Путин объяснил, кто «слил протест»: люди хотят перемен, но не революции

Сам круг доверенных лиц создавался исключительно под выборы, однако по прошествии времени стало понятно, что 550 человек останутся в этом статусе и дальше.

В студии ДОЖДЯ - Дмитрий Орлов, политолог, член Общественной палаты.

Писпанен: Зачем сейчас нужны доверенные лица?

Орлов: Я думаю, что Кремль нуждается в выстраивании каналов коммуникации с различными группами. Прежде всего, группами непартийными, теми, которые не отличаются совсем яркой лояльностью. Доверенные лица могут быть одной из таких групп.

Писпанен: Что эта группа дает?

Орлов: Гражданское общество фрагментировано, разделено на огромное количество социальных сред, профессиональных групп. Чем больше сообществ с помощью диалога ты охватываешь, тем лучше.

Писпанен: Но это же не диалог?

Орлов: Почему не диалог? Я, например, предложил сегодня создать постоянно действующий гражданский форум, который позволил бы гражданских активистов, в том числе критически настроенных, интегрировать.

Лобков: У оппозиции есть Координационный совет, а у вас будет гражданский форум?

Орлов: Я предлагаю, чтобы интеграция не просто высветила каких-то ярких людей из некоммерческих организаций или вообще гражданского общества. Финалом должно стать создание центра общественного контроля над энергопотреблением, над деятельностью чиновников. Путин эту идею поддержал, но сказал, что нужно отделить деятельность доверенных лиц от этого общественного форума. Общественный контроль – это еще одна отдельная идея. Доверенные лица – одна история, гражданский форум – вторая, общественный контроль – может быть, третья. Различные направления взаимодействия с различными сегментами гражданского общества. Условно говоря, Надежда Бабкина будет продвигать фольклор на фестивале, некто другой будет контролировать проблемы ЖКХ и чиновников, а некто третий – общаться с гражданским обществом.

Писпанен:  Я не очень хорошо понимаю. Все это уже есть в Госдуме. Есть комитеты с определенными VIP-клиентами, которые там заседают, один занимается ЖКХ, другой – культурой. Есть Общественная палата. Теперь еще Общероссийский народный фронт. Гражданское общество, «Гражданская платформа», «Гражданский фронт», доверенные лица… Взорваться можно.

Орлов: Я сторонник того, чтобы не класть все яйца в одну корзину, и увеличивать число и масштаб этих каналов коммуникации. Если реально активные люди, даже критически настроенные по отношению к системе, будут включены в эту систему с помощью различных механизмов, не будет таких радикальных протестных движений, которые мы наблюдали.

Писпанен: А у вас есть какие-то рычаги? Вам дал Путин какие-то рычаги?

Орлов: Пока он поддержал.

Писпанен: Как вы можете контролировать ЖКХ, например, когда прорывает трубу в Питере, растут тарифы каждый месяц?

Орлов: Если говорить об этом серьезно, то такой центр общественного контроля, который я предлагаю создать и пытаюсь уже прорабатывать в различных сферах – это может быть структура типа Комитета народного контроля СССР. Достаточно серьезная контора с определенной процедурой контроля, определенной отчетностью, обязанностью должностных лиц отвечать на вопросы. Это может быть очень интересная структура, которая обессмыслит некоторые аспекты в деятельности протестного движения. Но это будет косвенный результат.

Лобков: Год назад была прямая линия с президентом. Длинная, четыре часа. В этом году ее отменили, и такое ощущение, что вчера как будто чиновники репетировали эту встречу, а сегодня состоялась прямая линия, но для своих. Создалось такое впечатление. А у вас не сложилось?

Орлов: Мне, скорее, показалось, что формат похож на партийные межрегиональные конференции, которые были в период выборов. Там тоже была лояльная аудитория.

Писпанен: Как-то  1984 годом повеяло.

Орлов: Но нет, формат с партийными конференциями похож «Единой России». А в 1984 году Константин Устинович Черненко, я прекрасно помню, сидел, когда ему вручали удостоверение депутата Московского совета, и он так вздыхал.

Писпанен: Сегодня было то же самое!

Орлов: Нет, что вы. Путин совсем другой.

Писпанен: Доверенные лица говорят: давайте дадим нам удостоверение, на что Путин говорит: может, вам еще и мигалки с секретаршами.

Орлов: Это Путин пошутил. Думаю, не нужно никаких мигалок с секретаршами. Нужен постоянный механизм связи с гражданским обществом. И лучше, если работать механизм пойдет в направлении общественного контроля.

Лобков: Вчера было больше новостей в жестком смысле слова. Много Шойгу говорил про то, какие направления Сердюковской реформы он оставит, какие нет. В частности, впервые за долгое время высказался господин Володин, что весной проведут учредительный съезд. Создается ощущение, что на базе доверенных лиц или «Народного фронта» выстраивается некая партия, которая должна потом мягко отправить в историю «Единую Россию». «Единая Россия» сделала свое дело, приняли депутаты очень непопулярные у многих законы, надо как-то с этой партией, не так жестко, как Сталин на 17-м съезде большевиков в сторону, отправить. Выстраивается такая конструкция.

Орлов: Даже после 17-го съезда весьма жестко в отношении старых большевиков партия сохранилась. Итоги последних выборов в законодательное собрание, губернаторских показывают, что «Единая Россия» пользуется достаточно высокой поддержкой. На данном этапе я не вижу необходимости в оперативном ребрендинге. В перспективе не исключено, что такая необходимость может возникнуть. «Народный фронт» - структура контролирующая, интегрирующая различные аспекты в деятельности гражданского общества, политического класса. Думаю, что двухпартийной системы, как рассчитывают многие, с расколом правящей партии на две, не будет ни при каком развитии событий. Даже если мы предположим вариант, что «Народный фронт» заменит «Единую Россию» - гипотетически заменит – это произойдет быстро. Параллельного существования двух политических организаций с масштабным ресурсом, в том числе с ресурсом правящей партии, не будет. Это приведет к дезинтеграции системы. Такого не может произойти.

Лобков: Циркулируют слухи о состоянии здоровья президента. Может ли быть такая версия, что сегодняшняя встреча была для того, чтобы показать, что все в порядке?

Орлов: Я лично на ней присутствовал. Могу засвидетельствовать, что он энергичен, бодр, остроумен, как всегда. Встреча длилась почти два с половиной часа. У меня нет оснований полагать, во всяком случае, по внешним свидетельствам, что здоровью президента что-то угрожает.