Сенатор Вячеслав Фетисов: кому-то, может, это не удобно, что я не голосовал за закон Димы Яковлева

Фетисов: Первый раз слышу. Какие проблемы-то? Не знаю, кому-то надо было представить так, у меня всё задекларировано. Часть недвижимости я купил давно ещё, когда играл там, все об этом знали, даже высшее руководство страны. Часть докупил на задекларированные деньги, и как инвестиции, что в принципе законом не было никоим образом ограничено в нашей стране. Поэтому я не знаю, откуда эта истерия, откуда это пошло. Видно, кому-то что-то не нравится.

Таратута: А мне как раз это интересно, это вообще какой-то частный государственный партком. У меня вопросов к вашей недвижимости не было, вы давали нам интервью и открыто говорили, что у вас дом – Манхеттен, много комнат, бассейн, это всё звучало роскошно, но вы имеете право. А что за сьёмки американского канала, которые попали в доступ  россиянам?

Фетисов: Значит, нам нельзя ни глянцевых журналов смотреть, ни кино, где слишком богатое показывают? История очень простая. Мой товарищ решил приобрести недвижимость и попросил с ним походить, я был как раз в это время в Нью-Йорке. Мы оказались в том месте, где продавался дорогой реал эстейт, и куда просто так попасть нельзя. Я пришёл с ним, меня узнали, и сказали, что нигде это не будет показано. Ну, это отдельная тема, разбираться и копаться. Мне кажется, любой человек может посмотреть то, что он хочет посмотреть. У меня квартира в Москве, и строим дом сейчас здесь, и какие-то вещи мне интересны до дизайна. Мы с женой очень много внутреннего дизайна делаем сами, и журналы смотрим, и к друзьям попадаем в гости. Обвинять человека, который что-то пришёл посмотреть, потому что он  хочет что-то купить…

Таратута: Мне эта история с копанием в чужих квартирах не очень приятна просто по-человечески. Но вы – член парламента, и история про декларации важна. Ваша совесть чиста, всё, что вы приобрели, это задекларировано, и вас за это выгнать не могут.

Фетисов: Пускай попробуют, выгонят меня. Это отдельная тема, ещё раз говорю: у меня счета в Америке для того, чтобы оплачивать то, что есть. Дочь сейчас там учится, и надо платить за одно, другое и третье. Основные деньги у меня в России. Ну, закроют это счёт, ничего страшного не произойдёт в моей жизни. Ещё раз говорю: недвижимость любого человека за границей не должна ограничивать.  Он закончил свою работу, пошёл и купил, если есть деньги, где угодно. Не знаю, сколько людей сегодня могут официально, будучи чиновниками, заявить, что у них есть счета за границей. Может, двух-трёх знаю, а остальных не знаю.

Таратута: Есть списки…

Фетисов: Я имею в виду кроме этих богатых людей, из тех, кто позиционирует себя чистыми чиновниками, я не знаю.

Таратута: Так получилось, что с тех пор, как эта кампания началась, все люди с недвижимостью попали в поле зрения. Вас вызывали как-то поговорить на эту тему?

Фетисов: Никто меня не вызывал, не приглашал. Я с нетерпением жду, если пригласят. Помимо того, что ты декларируешь что-то, ты должен предоставить, может, и закрытую информацию в ту же комиссию при парламенте, которая требует документы, на основании чего ты приобрёл то или иное имущество. Мы предоставляем это с тех пор, как это было принято за закон. Некие обвинения в мой адрес в плане гражданства, я могу сказать, что я имел возможность получить американский паспорт, но это принципиальная для меня позиция. Я – российский гражданин, у меня была грин-карта.

Таратута: Вам сейчас пеняют на это?

Фетисов: Все знали, когда Путин приглашал меня на работу, что у меня есть грин-карта. Как только вышел закон, что чиновник не имеет права, никакой вид на жительство, не дай Бог, гражданство, в этот же день я пошёл в американское посольство и сдал свою грин-карту. Вопрос был: «Почему?». Я ответил, что вышел закон. В этот же момент я получил трёхлетнюю визу. Принимаются законы, которые требуют исполнения, и любой закон, который примут, я буду исполнять.  

Таратута: А кто, как вам кажется, всё время поднимает эту тему в СМИ, про то, что вас из Совета Федерации попросят? Просто ваше имя всё время называется в шорт-листах, там называются богатые люди плюс несколько известных спортсменов, например, про вас всегда говорят и про Третьяка.

Фетисов: Не знаю насчёт Третьяка, это его проблемы, у него там квартиры появились и так далее. Я живу по закону, который в стране есть. Ещё раз скажу: наличие недвижимости до сих пор не имеет нарушений по законодательству в нашей стране. Если будет принято, значит, надо будет принимать решения. Наличие счетов тоже не влияло на нарушения закона.

Таратута: Теперь примут в июне. Насколько я понимаю, человек не может, не имея счета, иметь недвижимость. Это какая-то связанная история.

Фетисов: Выгнать меня могут, наверное, не простым способом. Я – избранный сенатор по новому закону, меня должны отозвать коллеги из парламента Приморского края. Но для этого нужны основания, я ничего никогда не скрывал. Моя жизнь всегда была публичной, могу сказать, что в 1989 году у меня было очень много денег, я их правильно инвестировал – в России, в основном. Я покупал реал эстейт, занимался бизнесом, компьютеры закупал-продавал, мебель, я один из первых с партнёрами, кто этим занимался, ножки Буша, сигареты. Много чего в то время было, у меня было достаточно средств, поэтому…

Таратута: …оправдываться вам не за что.

Фетисов: Нет, но вы так ставите ситуацию, что я начинаю оправдываться.

Таратута: Меня интересует психологически. Вы – известный спортсмен, источники ваших доходов, по крайней мере, исходные, известны. Для вас не унизительна эта кампания?

Фетисов: Я – человек битый. Я научился абстрагироваться, публичность заставляет, хотя, конечно, любому неприятно, когда друзья, моя жена эту несправедливость по-особому переживает. В этом плане есть некий дискомфорт. Может, я неудобен в том плане, что у меня есть своя позиция, даже будучи…

Таратута: А кому вы неудобны, кто начал эту историю?

Фетисов: Я не могу сейчас говорить можно, конечно, догадываться, заплатить денег и узнать, кто заказал компромат, потому что он стоит денег.

Таратута: Я сейчас говорю даже не про прессу, а о  вашем изгнании, а это уже идёт сверху.

Фетисов: Может быть, это кому-то выгодно.

Таратута: Кому?

Фетисов: Не знаю.

Таратута: А это связано с вашим разрывом с клубом ЦСКА, с КХЛ?

Фетисов: Может быть, каким-то образом «Роснефть» в этом может быть заинтересована. Не знаю, может быть, тот антиалкогольный закон, который я введу, - это 2021 год – для продажи спиртного.

Таратута: А вы как-то жёстко расстались с «Роснефтью», с большими обидами?

Фетисов: Какие обиды? Я с ними и не работал. Просто их подход не подходил мне, и всё, я ушёл без всяких обид, хотя, я считаю, что всё не совсем корректно было сделано. Я – армеец, я никогда не занимался такими вещами непонятными. Я даже в последнее время из своего кармана помогал команде, чтобы она вообще не упала в пропасть. И перстни купил пацанам в «Красной армии» за свои деньги, и какие-то деньги субсидировал на предсезонный сбор, когда не было ни копейки в казне. Те условия игры, которые были предложены, меня не устраивали. Я не хочу вдаваться в подробности, но то – не мои правила игры.

Таратута: Я просто хочу понять, кто сейчас может быть вашим врагом.

Фетисов: С другой стороны, моя позиция совершенно понятна. Все мои законы, которые я инициировал, связаны с благополучием людей, личный интерес там никаким образом не просматривается. Самое главное – мои спортивные части, то есть закон о спортивной подготовке и программа «Результат», которую я разработал со своими коллегами, и закон о страховании спортсменов. Много того, что сегодня необходимо отрасли, если её таким звонким направлением охарактеризовать. В общем, кому-то, может, это неудобно. С другой стороны, может, и то, что я не голосовал за закон…

Таратута: Вы сейчас о «законе Димы Яковлева». Я видела вас в списке людей, которые не голосовали.

Фетисов: У меня был разговор с одним человеком, не буду говорить кто. Я ему говорю: «Вы знаете, мне не в чем оправдываться».

Таратута: А почему вы не голосовали, потому что стыдно было?

Фетисов: Меня не было в стране – раз, во-вторых, я не совсем понимал, для чего это было нужно. Так получилось, я последнее заседание Совета Федерации обычно провожу за границей, это связано уже с какими-то традициями. Так получилось, оправдываться я не собираюсь.

Таратута: У вас был разговор, вас спросили, почему вы выступили не…  Расскажите эту историю, я думаю, это всех интересует.

Фетисов: Я думаю, что здесь всё просто. Я поехал во Владивосток, выяснил отношения с председателем заксобрания, выяснил отношения с губернатором: «У нас два варианта сейчас – либо вы меня отзываете, либо мы продолжаем работать».

Таратута: После того, как вы не проголосовали, так остро встал вопрос?

Фетисов: Нет, я им предложил, я сказал, что любой человек имеет право на своё мнение, ситуация сложилась так, давайте с этим мириться и жить дальше.

Таратута: Мы отметили, что вас не было в зале.

Фетисов: Я не вышел, меня просто не было на тот момент в стране. Мне кажется, что две проблемы, которые мне неизвестны: по этому «закону Магнитского», дети, которые нуждаются в какой-то поддержке, мне показалось, что это не совсем…

Таратута: А как технически развивалась история с остальными сенаторами? Как единодушие было обеспечено?

Фетисов: Я не интересовался, но, во всяком случае, есть, скажем, инструменты всякие и разные.  Не старался вдаваться в эту тему, мне это было не очень интересно.

Таратута: А какие ещё законы были болезненными и острыми? Не голосование, по каким законам это такая зарубка в карьере?

Фетисов: Мне удалось снести голоса за закон правительства РФ о базовых видах спорта. Это то, что внёс Мутко. Я до сих пор считаю, что это закон, который закладывает очень серьёзную проблему в дальнейшем развитии спорта. Всё сверху определяется количеством видов спорта, которые должны развиваться и давать результат. При всём притом, что нарушаются права человека, при всём притом, что мы понимаем, что у нас комплексный зачёт, история, иногда появляются школы спортивные, там, где нет никакой истории, появляется тренер талантливый, собирает ребят, и там получается очень интересная спортивная школа или клуб.

С голоса я выступил, хотя никого не подговаривал. И мои коллеги поддержали, в том числе и Валентина Ивановна, мы закон снесли, что вызвало бурю, началось шевеление. Я стал каким-то непонятным аппаратом, который в нашем комитете работает. Я высказал своё мнение, я начал оправдываться, почему я высказал, но я знаю, о чём я говорю, и мои особые мнения основываются на колоссальном опыте, на знании дела, на знании ситуации изнутри, на том, что систему, которая сегодня в стране функционирует, я строил. Я понимаю, что любое решение, которое будет приниматься не в соответствии с тем планом  и перспективой, оно может всё разрушить. Поэтому я высказал своё мнение, коллеги услышали с голоса. Представляете, снесли правительственный закон.

Таратута: Вы начали говорить о том, что после голосования по «закону Димы Яковлева» поехали в свой регион и поговорили с представителями. А чем вопрос закончился, они вам сказали: «Делай, что хочешь»?

Фетисов: Ничем, я сказал, что не хотел, чтоб у нас какой-то дискомфорт был в этом плане.

Таратута: Вы просто предупредили, но больше разговоров не было?

Фетисов: Не было ни с кем – ни по этому поводу, ни по другому поводу.

Таратута: Я немного занималась вопросом с зарубежной недвижимостью. Меня вообще это волнует, мне кажется, это такой инструмент  теперь, благодаря которому силовые структуры, да и первое лицо говорит, что это некий критерий отбора, что если ты – патриот, ты не должен чего-то держать под сукном. Как вы воспринимаете то, что происходит в парламенте? Это чистка?

Фетисов: Я могу сказать, что я – патриот, был им, есть и буду. У меня, наверное, немного другая ситуация, я волей судеб оказался за пределами России в тяжёлый период, что, может, и хорошо для меня. Я во всём этом не участвовал, занимался делом, и как русский хоккеист, прославлял Россию в этот момент, старался исправить имидж страны, который был очень печальный в тот момент. Мы старались делать это хорошо, держали школу, марку, и имя своё наоборот преумножили и получили признание, вошли во все залы, аналоги и так далее. Хоккейной славы, я имею в виду. Все знали о моём происхождении, откуда, чего и зачем.

Таратута: Но вы чувствуете, что вами могут пожертвовать, поскольку вы не в специальной тусовке?

Фетисов: Я не держусь за это место, за кресло, которое определили мне. У меня есть некая ответственность, я был избран людьми. Самое интересное – в период высокого накала, когда проводилось первое заксобрание после выборов Госдумы, когда протестные настроения были в стране очень высоки, я полетел туда, хотел узнать, как отреагируют соперники правящей партии. Я читал о том, что «мы его сейчас прокатим», «мы его не делегируем». Заксобрание началось остро, начали саботировать всё: и повестку дня, и вопросы. Одним из пунктов было выдвижение одного из коллег сенатором. Я, понимая ситуацию, попросил слово, вышел, разговаривал с трибуны с коллегами. И было тайное голосование, все 42 человека, которые представляли 4 фракции,  проголосовали за меня. Поэтому у меня особая ответственность в этом плане.

Таратута: Про народную любовь по отношению к вам я не сомневаюсь. Мне рассказывали сегодня товарищи мои, которые раньше работали в пуле, о том, как вы в составе делегации однажды приехали в Штаты – не буду называть людей, не хочу вам портить вашу карму политическую, и так сейчас сложно – на делегацию никто внимания не обратил, а к вам весь народ прибежал и стал возносить поклоны.

Фетисов: В отношении меня формируется какое-то мнение, которое мне непонятно. Почему?

Таратута: Вы – известный спортсмен, популярный человек.

Фетисов: Я много чего сделал для страны, я не стесняюсь этого. Я работал руководителем Российского спорта в тяжёлый период.

Таратута: Такая ситуация, сидят люди, вынуждены голосовать за какие-то законы, будучи известными, звёздами мирового уровня, а их могут переставить туда. Вы говорите, что не держитесь, но с другой стороны, ведь вас можно подвинуть.

Фетисов: Конечно, можно. Но знаете, почему я в политике остался? Если не будет людей понятных, за которыми конкретные дела, за которыми есть уважение людей, за которыми есть имя, наверное, сложно будет развиваться. Я пришёл в политику совершенно случайно, так захотел президент и дал мне предложение в своё время. Я ни о чём не жалею. Я понял сразу, что эта ситуация непростая. Я знаю, что политика сегодня у меня отбирает больше, чем мне даёт. Я очень тяжело зарабатывал любовь людей, которые до сих пор с благодарностью вспоминают те моменты, победы наши.

Таратута: У нас сидел спортсмен Носов, и он говорил, что ему было легче жить, пока не стал депутатом.

Фетисов: Молодой парень пришёл совсем, у меня другая история: это и тренерская карьера, у меня успех большой, я 23 года на слуху. Конечно, это колоссальная ответственность, но многие вещи удалось переломить. Все результаты, которые есть, это, в том числе, и мой труд. Я давал интервью по поводу моего приближающегося юбилея – 55 лет. Я говорю: «Посмотрите, у меня 8 орденов моей страны, 4 советских, включая Орден Ленина,  Трудового Красного знамени, два «Знака почёта» и четыре российских. Эти пять мне дали за то, что я был спортсменом, а эти три – за то, что я был чиновником, третья, четвёртая степень и «Дружба народов»». Знаете, наверное, мне удалось что-то сделать. Если бы я смирился с тем, что я должен плясать под чью-то дудку и бегать за кем-то, то ничего бы не было.

Таратута: А вам комфортно существовать в этом новом векторе антиамериканского настроения в России? Вам кажется, это правильным?

Фетисов: Мне кажется, американцы наиболее близки нам по духу. Я могу сказать это, потому что я не жил обособленно, я жил там среди людей. Конечно, пропаганда и brainwash, то, что было со стороны американцев, своё дело сделали. Я приехал в Америку на конец «холодной войны», отношение было очень плохое, но с приходом Владимира Владимировича к власти ситуация менялась. Авторитет России как-то стал по-другому. На моей памяти 4 года назад объявили  перезагрузку, стали строить мосты, а потом – бум, и перестройка, и перезагрузка закончилась. Мне кажется, что партнёрство с Америкой для нас более выгодно, чем конфронтация. Мы не можем никак донести свою позицию.

Таратута: А вы по-прежнему играете в хоккей с президентом страны?

Фетисов: Не так часто, но иногда бывает.

Таратута: Он сейчас реже играет?

Фетисов: В последний раз мы играли месяцев пять назад.

Таратута: Просто я к тому, что уже тогда началась эта антиамериканская история. У вас была возможность пообщаться?

Фетисов: Я бы вообще не общался на эту тему, которая меня не касается и о которой меня не спрашивает никто. Первый раз спросили, я постараюсь как-то ответить. Ещё раз, я понимаю, что, может быть, я сейчас вызову бурю всего, но мне кажется, что американские люди нам не враги.