Профессор Тахир Базаров о конце света: людям нужны чудеса, но хорошие мысли в голову не приходят

Чудинова:  У нас у всех есть тревожныеожидания или их нет. К вам люди стали чаще обращаться?

Базаров: Я бы сказал так, что я никогда столько кофе не пил, сколько сегодня, кофе-брейк сплошной, с 7 утра все пытаются выяснить, во сколько произойдёт конец света. Всех интересует именно во сколько, видимо, все знают, что будет. В 10 утра московского времени, до 10 никто не трогал. В 10 мы начали конференцию, студенты выступали, как-то они забыли про конец света, они поняли, что это конец семестра.

А почему вы думаете, что это современное средневековье? По-моему оно обычное.

Лобков: Как с точки зрения психологии  масс, социальной психологии можно объяснить те картинки, которые мы видели: скупку гречки, строительство бомбоубежищ, при этом это не только у нас. Почему, в чём причина?

Базаров: Во-первых, людям нужны события. Это похоже на Новый год, все прекрасно понимают, что один день заменился другим, 31 декабря - 1 января, но люди готовятся, им нужны события. Почему это происходит сегодня? Это, кстати, очень интересный вопрос, мне самому интересно понять, как это в эпоху сетевых организаций, образованности, я не говорю про просвещённость, но образованность-то точно присутствует, и вдруг такой интерес. По-моему, людям нужны чудеса, люди хотят этих чудес, но хорошие чудеса в голову не приходят. Хочется чудес таких армагеддонских, апокалиптических, завершающих что-то. У меня есть гипотеза, дело в том, что завершение - это всегда самое сложное, люди умеют начинать, им нравится что-нибудь начинать. Очень немногим удаётся что-то закончить, вот они ждут, когда это закончится, а оно не заканчивается. Когда человек говорит: «А давайте закончим», это становится какой-то точкой отчёта, которая позволяет увидеть новую ситуацию, новое событие.

Лобков: Мы живём в эпоху кидалтов, так называемых, то есть взрослых детей. Инфантилизм, который связан с тем, что люди не могут оторваться от своего iPad, всё время должны находиться «Вконтакте», то, что взрослые люди стали фотографировать котиков. Может ли быть, что возвращается сказочное детское сознание, во-первых? А во-вторых, что человек не хочет брать на себя ответственность, поэтому он перекладывает её на некие силы?

Чудинова: Можно я по-другому спрошу? Что полезного в конце света? Я понимаю, что инфантилизм. А что полезного в этом?

Базаров: А кто сказал, что там должно быть что-то полезное? Никто не отменял богиню ночи, которая родила двух близнецов, вы помните: один из них Танатос, а другой Гипнос. Эти ребята продолжают, тем не менее, воздействовать на каждого из нас. Я согласен  с инфантилизмом, кстати говоря, где-то в подростковый период возникает  впервые осознание конечности бытия у личности . Этот ролевой мониторинг, который объявляет подросток, он вдруг перекидывается во взрослое состояние. Множественная идентичность? Абсолютно, то есть никто не поймёт, где моё собственное я. Виртуализация? Непонятно, мы сейчас живём, или мы сейчас записываемся, мы в кино, мы аватары или реальные люди. А, и добавьте сюда ещё 24 часа доступа в сутки с вашими iPad, телефонами. Всё, крыша начинает ехать.

Чудинова: Это эпоха массового  психоза, как я поняла?

Базаров: Массовый психоз как норма, как нормальное состояние, как рабочее состояние сегодняшних людей, но у них есть проблема. Мы сейчас с вами разговариваем живьём, а у них нет такой возможности. Есть дефицит реального контакта. Чем он заменяется? Заменяется вот этими мифологическими структурами.

Лобков: А вот эта культура выживальщиков, есть и в России такие, и в США, которые что-то строят, собираются в группы, есть закрытые группы в Facebook, как пережить конец света. С чем это связано?

Базаров: Я думаю, с этим самым дефицитом, с дефицитом сплочённости, с дефицитом доверия, с дефицитом вообще нормального эмоционального контакта.

Чудинова: В бункере и пообщаемся.

Базаров: А там прекрасно, оттуда никуда не выйдешь. Если кто-то помнит своё детство, то, может быть, помнит это желание вырыть пещеру, игра в Тимура и его команду, в пещере закрыться, то есть создать какую-то внутреннюю катакомбу. Она создаёт близость между людьми.

Лобков: Они просчитали уже давно, потому что я знаю, что это большой бизнес.

Базаров: Это вы перекидываете на новую тему, которая, мне кажется, вообще доминирующей в этой ситуации. Вы думаете, майя это всё придумали? Нет, конечно. Дальше, я думаю, мы должны с вами будем наблюдать, как будут происходить аналогичные ситуации с другими названиями, с другими подходами, с другими канатами, за которые люди будут дёргать, но это будет происходить по одному и тому же сценарию: новая тема, объединяющая нормальных людей, создающая фобии и страхи у других людей. Ситуация неопределённости - это самая лучшая ситуация, для того чтобы люди начинали сбиваться в группы. Если хотите, создайте неопределённость, особенно тревожную.

Лобков: А маркетологи чувствуют такие ситуации?

Базаров: Конечно, они их создают. Нормальные профессиональные маркетологи это всё и создают. Они даже сделали такую потрясающую вещь, что, наконец, мы с вами встретились. 3-4 дня назад я и не думал, что мы увидимся.

Лобков: Но известно было, что последний конец света такой компьютерный был намечен на 31 декабря 2000 года, в результате у США заклинило предвыборную систему, а президент Ельцин утром выступил и перестал быть президентом, мы получили президента Путина. Компьютерные компании заработали тогда очень много денег на продаже версий программного обеспечения.

Базаров: Это была ошибка, которая обернулась коммерческим успехом. Если мы посмотрим историю 100-летний давности, то мы с вами найдём точно такие же случаи. В конце 19 века были такие ситуации, когда люди говорили, что будет конец, потом в начале 20 века ожидали конец. И неслучайно, мне кажется. Что интересного сегодня? Это как психологический тест: у вас дома пожар, какие 3 вещи вы вынесите из дома? Сегодня объявили конец света, с кем вы свяжетесь, с кем вы поговорите по телефону? Что будете делать? Что для вас ценно? Набор ценностей сегодня можно проявить, этот день для этого очень хороший, я вам скажу, подходящий.