«Его не надо было подгонять». Михаил Горбачев вспоминает своего друга Эдуарда Шеварднадзе

Шеварднадзе руководил Грузией на протяжении одиннадцати лет - вплоть до 2003 года, когда он был смещен в результате «революции роз». А в советское время, при Михаиле Горбачеве, Эдуард Шеварднадзе был министром иностранных дел. Последние годы Шеварднадзе проживал в Грузии. Тихон Дзядко поговорил с Михаилом Горбачевым. 

Дзядко: Михаил Сергеевич, прежде всего, примите наши соболезнования. Вы с Эдуардом Амвросиечем много работали и хорошо были знакомы.

Горбачев: Мы были друзья. Большие друзья. И так было до конца. И в эти трудные годы и для него, и для меня. Болезни эти всякие. Тем не менее, мы поддерживали контакт.

Дзядко: А в последнее время вы…

Горбачев: Шеварднадзе был действительно талантливая неординарная личность и талантливый политик, вообще говоря. Он оставил, так сказать, большой след. Во-первых, в своей республике довольно активно и настойчиво проводил линию на демократизацию, на линию по борьбе с о всем тем, что мешало в работе людям. В Грузии было много того, что мы называем и коррупционным делом и так далее. Ну, в общем, это такая личность светлая. Я должен сказать, конечно, он многое сыграл, прежде всего, в делах международных, на что его избрали. Сначала были удивлены, что взяли человека из республики, которая, не такую уж рольиграла в международных делах, грузина. Он даже сам говорил: «Зачем вы меня берете? Ведь уже один был грузин, а теперь меня берете – второго грузина». Не будем шутками заниматься, серьезно. Нужен человек из политики. И человек современный, понимающий ситуацию в стране и в мире, и действовать. Он, надо сказать, в этом смысле действовал активно. Его не надо был подгонять. Я его поддерживал.

 Во-первых, его уклад по разоружению. Первоначальные предложения вместе с министерством обороны и с другими представителями нашей политики.  Он занимался большими планами по разоружению. Прежде всего, ядерного. Это настолько важно, что оно угрожало уже и нам, поскольку мы и американцы 95% оружия имели у себя. И это удалось. Многое сделано. Ликвидировано ядерное оружие средней дальности, ликвидированы ракеты, часть стратегических и так далее. Короче говоря, дело это было успешно начато и проводилось с его самым активным участием.

Дзядко: Скажите, Михаил Сергеевич, а вы обсуждали с ним последние события в российской политике, на пространстве СНГ? Не знаю, ситуацию в Украине, может быть?

Гобачев: Украинцы были представлены ведь во всех делах.

Дзядко: Нет, нет, нет. Я имею в виду последние события в Украине, войну на востоке страны. Вы обсуждали с ним как-то, нет?

Горбачев: Не до этого уже было. Вам нужно горячее, да?

Дзядко: Нет, мне не нужно горячее. Мне просто интересно. Вы сказали. Что вы разговаривали с ним все время…

Горбачев: Это происходило во время такое, что он болен, я болен.

Дзядко: Скажите, Михаил Сергеевич, а вот еще из воспоминаний вашей совместной работы. В том момент, когда Эдуард Шеварднадзе был министром иностранных дел, насколько велика, на ваш взгляд, была его роль в улучшении в конце 80-х отношений с западом, отношений с США, в частности,

Горбачев: А вы не слушали, что я говорил?

Дзядко: Слушал. Нет, я имею в виду из таких краеугольных его действий в этом направлении.

Горбачев: Знаете, это был нормальный способный человек. И треугольники, и четырехугольники и геометрические фигуры играли роль. Он вел дело успешно. Очень успешно. Он готовил крупные программы по разоружению. Он активнейший образом занимался вопросами, связанными с соединением Германии. И это было сделано. Он занимался делами, связанными с восстановлением отношений, которые были испорчены до крайности с Китаем. И так далее. И много других стран, с которыми вообще мало было связей, были развернуты нормальные, хорошие отношения. Это был активный человек, активный политик, активный министр. Я очень уважал его, и мы были 

Фото: РИА Новости