В России включили «суверенный интернет». Чем это грозит, и почему система пока не работает

Вот у нас вся инфраструктура для него подготовлена. Или не подготовлена? Что с инфраструктурой, расскажите?

Он в пределе выполним. Лет через… Оптимист скажет: «Три года». Чиновник с чуть большим опытом скажет: «Лет пять, семь».

А вы не оптимист?

Нет, я не оптимист, не оптимист. Дальше человек, который понимает, что такое цифра, скажет: «Ребята, к тому моменту, когда он из буквы закона станет некоторой материальной инфраструктурой, само понятие интернета, сетей, сигнала, трафика будет выглядеть совершенно по-другому». И дело не только в этой грозди спутников Маска, которых 60 штук, их сейчас 60, а должно быть 40 тысяч. Дело не только в них.

Дело, с одной стороны, в огромном, очень быстром эффекте накопления технологий. Сейчас же прорыв ― это не прорыв в чистом виде, это усиление гравитации в каком-то месте, да, куда начинают вкладывать больше ресурсов, больше проектных команд и так далее, и так далее. Понятно, что им не то что управлять нельзя, в данном случае надо просто вот так сидеть и говорить: «О!». В тот момент, когда он будет реализован хотя бы процентов на 90 как работающая система алгоритмов, решений, рестрикций и так далее, он уже не будет работать в том смысле, что технологии, которые к этому моменту будут, будут совершенно другие. Они будут, скорее всего, просто перпендикулярны тому, что мы запрещаем.

Все остальные «секьюритизирующие» примочки, как бы автономизирующие рунет, автономизирующие инфраструктуру, тоже работают с пятого на десятое, на двадцатое.

А вот у нас DPI тестируется на Урале, насколько я понимаю, за большие деньги.

Никто со мной не разговаривает на эту тему, но я так краем уха слышал, что там все не очень хорошо прошло.

Да? По отчетам вроде все попробовали.

Там попробовали, да, но это имело некоторые последствия. Никуда не девается вопрос: вкладываем миллиарды долларов в инфраструктуру 5G для того, чтобы в тот момент, когда мы включим DPI, она упала. Просто потому что это кратное увеличение, порядковое увеличение объема трафика. И то, что она должна была вам позволять как раз не ходить в первичное звено медицины, а, сидя, значит, в госскайпе, показывать, что у вас где, тоже не получается. Тоже не очень хорошо выходит.

Рапортовать можно о чем угодно. И понятно, что это тоже медленное переключение нацпроектов из модуса достижения на модус продуктов, а потом уже просто на модус рапорта. Это не Советский Союз, это некоторое функционально обусловленное возвращение в ситуацию, когда ты вынужден врать в отчетах всегда. Нет, в принципе любой отчет ― это вранье, он никогда не соответствует реальности, она в другом слое как бы находится по отношению к отчету. Но ты уже вынужден, собственно, и врать по отношению к логике предыдущих отчетов своих.

Ведь появится же что-то вместо VPN. Что-то легче, что-то быстрее, что-то, что будет включаться уже не по кнопке, потому что сейчас все-таки VPN ― это интенция, вам нужно иметь некоторую интенциональную направленность на то, чтобы зайти на сайт LibGen, который теперь у нас запретили. Раньше все работало, а вот теперь книжку не скачаешь пиратски, значит, научную. Тебе нужна некоторая интенция.

Я думаю, что уже через год это не будет вопрос наличия у вас интенции, это будут просто браузерные расширения, которые будут сами говорить: «Ой, Роскомнадзор?».

А мы другим путем.

Да. Вопрос про министра связи, например, тоже вставал в связи с отставками, потому что министр-то, в общем, занял позицию сильную, позицию, которая скорее направлена на благо отрасли, чем на благо тех конкретных лиц, которые считают, что они отрасль. И там как раз вопрос не в том, что он министерством не управляет. Там как раз вопрос в том, что министерство, с одной стороны, начинает создавать помехи для некоторой политической повестки, потому что мы знаем, кто у нас главный айтишник в Кремле. Тот, кому мы два раза не завидовали.

С другой стороны, он начинает создавать некоторые помехи уже для людей, которые видят это не в смысле нацпроекта, политической задачи, а для людей, которые видят еще один кэш-флоу, еще один кэш-флоу, еще один кэш-флоу. Еще один поток наличности, еще одна какая-то там привилегия государственная и так далее.

Это тоже будет очень важный момент, по какой логике начнутся отставки. Более или менее, кажется, все-таки микроотставки в этом кабинете неизбежны. Вопрос в том, по какой логике они будут происходить: они будут происходить по логике «человек совсем не управляет никем, кроме своей приемной и своего персонального водителя» или по логике «отрасль ― это мы, а не ты, даже если у тебя написано на визитке и в удостоверении, что ты министр, а у меня и удостоверения-то нет, а есть, не знаю, пропуск электронный в мою госкорпорацию».

Это вопрос определения того… Россия же управляется через отрасли. Это тот советский способ управления, который мы сломали, а потом он сам по себе как бы нарос. И сейчас уже речь идет о том, кто в отраслях-то хозяин. В отраслях хозяева министры с некоторой помощью в виде курирующих вице-премьеров и их проектных команд или в отраслях командуют те, кто эти отрасли представляет в других пространствах, в других фигурациях? Во дворе, при дворе. Опять же, как сказал мне один человек из моего поля, должен быть главный по теме. Всегда должен быть главный по теме, всегда должен быть человек, который может прийти ― я пересказываю прямую речь ― к царю и сказать: «Там так, так и так». Вот кто этот главный по теме?

Ему должен быть кредит доверия.

Ему должен быть некоторый кредит доверия, потому что это должен быть другой тип связи. Это должна быть очень сильная доверительная связь, которая связана уже не с тем, что ты мой подчиненный второго-третьего порядка.

Ты авторитет.

Да. Мы с тобой ужинаем вместе, ты можешь мне что-то новое рассказать. Кто будет отвечать в этом смысле за российскую экономику и за отрасли российской экономики, огромный вопрос, кто сейчас отвечает.

Костя, я немножко форсирую, потому что времени не очень много. Есть еще вопрос, что у нас случится 1 ноября, собственно говоря? Потому что есть такая хорошая страшилка, что они нам этот закон подготовили, эта тропа одна проложена, с другой стороны, они нам всей этой самой клишасологией все это подбивают, вот нам закон о том, что наркотики в интернете нельзя, на чиновников ехать в интернете нельзя.

И вот оно сейчас в нашем суверенном интернете ― они нас как обложат, так и все. Это фикция чистой воды, с нами ничего не произойдет 1 ноября? Я просто хочу, чтобы это было как-то произнесено и зафиксировано, потому что страшилок таких довольно много и они производят неприятное впечатление, нервируют.

Надо будет хранить больше трафика. Если вы думаете, что кто-то сидит и смотрит этот трафик, никто не сидит и его не смотрит.

Хорошо. Это прекрасно.

На примере «московского дела». Первая волна арестов ― те, кто находился на оперативном наблюдении, как я понимаю, до того, как они, собственно, вышли 27-го и 3-го на улицы. Вторая волна арестов по опознаниям ― сколько времени потребовалось?

Довольно изрядно.

Два, два с половиной месяца. Потому что никакие вот эти штуки, 100 тысяч CCTV ― этого ничего пока в материале вот так нет. Триггер в другом: будет ли имеющаяся инфраструктура суверенного рунета (она есть) направлена на то, чтобы отключать те точки сбора трафика, которые российское государство не контролирует. Я имею в виду Google, Facebook. Я не думаю, что кого-то интересует Instagram, надеюсь, Instagram нам, скорее всего, оставят. Опять же это хороший канал для влияния на выборах, да?

А вот будут ли они всерьез пытаться эту в каком-то смысле полусобранную, но уже как-то работающую машинку ориентировать таким образом, чтобы либо забирать оттуда трафик, либо иметь доступ к коду, чтобы его можно было мониторить, либо вот это все отрезать, ― это вопрос. Не 1 ноября, конечно, но до Нового года более-менее придется определиться по тактике и стратегии в отношении глобальных вот таких платформ, как Google и Facebook.

Здесь определиться можно только двумя способами: либо сделать вид, что их нет, либо сказать: «А теперь мы не будем делать вид, что вас нет, мы сделаем так, что вас не будет здесь».

Фото: Free-Photos / Pixabay 

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.