку для себя - следующие выборы через 4-5 лет обязательно должны быть всенародными, это обязательная задача для меня.

Таратута: Мне кажется, что любому руководителю региона комфортней , когда у него легитимность и поддержка населения.

Абдулатипов: Разные губернаторы есть. Один может публичным быть, а другой просто тихо может работать.  Разные есть люди и разные есть губернаторы.  Я - человек публичный, поэтому для меня более комфортно были бы  всенародные выборы. Кроме того, я не считаю, что поддержка президента страны и парламента, если сложить их, это тоже достаточно высокий уровень легитимности.

Давлетгильдеев:Да, но это поддержка сотни человек, а так вас поддерживают все те миллионы  жителей республики.

Абдулатипов: Это тоже, мягко сказать, вывод такой не очень, потому что каждого депутата избирает определенное количество людей. А в целом парламент осуществляет волеизъявление народа. Такова задача, иначе нет парламента.

Таратута: Парламент выбирает руководителя по представлению президента, президент включен в эту схему и, конечно…

Абдулатипов: А сначала партии. Сейчас идет обсуждение разных, ко мне позавчера подходит представитель партии «Патриоты», которая у нас есть, он мне сказал: «Мы хотим предложить вашу кандидатуру, как вы на это смотрите?», - «Я старался всегда быть патриотом, поэтому поддержка патриотов будет не лишний». С другой стороны я не собираюсь ни с кем заигрывать с точки зрения моих выборов, мне важно, чтобы и парламент и народ поддержал мою программу, эту программу я докладываю через три месяца. Мы создали стратегический совет под руководством Грефа. Это очень много значит для республики. Он же на стал руководителем других советов более благополучных. В наш совет вошли выдающиеся предприниматели: Сулейман Керимов, Зиявудин Магомедов, и многие другие люди, которые являются состоявшимися людьми. Это тоже для нас хорошая поддержка.

Давлетгильдеев: А есть ли в вашей программе изменение зачастую негативного имиджа, который сложился, в том числе и в Москве, по отношению к кавказцам, национальный вопрос?

Абдулатипов: Приехали блогеры российские и организовали  встречу со мною, ректор университета, где эта встреча проходила, сказал: «У нас одна просьба к вам- пишите объективно», а я блогерам говорю: «Ребята, не дай Бог, вы напишите объективно все, что есть». Поэтому не надо обвинять, разные есть журналисты тоже, среди них тоже есть люди древней профессии. Надо саму среду менять, чтобы было, о чем рассказать. Когда мне говорят: «Нас не показывают по Первому, «Дождь», «Снег» и так далее», я им говорю, что нас покажут, если мы покажем, во-первых,  талантливо, во-вторых, чтобы это было в реальности. То есть надо готовить такой контент, который можно было крутить по всему миру. Это тоже надо научиться.

Таратута: А как вам кажется, почему у каждого кандидата в мэры Москвы  есть пункт «национальный вопрос», который, конечно, касается выходцев с Кавказа? Национальный вопрос в Москве очень политизирован, это накрученная история или под этим есть основание?

Абдулатипов: Во-первых, есть основание…

Таратута: То есть выходцы из вашей республики плохо себя ведут в Москве?

Абдулатипов: Многие плохо себя ведут, а многие плохо себя чувствуют. Когда кавказец едет в Москву, он находится в боевой стойке, что обязательно его должны унизить, оскорбить, отобрать у него деньги. Неадекватное поведение, даже когда ему это не грозит, острота реакции –это проблема. Вообще национальный вопрос- это в большей степени подсознательно, иррационально.  Человек самоутверждается, когда у него не хватает своего потенциала, он начинает подключать национальный вопрос.  Я учился 5 лет в Ленинграде, около 8 лет работал в Мурманске, 25 лет работаю в Москве, когда мне говорят: «Нас обижают, не пропускают», я говорю: «У меня такой проблемы не было, я понимал, чтобы я продвинулся,  должен опередить в два раза тех, кто со мной». В культурной среде эта проблема всегда существует. Нужно дополнительно усилий для того, чтобы  быть конкурентным в своей среде. Это вопрос не национальный, это вопрос культурный, психологический. Я встречался сегодня с выдающимся предпринимателем и начался вопрос о национализме, я ему говорю: «Я изучаю всю жизнь эту проблему, я еще ни разу не видел среди националистов людей психологически адекватных, людей порядочных, чистоплотных. Это, как правило, люди, ущемленные  в личностном восприятии», и он начинает компенсировать лозунгами присоединения и поисками фюрера.

Таратута: А вас обижает лозунг довольно популярный сейчас «Хватит кормить Кавказ!»?

Абдулатипов: Что значит, обижает - не обижает? Для грамотного, культурного человека у нас есть общероссийский бюджет. Какой бюджет у Дагестана зависит от того, как мы управляем страной. Недавно было очень высокого уровня совещание, на котором начали говорить: «В Дагестане терроризм, в Дагестане экстремизм, в Дагестане долги по газу», - «Вот человек 20, которые вы сидите за столами, я вас почти всех знаю, и многие руководят этими организациями 15-20 лет. Почему вы допустили такое унижение Дагестана? Почему вы допустили, чтобы Дагестан дошел до такого состояния?». Мы добывали нефть в 1985 году миллион  200 тысяч, сегодня добываем 180 тысяч. Азербайджан добывал 6 миллионов, сегодня добывает 60 миллионов. Кто виноват? Мы все виноваты. Если мы живем в одном доме, не должно быть таких лозунгов.  При этом я  у себя часто говорю в области: хватит кормиться с рук рязанского мужика, надо эффективно работать. Потенциал республики огромный, есть возможность не только жить самостоятельно, но и помогать остальной части нашей федерации. но для этого нужно, чтобы управляли… я еще раз говорю, что нефть в таком состоянии, газ в таком состоянии, рыба в таком состоянии. Ни один фактор не работает, я ставлю вопрос- либо управляйте сами эффективно либо передайте мне, я буду управлять и отчитываться перед вами, как надо управлять.

Давлетгильдеев: Один из популярных, может, и мифов про Дагестан- это то, что в Дагестане не только терроризм, экстремизм, но и то, что в Дагестане рабство. Об этом много говорят, о кирпичных заводах, на которых якобы работают рабы. Сегодня вышла общемировая статистика и в этой статистике Россия занимает одно из самых неприятных мест в мире в рейтинге рабства, мы стоим рядом с Зимбабве.  Если верить этому рейтингу, в России существует рабство. Если мы будем говорить про ваш регион, знаете ли вы о таких случаях, боритесь ли вы с ними? И если да, то какими методами?

Абдулатипов: Я думаю, что рабство есть везде, в том числе в РФ, в том числе в Дагестане, потому что мы освободили многих людей от того рабства, о котором мы говорили раньше. Но я всегда говорю, что самый страшный раб- этот тот раб, который захотел стать рабовладельцем. И такие люди находятся, особенно  новые экономические системы, когда совершенно безграмотные люди становятся новой буржуазией, люди, которые сосредотачивают в своих руках деньги и предприятия, которые они не заработали. Там тоже рабство, но если в целом брать, в Дагестане никогда не было крепостного права, в Дагестане никогда не было рабства в классическом значении. У нас рабами были только военнопленные  и то на определенный срок, после этого их освобождали. Многие оставались, у нас есть такие примеры истории. В целом сама культурная среда, экономические отношения, состояние экономики, депрессивная экономика создает условия для этого. На заводе не только держали рабов, они испортили полностью ландшафт вокруг городов. Я дал задание проверить все такие заводы, и уже фактически большинство таких заводов, где возможно была такая теневая экономика с рабством, эти заводы остановлены. Такая работа проводится. Вообще одна из главных задач развития Дагестана -  это объединения экономики.