Геннадий Гудков: «За Яровой стоит ФСБ. Ей сунули этот „пакет“»

Лишить гражданства могли тех, кто имел двойное. Наказать могли и за то, что человек начал работать в международной организации не сообщив об этом российским властям.

Ранее был отменен еще один пункт из пакета Яровой. Это — «невыезд на пять лет»,  закрывать границу охранительница  предлагала для тех, кто получил «предупреждение», например, если прокуратура выписала бумагу о том, что вы теоретически можете нарушить закон, выйдя на несогласованный митинг, который еще только предполагается через две недели и не факт, что будет организован. 

Смотрите также репортаж: Новые невыездные. Кого будут судить по поправкам Яровой

Эти два пункта отменили.  Но остался реальный срок за недоносительство, остались посадки за высказывания в социальных сетях, осталось разрешение на доступ к переписке правоохранителей и осталось указание телефонным операторам хранить все смс в течение трех лет.

И все-таки законопроекту, который должны были принять 24 июня во втором и третьем чтении, отменой двух пунктов объявлен «бан». Почему это случилось, кто решил задержать законопроект, который почти единогласно был принят в первом чтении, несмотря на критику и правозащитников и обычно сдержанного Верховного суда, обсудили с бывшим депутатом Геннадием Гудковым. По его мнению, несмотря на смягчение, россияне могут получить «огромнейший пакет репрессивных поправок, который ставит крест на основах правосудия». 

Роменский:Так что же произошло? Почему в последний момент Комитет по безопасности передумал, хотя так бойко его глава Ирина Яровая отстаивала каждый пункт этого законопроекта?

Гудков: Ну я не очень хорошо слышу ваш вопрос, угадываю его содержание. Ну что я могу сказать? Сегодня Санта-Барбара происходит в Государственной Думе, из ее информационной базы исчезли все поправки, подготовленные и одобренные комитетами Государственной Думы и рекомендованные к принятию во втором чтении. Такого я еще не помню за многие годы работы в Думе, чтобы пропадали поправки, которые отработаны всеми комитетами. Что произошло, мы не знаем. Вполне возможно, что это просто для того, чтобы успокоить общество, для того, чтобы снизить накал страстей. Вполне возможно, что завтра, как черт из табакерки, появятся эти поправки, они будут естественно, как из ружья, проголосованы, и россияне получат еще, наверное, более, а может быть, самый репрессивный пакет законов, за которые несет ответственность нынешняя уходящая, умирающая, как говорится, канувшая в историческую лету Дума. Там есть ряд очень важных и очень жестких ограничительных мер. Ну во-первых, вводится уголовная ответственность для детей, практически по всем статьям Уголовного кодекса, с 14 лет они будут отвечать за все: за мелкие кражи, за угон машины, велосипедов, за террористические акты по телефону, так называемые, и прочее, и прочее, за все общеуголовные преступления они будут отвечать, даже иногда не понимая, что они их совершают — это первое. Причем отвечать только сидением в тюрьме, исключается любая альтернатива наказаний, кроме заключения в тюрьму, — это первое. Второе — вводятся жесточайшие, драконовские меры по прослушке и контролю всех телефонных разговоров, сообщений. При этом гигантская нагрузка падает сейчас на операторов связи, они должны будут три года хранить всю информацию, такого еще ни у кого в мире нет, такое еще нигде в мире не придумано, это больные фантазии госпожи Яровой и тех, кто стоит за ее законопроектами, так называемыми. Третий момент, вы уже об этом, по-моему, говорили, - раньше, когда принимали закон об официальном предостережении, я был почти единственным, кто выступал против его принятия, мне объясняли, что никаких мер, никаких ограничений прав граждан после вот этого официального предостережения не будет. Что такое официальное предостережение? Это действия любого сотрудника правоохранительных органов или спецслужб, имеющего на то право, который считает, что вы можете нарушить закон, причем не только по терроризму, но по экстремизму, к чему относится у нас критика власти, по любым организациям общественным, например, болельщики, и так далее. И он, вас предупредив, ограничивает ваши права на выезд — это второй момент.

Сагиева: Вы сказали, что кто-то стоит за законопроектом, за Яровой. Кого вы имеете в виду? Кто это может быть?

Роменский: Давайте я еще раз попробую повторить. Кто стоит за этим законопроектом? Кто его лоббирует?

Гудков: Лоббирует его ФСБ, и лоббируют другие силовики, это всем понятно. Яровая, собственно говоря, настолько самостоятельна, что она даже, наверное, буквы написать в Думе не может, не согласовав. Мы же прекрасно все понимаем, что она исполняет поручения и приказы, выполняет их, ей уже не больно, она уже была депутатом VI Думы, имиджа нет и уже, как говорится, у этой Думы никогда не будет. Вернее есть, только отвратительный. Поэтому под конец ей сунули такой пакет, который раньше боялись. Сейчас же Дума такая уходящая, все на нее уже махнули рукой, а она сейчас примет такой закон, от которого вздрогнет все российское общество. И это будет в такой сутолоке, в такой суете, это будет не очень сильное внимание прессы, этого события нет, это, допустим, канал «Дождь», «Эхо Москвы», ряд других СМИ уделяют этому внимание, а вообще этого события в медиа нет, там всякая чушь, которая не имеет никакого значения. Это огромнейший пакет репрессивных поправок, которые, по сути дела, ставят крест на самих основах правосудия. То есть что такое сажать людей за поступки, которых они не осознают, за ретвит, за репост? Сажать 14-летних детей, допустим, за звонки, за так называемый экстремизм, можно натянуть за что угодно, за любое участие в любых организациях. Я сейчас даже не говорю об этих поправках идиотских, которые куда-то спрятались, или куда-то их спрятали, потому что там вообще дикое нарушение, попрание, просто глумление над Конституцией, и лишение гражданства людей, которые могут работать в организациях, которые не согласованы, не утверждены, в которых не участвует Российской Федерации, например, Каспаров, Гуриев, Алексашенко, и так далее, наши экономисты, которые выезжают, приезжают, они же работают в организациях, в которых России нет. Значит, их в принципе могут сразу лишить гражданства, выслать или, я не знаю, что с ними сделать, или посадить тут же, на всякий случай. То есть любой мыслящий человек, любой человек, критикующий власть хоть в малейшей степени, может быть тут же объявлен государственным преступником без суда и следствия, ограничен в праве на выезд, и тут же посажен, за любой репост, потому что кто-то сочтет, что это есть пропаганда, оправдание или сочувствие терроризму, каким-то экстремистским действиям. Вот что сейчас внесла Яровая, она внесла драконовские поправки, которые, по сути дела, ставят, я не знаю, крест на любой общественно-политической деятельности, не угодной власти.

Сагиева: Скажите, сейчас все-таки заблокирован законопроект. Кто-то, может быть, вошел в кабинет? Может быть, кто-то все-таки решил остановить этот пакет поправок? Кто это мог быть?

Гудков: Я задам вам вопрос в ответ на ваш вопрос, откуда вы взяли, что это заблокировано? Они просто исчезли, эти поправки, из базы данных, нигде их нет, они юридически утверждены всеми комитетами, рекомендованы Думе к принятию, их просто нет в базе данных. По сути дела, если завтра вдруг они появятся, как черт из табакерки, на заседании Госдумы, это будет грубейшее нарушение регламента самой Думы. И я не уверен, что кто-то их заблокировал, я думаю, что, может быть, их просто сейчас убрали от греха подальше, а завтра, когда мы все забудем про это, или послезавтра, или в июле, когда будет последняя горячка в Думе, их возьмут и тихонько примут, чтобы уже никто об этом не говорил, не осуждал, не критиковал и не обсуждал. Дай бог, чтобы вы были правы, что их заблокировали, но их невозможно заблокировать по процедуре, юридически, их можно только отклонить, законопроект можно перенести, можно отправить на доработку эти поправки, но это должен решать совет Думы, публично и гласно. Никто так не может просто взять поправки, законопроект, снять с процедуры рассмотрения, и не может поменять мнение комитета. Все комитеты, естественно, по свистку из Кремля, проголосовали за эти поправки, причем те комитеты, которые, в общем, по идее должны знать хотя бы чуть-чуть Конституцию и российское законодательство. Но у нас же закон-то не в Конституции, а в застенках кремлевских, там он определяется, его степень законности. Поэтому я вообще против такой формулировки, что он заблокирован.

Фото: РИА Новости