Елена Лукьянова о юридических аспектах присоединения Крыма: вопрос легитимности может помешать разве что летать самолетам в Абхазию

Казнин: Владимир Путин сказал, что сейчас должны пройти определенные процедуры, в том числе внесены изменения в Конституцию. Сколько это времени займет? Что конкретно должно произойти?

Лукьянова: Все, что сделано сегодня, сделано абсолютно с точки зрения внутреннего российского законодательства точно. Другой вопрос – что сделано с невероятной скоростью. Обычно такие вопросы с такой скоростью не решаются. Как мне виделось, сегодня должно было в парламент поступить заявление крымского парламента, а после этого президент должен был начать консультации с правительством и двумя палатами парламента о содержании договора между Крымом и Россией. Этот договор мог быть самого разного содержания с разным переходным периодом, с разным периодом хождения двух валют, одной валюты, вопросов выбора гражданства, изменения гражданства и так далее. Очень много переходных вопросов. На самом деле переходных вопросов будет очень много, вплоть до содержания в тюрьмах заключенных, если таковые были в Крыму, и они, допустим, отбывали наказание на территории Украины. Очень много: до знаков почтовой оплаты и всего остального.

Таратута: Сегодня по этому поводу было множество сообщений. Таким образом стало ясно, что все итоги консультации уже существуют.

Лукьянова: Да, это было очень неожиданно. Никто не видел этого договора, который неожиданно сразу был подписан и сразу был передан на ратификацию парламента вместе с конституционным законом о порядке вхождения двух новых субъектов в состав России. Теперь этот договор должен быть передан на заключение Конституционному суду. Если Конституционный суд не усмотрит противоречий этого договора с Конституцией Российской Федерацией, то одновременно и состоится ратификация этого договора. И одновременно состоится голосование за федеральный конституционный закон о вхождении двух новых субъектов в Россию. Что касается изменений Конституции, тут сложного ничего нет. У нас все субъекты федерации перечислены в 65-й статье Конституции, и ежели что-то меняется с субъектами, у нас уже такое было, когда было укрупнение субъектов, принимается федеральный конституционный закон. А по результатам – указом президента в эту 65-ую статью (это специальное разъяснение давал в свое время Конституционный суд) вносятся автоматически технические изменения.

Таратута: Верно ли я понимаю, что вчерашний указ президента о признании Крыма автономным государством и нужен был для того, чтобы договор подписывался между двумя государствами?

Лукьянова: Да, это начало процедуры в отношении того нового субъекта, который находится за пределами России. Он может быть только независимым государством.

Таратута: И здесь процедура соблюдена с точки зрения внутреннего российского законодательства?

Лукьянова: Напряги, на самом деле довольно большие, с точки зрения международного права.

Таратута: Я хотела, чтобы мы не ушли от этой темы. Вы не успели ответить на Димин вопрос, сколько, по вашим примерным расчетам, займет процедура при нынешней скорости.

Лукьянова: Вы знаете, что наш замечательный парламент, когда ему очень сильно нужно, допустим, принять какие-то поправки в уголовный, административный кодекс по митингам может и ночь прозаседать, хотя такие вещи бывают экстренно.

Таратута: То есть это может быть максимально быстро – день, два, неделя, месяц.

Лукьянова: Сейчас-то это зависит и от Конституционного суда.

Таратута: Я про это и говорю.

Лукьянова: В Конституционном суде такое правило, что они не могут два дела одновременно рассматривать. Если у них сейчас идет слушание по какому-то делу, и оно не окончено, то нам придется дождаться оглашения решения. Но я вполне допускаю, что и это могло быть заранее подверстано под сегодняшнюю дату. Почему так скоро, резко? Как предположение: у нас такое было в екатерининские времена соглашение 1774 года со сложным названием Кючук-Кайнарджийское, из которого некоторые специалисты делают вывод, что если Крым вдруг окажется независимым государством, коим он себя провозгласил, от России, в том числе независимым, то тогда турки могут претендовать на территорию полуострова Крым. Может быть, поэтому так скоро.

Таратута: Зачем тогда нужно продлевать переходный период до 1 января 2015 года?

Лукьянова: Переходный период – имеется в виду, некоторые процедуры. Вообще-то, у нас в  свое время был закон в СССР о порядке выхода республики из Союза. Там был предусмотрен вообще пятилетний период перехода.

Таратута: Владимир Путин на днях пересмотрел легитимность выхода Украины из состава СССР.

Лукьянова: Сначала бы он пересмотрел бы легитимность выхода России из СССР. Хотя тут у нас легитимность гораздо большая, потому что Госдума в 1996 году отменила денонсацию договора России, договора об образовании СССР 1922 года. Шесть человек подписывали Беловежское соглашение, и в равной степени нелегитимным было образование СНГ, нелегитимно было провозглашение тремя республиками факта о прекращении существования СССР как геополитической реальности.

 Таратута: У нас сегодня в гостях будет Геннадий Бурбулис, мы обязательно будем задавать ему эти вопросы. А вы начали говорить про международные проблемы с референдумом в Крыму.

Лукьянова: На самом деле это не только проблемы с референдумом в Крыму. Путин сегодня привел достаточно убедительный  американский документ по поводу, в том числе Косово, насчет того, что внутренний референдум не всегда может состыковываться с внутренним законодательством.

Таратута: То есть проблема с украинской Конституцией…

Лукьянова: Украина во многом виновата сама. Ведь в автономной республике Крым до прихода президента Кучмы статус как автономного образования был гораздо шире. И если бы Украина – просто это неопытное федеративное государство – холила и лелеяла этот статус, может быть, сегодня такого жесткача бы и не было. Но крымчане, как мне представляется, все-таки ощущали на себе (особенно по сравнению с Крымом советским в составе Украинской ССР) определенные ограничения своих полномочий в связи  с урезанной Конституцией. Мне эта проблема давно известна, со времен «московского» правительства Крыма Евгения Сабурова. Я туда летала, пытались мы писать статус города Севастополя – тоже же парадокс: находится на территории Республики Крым, но на него не распространялось законодательство республики Крым. Возили русские учебники в Крым, которых Украина туда не пускала. Это все было. Настроение крымчан мне более понятно. Наверное, у них будет какая-то часть больших разочарований, потому что они не очень представляют себе, что такое современное законодательство России, что такое современная правоохранительная система и много других особенностей. Но их состояние мне понятно. И в этом во многом виновата Украина. И то, что сецессия произошла, когда в Украине происходит смена власти, это тоже в тренде мировых закономерностей. Как только слабеет какая-то федерация по тем или иным причинам, тогда случаются эксклюзивные случаи сецессии, как отделился Сингапур от Малайской федерации, как Венесуэла – от федерации Великая Колумбия. Но нарушений устава ООН, целого ряда резолюций, меморандумов – можно спорить, можно не спорить. У нас тут «вежливые человечки» –  непонятно кто, если точно определить их статус, тогда нарушений достаточно много. И только, наверное, историкам дано это оценить. А сейчас будут споры о существе соблюдения России международного права.

Казнин: Я хочу вернуться к изменению Конституции России. Это теоретически дает возможность Владимиру Путину заново на пост президента нового государственного образования?

Лукьянова: Нет. Президент может внести своим указом изменение только в одну статью, в которой у нас содержится перечень субъектов федерации. Все остальные конституционные нормы меняются в другой процедуре, в достаточно сложной. Там нужно большинство голосов и куча всяких заключений, согласование с субъектами федерации. Пока нет.

Казнин: И по поводу того, что в Крыму будет происходить. Например, прошло время, и они привели свое законодательство, жизнь свою под законы российские. А как будет бизнес взаимодействовать официально с западными странами, с другими странами?

Лукьянова: Входя в Россию, Крым утрачивает свой суверенитет, самоограничивает себя и передает его России.

Казнин: А переводы банковские. Абхазия или Южная Осетия может сейчас официально иметь отношения с Германией, которая ее не признала?

Лукьянова: Почему нет? Пытать с бизнесом иметь отношения. Ведь вопрос о признании государством до сих пор в международном праве не решен. Что такое признанное государство, что такое непризнанное государство. Есть несколько концепций на этот счет. Нигде ни в одном документе международном правовом не сказано, что такое признание государства. Обычно считается признанием государства признание его правительства, если это правительство эффективно. Эффективность – уже субъективно-оценочная категория. Может она наводить порядок…. Самолеты не могут садиться  в Абхазию, потому что недостаточно количество государств ее признало, потому что есть определенные требования. А остальное может делаться совершенно по-разному. Жизнь всю, со всеми ее особенностями невозможно урегулировать международным правом, тем более что международное право от внутреннего отличается тем, что это всего лишь согласование воли. Эти воли согласовываются на уровне международных договоров. А потом каждая страна, которая согласовала эти воли, либо вводит это правило в свое внутреннее законодательство, либо нет. Отсюда двухступенчатость: подписание, ратификация. У нас много чего подписано, далеко не все ратифицировано. А раз оно не ратифицировано, то оно не стало нашим внутренним правом, за которым следует госпринуждение.