Собчак vs. Навальный: примиренческое и радикальное крылья в новой правой оппозиции

— Все ставят конкретные вопросы, а он переводит на какую-то игру, я не знаю что. Разговор-то идет конкретный. Я хочу спросить это у политолога: стоит ли Ксюхе Собчак собирать такие комитеты, если он придет, пригласит в эту партию? Пускай он идет своим путем, а Ксюха идет своим путем. Спасибо.

Я прошу прощения, видимо, надо сказать два слова, что вчера Ксения Собчак приезжала в студию к Алексею Навальному с некоторым предложением объединиться. Я на всякий случай, если не все телезрители в курсе. Наверное, это стоило назвать дебатами, случившимися в день выборов, с одним из незарегистрированных кандидатов. Разговор вышел действительно очень жесткий, договориться не удалось. Николай Владимирович, прошу вас, просто надо было как-то ввести людей в курс дела, если кто-то не знал.

Я бы напомнил, что Алексей Навальный в 2013 году на выборах мэра получил 27% голосов. То есть он консолидировал все не собянинские, не властные голоса. А на этих президентских выборах Ксения Анатольевна получила, я не помню, 1,7% голосов, мне кажется, не только вследствие того, что она фигура новая и нераскрученная и с большим антирейтингом, но и в значительной мере в силу того, что она сознательно играла на сужение своей электоральной базы.

На мой взгляд, Ксения Анатольевна очень удачно выполнила две роли на этих выборах: она продемонстрировала, что есть свобода мнений, есть место жесткой критике, в том числе и лидера, во-первых, и в том числе на Западе она это продемонстрировала, а, во-вторых, что поддержка у такого рода оппозиции критически мала.

И в этом смысле, мне кажется, раздражение Алексея Навального было абсолютно справедливым и понятным. Это не значит, что Ксения Анатольевна дальше не думает делать политическую карьеру, хотя я не вижу реально оснований для нее переквалифицироваться в политики и повторять судьбу Навального. Это значит то, что ее политические цели несколько отличаются или, вернее, очень сильно отличаются от целей Навального, хотя по ряду позиций это выглядит так, как будто бы они озвучивают одну и ту же примерно программу. И в этом смысле я далек от того, чтобы давать советы тому или другому политику, но мне позиция Навального в данном случае не просто понятна, но и ближе, чем позиция Ксении Собчак.

«Союз двух нулей»: публицист Федор Крашенников о партии Собчак и Гудкова и выборах в России

Если называть вещи своими именами, какие политические цели у Ксении Анатольевны Собчак?

Мне кажется, это очень интересный вопрос не только применительно к Ксении Анатольевне, но и ко всем участникам выборов.

А давайте про них.

Среди них, мне кажется, политиков было очень немного. Было два бизнесмена, которые загадочным образом отчитались о доходах меньших, чем у Ксении Собчак. Это Титов и это Грудинин. И оба, на мой взгляд, не собираются переквалифицироваться из довольно успешных бизнесменов, хотя и очень бедных, судя по их декларациям, в политики. Были политики Жириновский и Явлинский, для которых, по-видимому, или с большой вероятностью это последние президентские выборы, и, по-видимому, предстоит и смена лидеров, и переформатирование всей партийной системы. Были два политика, о которых говорить сложно, потому что они, мне кажется, чудом и не по своим большим заслугам оказались зарегистрированы — это Сурайкин и Бабурин.

И была Ксения Собчак, которая сегодня декларирует продолжение своей политической карьеры. И, мне кажется, к этому надо относиться не с точки зрения того, нравится она кому-то лично или не нравится, как и к Навальному, а с точки зрения того, позитивна или не позитивна та роль, которую этот человек играет в российской политике. Если в этой «Партии перемен», которую теперь создает Ксения Собчак, будет место Дмитрию Гудкову, и он будет зарегистрирован в качестве кандидата на пост мэра Москвы, я думаю, это очень позитивное политическое развитие, можно это только поддержать.

Ксению Анатольевну я, честно говоря, не вижу в роли чистого политика, который бросает весь бизнес, в том числе и шоу-бизнес, и занимается исключительно политикой. Но я вижу планы использования той партии, которая создается, в качестве новой праволиберальной силы, которая, с точки зрения Кремля, должна быть на политической сцене, она не должна иметь большую поддержку, но она должна и демонстрировать то, что спектр у нас полный, и озвучивать какие-то идеи, которые частично власть может использовать, почему нет.

Когда Ксения Анатольевна заявила о своих планах, и действительно немедленно начались эти разговоры бесконечные, это проект Кремля или не проект Кремля, ее аргументом было, что, может быть, я и проект Кремля или у нас совпадают интересы, но тем не менее я их переиграю, и даже если сейчас я им никак формально не мешаю, я делаю свое дело, в том числе ведется работа на то, что будет после выборов, понятно, что никаких иллюзий относительно результатов этих выборов у нее тоже не было. Сейчас эта работа, казалось бы, должна начаться. И действительно есть Дмитрий Гудков, который с высокой вероятностью будет в этой работе принимать участие, а также есть еще какое-то количество молодой политической силы, которую, вполне возможно, к этому проекту можно будет каким-то образом подключить. У вас есть ощущение, что этот проект может принести какие-то плоды и сработать в каком-то правильном направлении?

У меня есть ощущение, что как альтернатива проекту Навального, это, конечно, проект спойлерский, и в этом смысле я к нему отношусь негативно. Но какая-то позитивная роль, в том числе и в озвучивании тех идей, которые публично не звучали у нас на сцене, мне кажется, есть в этом и определенный позитив. То есть выбирая между двумя проектами, я бы сказал, что, с моей точки зрения, разница, возможно, примерно такая, как, помните, в СПС, когда было крыло примиренческое за сотрудничество с Кремлем, и в этом я вижу нишу для проекта Ксении Собчак, и была другая часть, возглавлявшаяся Борисом Немцовым, партия, которая стояла за резкое размежевание и за жесткую критику Кремля.

«Мне ужасно обидно, что он это выдумывает»: Собчак об обвинениях Навального в получении денег за участие в выборах

Мы видим, что в принципе и там, и там могли быть люди, исповедующие примерно сходные взгляды, но очень сильно различающиеся в том, можно ли бороться за свои взгляды и принципы, сотрудничая с Кремлем, или надо уходить в оппозицию Кремлю. Это примерно та разница, которую мы увидим между проектами Собчак и Навального.

Если говорить именно о форматах, понятно, что есть такой очень линейный путь: были выборы, была проведена предвыборная кампания и так далее, и можно дальше создавать партию и работать таким классическим способом. Не кажется ли вам, что в некотором смысле, может быть, эта партийная, внутрипартийная система и оппозиция, которая создает свои партии, что эта система могла несколько устареть? Или даже не устареть, а, может быть, просто мы не учитываем каких-то методов, которые вполне уже отработали свое, например, «Солидарность» в Польше, которая не была партийным движением, собственно говоря, изначально? Может быть, этот путь «мы занимаем ответственные посты там, там, там и мы создаем свои партии» —  это не самый работающий сейчас путь? Может быть, на молодых людей, на которых, так или иначе, оппозиция старается ориентироваться, это уже не производит такого впечатления, может быть, на них слово «партия», в общем, тоску наводит?

Мы видим кризис партий в мире и тем более видим кризис, эрзац партий в нашей стране. То есть что нам предстоит абсолютно точно — это реконструкция партийной системы. Она очень архаична, она очень стара, лидеры сами стары. И я думаю, что уже на выборах в Думу 2021 года мы увидим совершенно другую партийную систему. Какую — это вопрос и, возможно, собчаковский проект — это как раз и первый кирпич в основании этой самой новой партийной системы.

Но мне кажется, важно понимать то, что сегодня наша партийная система — это некий политический шоу-бизнес. Поэтому выборы у нас проходят как скачки, главный интерес которых в том, кто придет вторым, кто третьим, кто пятым, а не обсуждение тех проблем, которые волнуют общество, и способов решения этих проблем. И в этом качестве партийная система абсолютно бутафорская, она не играет абсолютно никакой роли. И, мне кажется, это сегодня мешает политической системе в целом.

То есть я думаю, что и Кремль в принципе должен быть заинтересован в том, чтобы партии начинали играть более серьезную роль. А если это произойдет, то мы будем относиться к партиям и к партийным вождям не как сегодня, как в кино немножко: не слишком ли стар Жириновский играть роль лидера партии ЛДПР? А мы будем наблюдать, как в партиях происходит какая-то живая жизнь, в том числе и смены лидеров, смены программ. И я думаю, что это начнется уже очень скоро.

Фото: Евгений Фельдман для Алексея Навального