«После убийства Немцова Кремлю надо показать борьбу с коррупцией». Наталья Зубаревич о том, зачем арестовали губернатора Сахалина

Защита говорит о том, что губернатор хронически болен, но попытки освободить его под залог за 5 миллионов рублей следователь назвал «смехотворными».

Что стоит за делом Хорошавина? Просто ли это знак губернаторам, что неприкасаемых нет? Эти вопросы Павел Лобков задал Наталье Зубаревич, директору региональной программы Независимого института социальной политики.

Лобков: Наталья Васильевна, что все-таки это за история? Откуда ТЭЦ, взятка четырехлетней давности и действующий губернатор в кандалах? Это нечто ранее невиданное.

Зубревич: Действительно, случай новый.  Я б сказала так, что не берусь судить о конкретных ситуациях, связанных с коррупционными обвинениями. Но то, что дорого яичко к Христову дню, что это все выложено в медиа, в общество в определенный момент и по очень  определенным поводам, на мой взгляд, не сильно связано с конкретными примерами коррупции. Пункт первый: только что случилась тяжелейшая трагедия — убийство Бориса Немцова. И арест губернатора — это неким образом попытка привить информационный повод, показать, что власть борется с коррупцией, что она даже может ловить и сажать коррупционеров. Это технологии.

Второй вариант, второй фактор, на мой взгляд, связан с тем, что это сейчас самый быстро растущий по доходам субъект РФ. Когда в каком-то месте возникает очень много денег, а в других местах их сильно убывает, у очень многих руки чешутся, чтобы все это как-то немножечко подрегулировать. Поэтому я считаю, что это передел ренты, уже локальной, не федеральной нефтяной ренты. Это попытки как бы перехватить то место, которое сейчас генерирует довольно большую прибыль.

Лобков: Наталья Васильевна, практически днями была анонсирована программа о перспективном, опережающем развитии Дальнего Востока. Какие-то немыслимые назывались там лозунги, припоминается программа удвоения ВВП: на Дальнем Востоке ВВП должно удвоиться за 10 лет, как когда-то планировалось для всей России. Связано ли это с тем, что все региональные элиты будут чистить, и все губернаторы на Дальнем Востоке должны быть готовы к тому, что к ним на смену придут некие сменщики из Москвы?

Зубревич: Во-первых, сменщик может меняться хоть 50 раз. Если нет факторов развития, то конкретная человеческая фигура мало что меняет. На Дальнем Востоке спад промышленного производства. На Дальнем Востоке сильнейший спад инвестиций, спад доходов населения в реальном выражении. Поэтому пишите, Шура, пишите или пилите, Шура, пилите — неважно, да. Программ там миллион. Ситуация там крайне непростая. И единственный регион с большим ростом доходов — это Сахалин. И эти доходы сформировались благодаря тому, что давным-давно было заключено соглашение о разделе продукции, которой не позволяет федеральному центру отнимать все нефтегазовые деньги. Вот и простой ответ. Регион твердо получает большой налог на прибыль и получает роялти. И когда вокруг пожар, а у тебя праздник души и именины сердца, это очень многих не радует. И очень многим не хочется как бы оставить ситуацию как есть и перехватить доход.

Лобков: А почему был выхвачен именно губернатор Сахалина? Сейчас же, как мы понимаем, идет очень спорная программа по допуску Китая и даже КНДР, как выяснилось сегодня, в экономические проекты на Дальнем Востоке. Может быть, он был против? Может, это какая-то политическая…

Зубревич: Да что вы. Губернаторы знают свое место. Губернаторы никогда не лезут в федеральные решения. Сами сахалинцы пытались активно наладить отношения, прежде всего, с Южной Кореей, с Китаем поменьше, с Японией им не разрешалось — это федерального уровня решения. Да ничего там политического нет. Посмотрите, на очень многих губернаторов можно что-то накопать. Когда принимается решение по какому-то конкретному человеку, ищите глубже. И это рента и ее передел.

Фото: polit.ru