Роберт Шлегель: если Россию исключат из ПАСЕ, работа этой организации потеряет смысл

Казнин: Валентина Матвиенко, глава Совета Федерации, заявила, что если против России на заседании ПАСЕ в начале апреля будет принято дискриминирующее Россию заявление, делегация оставит за собой право покинуть зал. Что значит «дискриминирующее», и что можно ожидать от сессии ПАСЕ?

Шлегель: Сейчас есть два пункта, которые поданы на рассмотрение в комиссию политкома, один из них - это о лишении России голоса, и второй – это о лишении России полномочий в рамках работы Парламентской ассамблеи до конца этого года. Если мы говорим о лишении полномочий, нас этот вариант категорически не устраивает. И даже если подобный вопрос будет поставлен, вынесен на голосование Парламентской ассамблеи, то мы сделаем так, что его нельзя будет обсуждать в виду отсутствия делегации в Парламентской ассамблеи.

Казнин: Каков процент того, что именно такая резолюция будет принята? Наверное, можно уже сказать об этом.

Шлегель: Я думаю, что мы будем знать об этом в понедельник или во вторник. Какое-то решение будет, безусловно, принято, вопрос в том – какое. Потому что, безусловно, решение о лишении полномочий РФ – это решение радикальное. Мы понимаем, что не все в Парламентской ассамблее… в общем-то, ситуация за это время более стабилизировалась, она успокоилась. Сегодня градус значительно ниже, чем две-три недели назад, когда это предложение выносилось. В то же время его нужно рассматривать серьезно, в Парламентской ассамблее много членов и много делегаций, особенно из стран Балтики, которые точат на нас зуб, из Скандинавии тоже, которые рады были бы подобный вопрос рассмотреть.

Казнин: Например, когда была тяжелая ситуация в 2008 году после маленькой победоносной войны, когда были военные действия на территории Южной Осетии и Грузии в том числе, ведь тоже на заседании ПАСЕ была возможность исключения России или лишения ее слова. Но это не случилось. Сейчас ситуация более сложная или можно сравнивать эти два заседания?

Шлегель: Я думаю, что эти заседания можно сравнивать. Я не согласен с вашими оценками по поводу маленькой и победоносной войны, это была агрессия со стороны Грузии, причем, что интересно, ассамблея, которая выступила с осуждением России тогда, через полгода признала, что это была именно агрессия со стороны Грузии. Здесь то же самое. Одно дело, когда на этом эмоциональном фоне пытаются провести явно антироссийские решения, и совсем другое – это то, что через каких-то пару месяцев или полгода ситуация изменится, и возможно будет установить нормальный диалог. Но чтобы отрезвить наших партнеров, мы должны дать им понять, что не нужно идти на поводу у провокаторов.

Если мы говорим о деятельности Парламентской ассамблеи, то что-то не было заметно, чтобы ставился вопрос кем-то о лишении статуса в ассамблее стран, которые участвовали в операции в Ливии или в Ираке или до этого в Сербии. В этом смысле мы наблюдаем за двойными стандартами. Те вещи, которые в данном моменте собираются инкриминировать России, никаким образом до этого не были применены или инкриминированы другим странам. Здесь мы будем рассматривать вопрос, который касается слежки американцев и англичан за всем миром. Это вопрос, вызванный скандалом, связанный с Эдвардом Сноуденом.

В рассмотрении этого вопроса так же можно было бы ставить вопрос членства тех или иных стран в ассамблеи или, например, вопрос о статусе наблюдателей, которым обладают США. Но мы этого не делаем, но мы к  этому вопросу можем подойти и с такой стороны.

Казнин: Если в понедельник или во вторник вы точно будете знать о том, как будет выглядеть резолюция ПАСЕ, Россия все равно поедет на сессию, и если она покинет зал – что дальше?

Шлегель: Дело в том, что это не просто покинуть зал. Немножко иначе обстоит ситуация. Если нас лишают права голоса, нас не лишают права работать в ассамблее. Если приостанавливают наше членство, то нас лишают возможности работать. До этого момента мы не доведем. Если будет понятно, что этот вопрос, например, во вторник в первой или ближе ко второй половине дня будет понятно, что в среду этот вопрос планируется рассмотреть, то мы примем решение о выходе раньше, чем этот вопрос дойдет до обсуждений. Об этом мы сообщили нашим партнерам, сегодня об этом Пушков говорил с трибуны Государственной Думы.

Казнин: А дальше что? Россия вне ПАСЕ, Россия не может принимать дальше участия в работе ПАСЕ. Что дальше?

Шлегель: Дальше эта организация фактически лишена смысла. Возможно, мы вернемся к вопросу о членстве и достигнем нашего участия в Парламентской ассамблее и в целом в Совете Европы в конце года, когда ситуация несколько нормализуется. Но очевидно, что если и далее российская сторона не будет участвовать в жизни Парламентской ассамблеи и Совета Европы, то эта организация понесет серьезные издержки, если не сказать, что подобный выход будет фатальным для Совета Европы.

Американцы в этом заинтересованы, заинтересованы англичане, потому что они ведут осознанную политику на то, чтобы оттолкнуть Россию от Европы и вытолкнуть из тех институтов, из которых возможно это сделать, чтобы показать, как они умеют нас изолировать. Но в то же время есть разные настроения в ассамблее, будем надеяться, что этого не произойдет, и что разумный подход возобладает.

Что касается того, как будут развиваться события – посмотрим. Это зависит от очень многих факторов, сейчас такой период нестабильности. Как будет развиваться ситуация на Украине, не совсем понятно, как будет меняться отношение мирового сообщества к тому, что там произошло, тоже непонятно, будет ли оцениваться роль западных политиков в том, что там происходило. Есть кардинально разные подходы для этого. Но то, что это нужно не только нам в данном случае, но и тем странам, которые в составе Совета  Европы, им нужно членство России, иначе эта организация во многом будет лишена смысла, это совершенно точно. 

Фото: РИА Новости/Владимир Федоренко