«Система не готова ломать через колено». Провал в регионах заставляет Кремль перепридумывать выборы

Мне кажется, есть очень серьезная проблема, которую мы пока недостаточно осознаем. Она связана с тем, что выборы готовились без учета того, что они могут стать протестными, да, без пенсионной реформы, которую вряд ли тогда имели в виду, когда определялся старт кампании, да. И тактика, модель, которую использовал Кремль и которая почти безотказно работала все последние годы, была в том, чтобы создать эффект политической пустыни, то есть убрать всех мало-мальски серьезных кандидатов, оставить, в общем, спарринг-партнеров и главного…

Есть более выразительные коммунисты, в том числе и в Приморье.

Да, безусловно. И поэтому Ищенко сегодня, мне кажется, и с точки зрения нашей, и с точки зрения коммунистической партии, вряд ли серьезно готов к тому, чтобы возглавить такой проблемный, важный и очень-очень непростой регион, как Приморский край, да. То есть посмотрите на его биографию: что там дает основания надеяться, не считать, а даже надеяться?

То есть он был просто статистом.

Он был статистом, он был бизнесменом, и не очень преуспевающим, который в какой-то момент ― так произошло совсем недавно ― получил партийный мандат.

И вот уже Элла Памфилова советует обоим, значит, и Тарасенко, и Ищенко, который не очень понятно, в чем виноват, сняться с выборов. Видимо, КПРФ внемлет этому совету в результате.

Можно считать, что есть какие-то пакетные соглашения, и если это так, то, возможно, и сегодняшний демарш Зимина ― это тоже в какой-то мере часть соглашения. Да, у КПРФ два сильных кандидата, один ― победу которого поставили под сомнение в Приморском крае, второй ― победа которого не вызывала никаких сомнений, Коновалов.

С самого начала. Всё-таки Хакасия была особенным регионом, если я понимаю, с самого начала, потому что в Хакасии было понятно, что шансы Зимина невелики. То есть к этому все морально были готовы, что там будет второй тур.

Верно, но после провала Тарасенко стало понятно, что во всех трех регионах, где разрыв или даже в пользу челленджера, а не губернатора, или очень маленький, не дает возможности рассчитывать на успех во втором туре.

Да. Но что считать… Давайте рассуждать с точки зрения прогресса. Вот система была такая, какая она была, условно, с седьмого года по две тысячи одиннадцатый. Я про это рассказывал. Теперь вот наступили некие изменения. В рамках этих изменений достаточным ли прогрессом будет тот факт, что Ищенко, который выиграл, всё равно губернатором не станет? Тем не менее мы перешли в некое новое качество работы избирательной системы в России.

Я не думаю пока, что мы перешли в новое качество работы избирательной системы, это надо ждать некоторое время. Может быть, следующие выборы что-то покажут. Я думаю, что сегодня мы скорее должны ожидать того, какие уроки извлечет Кремль из поражения в этом году.

Да, это могут быть уроки, как усилить контроль и ужесточить этот контроль, включая и контроль над избирательной системой, это могут быть и уроки, связанные с увеличением публичной политической конкуренции, что далеко не очевидно. И пока, по крайней мере, даже то, как ведет себя Кремль в отношении этих четырех регионов, не дает оснований считать, что вот теперь мы наблюдаем торжество или усиление, укрепление демократии.

Да. Но бог с ней… То есть не бог с ней, конечно, это хорошо, чтобы она была, но она такая, какая она есть сегодня. Но ощущение, что Кремль как-то добивается успеха, посмотрев на то, что происходит в Приморье и в остальных местах, значит, в Хакасии выборы будут уже не в это воскресенье, они переносятся еще на две недели, если я правильно понимаю. Сейчас нас ждут еще два вторых тура.

Я так понимаю, шли разговоры о том, что вот буквально сейчас Жириновский договорится, потому что там два кандидата от ЛДПР, и во Владимире, и в Хабаровске, и что сейчас будет еще раз как-то снова проговорен этот договорной матч, которым и должны быть выборы по замыслу. Но что-то непохоже, судя по тому, что происходит. Жириновский, насколько я понимаю, говорит: «Нет, мы идем вперед. Да здравствует! Долой!», как будто всё по-настоящему.

Еще не вечер, не окончательный вечер, и в этом смысле ситуация может измениться. Мы видели, как она несколько раз резко менялась в отношении Приморского края. И, в принципе, какие-то договоренности могут быть достигнуты. Я думаю, идет интенсивный торг, и Жириновский, по-видимому, заломил такую цену, которую пока ему не готовы давать. Но проблема это абсолютно та же.

Цена падает. Как мы знаем, когда ты покупаешь билет с рук, то прямо перед сеансом уже цена должна падать, потому что потом уже, собственно, начнется сеанс.

Это верно. И отчасти это в некотором смысле блеф, потому что и в Хабаровском крае, и во Владимирской области кандидаты, которые противостоят действующим губернаторам, очень слабые и маловразумительные. То есть, может быть, чудом они окажутся вдруг прекрасными управленцами, но пока нет оснований так считать.

А кандидат в Хабаровском крае, я напомню, действительно депутат Государственной Думы, но он депутат по кремлевскому списку, потому что там не выставлялся кандидат от «Единой России». Да, то есть это была договоренность 2016 года. Посмотрим, какую договоренность удастся сегодня достичь в отношении губернатора.

А теперь о выводах, которые Кремль будет делать. Во-первых, кто виноват? Вот как раз мы про это говорили в прошлой нашей программе, о том, как можно представить, собственно, сам факт наличия вторых туров. И теперь у нас соревнование везде, конкуренция, смотрите, вторые туры, прямо выборы какие-то происходят!

Я предполагал, что Сергей Кириенко, который занимается внутренней политикой, может представить это Кремлю, Владимиру Путину как некое достижение: да, мы теперь вот такие гибкие, что можем позволить себе и вторые туры проводить, и проигрывать даже иногда, и всё равно система стоит на ногах и только крепче от этого становится. Но, конечно, скандал в Приморье, возможно, подрывает такого рода точку зрения.

Я думаю, мы наблюдаем плохую игру и попытку сохранить хорошую мину, да. Это и то, о чем вы говорили относительно конспирологических слухов, что якобы партия власти сама против себя играла в Приморском крае, чтобы сорвать выборы по причине фальсификаций, и вот то, как это можно представить, да.

Понятно, во-первых, что это очевидная и очень серьезная, очень болезненная имиджевая потеря, и не только «Единой России» в данном случае, как на выборах в законодательные собрания.

Что очень важно, да.

А лично лидера, да, который в Приморском крае напрямую вложился в выборы и где он был за два дня до выборов.

То есть это буквально прокол.

Это не столько прокол, сколько демонстрация того, что закончилось то время, когда у лидера был безоговорочный авторитет и сам факт того, что он пожал руку кандидату в губернаторы, был достаточен, чтобы за него проголосовали люди. Люди голосовали против власти, и не против конкретного Тарасенко или конкретного Шпорта, они голосовали против власти в целом. А те, кто сегодня стоит перед необходимостью участвовать во втором туре, просто оказались мальчиками или девочками для битья.

И какие выводы? То есть какой будет тренд? У нас вторых туров будет больше от этого теперь в стране в целом или меньше? Договорных матчей… То есть договариваться будут уже на минус первой позиции, а не на нулевой, или цензурировать выборы? Вроде как мы договорились, что вбрасывать протоколы уже нельзя, это как бы не положено. Нам это еще раз сейчас объяснили. Но что будет?

Мне кажется, что если в Кремле возобладает рациональная позиция, то мы постепенно вернемся к тому, как выборы проходили до 2005 года, до «бесланского пакета», да. Я напомню, что тогда не было абсолютно свободных выборов, они были регулируемы, но там регулирование заключалось в основном в том, что Кремль удалял тех кандидатов, которые были очевидным образом неприемлемы для него.

Их снимали по суду.

По-разному, да, по-разному.

Да.

И наша система избирательная позволяет это делать очень легко. Но при этом оставались те кандидаты, победа любого из которых устраивала Кремль. И в этом смысле была относительно свободная конкуренция, да, была негативная селекция.

С каких-то пор возобладала идея позитивной селекции, когда Кремль прямо пальцем указывал на победителя и стал удалять всех серьезных, возможных, потенциальных соперников, да. И это возобладало начиная с 2014 года, в 2013-м, как вы помните, у нас еще был Навальный, у нас еще была Ширшина, Ройзман и так далее. Вот необходимость использовать выборы для легитимации власти после 2014 года исчезла, и мы видим совершенно другую модель, да.

Сегодня есть шанс, что мы отчасти вернемся к конкурентной модели. И пока, по крайней мере, то, что мы сегодня видим в Хакасии, к этому нас подталкивает, к такой мысли.

То есть на практике это будет выглядеть так: вместо одного технократа от «Единой России» на выборы будут идти, условно, три-четыре, как минимум два, и, в принципе, Кремлю будет всё равно, кто из них победит. Это в таком вот сценарии, самом тяжелом. Но на всякий случай этот технократ всё равно будет стоять рядом, потому что кто знает, как теперь повернется.

Вот это ставит под вопрос саму модель пересаживания из Москвы в регионы мальчиков-технократов, да, потому что их победа в конкурентных выборах не только не очевидна, она практически невозможна. И тогда надо пересматривать саму идею назначения исполняющих обязанности губернаторов или отказываться вообще от практики назначения исполняющих обязанности губернаторов.

Понятно, что Тарасенко не самый слабый, а скорее самый сильный из тех технократов условных, кого назначал Кремль, беря их из одного региона и перебрасывая в другой, да. И он проиграл не потому, что он лично слаб, а потому, что модель дала сбой. В том регионе, ― и это получился резонанс, ― где и так сильны протестные настроения и где люди возмутились и пошли, проголосовали против того, кого им навязали.

Нас ждет 2024 год. Еще, конечно, нескоро, еще много времени до этого, но вот, как вам кажется, с каким типом модели Путин хотел бы подойти к этому 2024 году: когда всё зацементировано и на самом деле даже в принципе не может быть отклонений, только конкретно, вот четко люди, на которых показали пальцем, могут победить, или выборов нет, либо всё-таки что есть вот этот управляемый выбор, условно, начала нулевых, ситуация, в которой он уже жил и которую на самом деле он и поменял?

Я бы предпочел говорить не о том, чего хотел бы Путин, а о том, что может Путин, да, потому что о чем он думает, пусть об этом говорят психологи. И он на самом деле ограничен, мы видим, что очень серьезно ограничен в реализации каких-то планов.

Правила игры он может менять.

Верно, но я бы подчеркнул, что то, что мы наблюдаем сегодня, это не только и не просто закономерный результат эволюции политической, сколько результат полной рассогласованности в действиях машины, да. Если бы власть не объявила в июле пенсионную реформу в том виде, в каком ее объявили, выборы прошли бы, скорее всего, как обычно, да. И не случайно, когда мы смотрим прогнозы, которые составлялись в июне, да, мы видим, что и Владимирская область, и Хабаровский край, да и Приморский край отчасти не вызывали больших сомнений. С Хакасией были проблемы, слухи шли, что Зимина будут убирать до выборов, да.

Но произошло объявление пенсионной реформы. Власть, очевидно, не ожидала такой реакции, которую она получила. И вот на фоне пенсионной реформы, на фоне резкого роста негативных настроений, пусть и не выливающихся в массовые протесты, но тем не менее подспудно очень сильно, интенсивно проявляющихся в регионах, ― на этом фоне избирательная кампания должна была быть принципиально другой. И Кремль мог бы ее сделать иначе, если бы только с самого начала предполагалось, что это будет протестное голосование. Да, тогда можно было бы расщеплять протестные голоса, искать сильных кандидатов и так далее.

Новая реальная ― она такая. И, собственно, выбор-то у Путина есть. Система, не знаю, Кремля, как хотите. Он может поменять правила игры, он может отменить выборы губернаторов в принципе. А что? Это не проблема. Технически это легко. А может дать этой системе развиваться дальше, играть внутри новой реальности. Вот этот выбор перед ним стоит? И какой он сделает?

Опять-таки это выбор, который будет сделан исходя из объективных условий, а не чьих-то субъективных пожеланий. Да, вспомним: Кремль отменял выборы губернаторов, да. И Медведев тогда говорил, что это на 50 лет. Потом он уменьшал сроки, и в конце концов в 2012 году…

Сам же их и вернул.

После протестов было объявлено, что выборы вернутся. Но, возвращая выборы, Кремль незаметно всунул туда муниципальный фильтр, который, по сути дела, выхолостил…

А кроме того, начал назначать и.о. прямо перед выборами, что позволяло на самом деле проводить своего ставленника просто практически без шероховатостей.

Верно. Если бы не муниципальный фильтр, то кто бы голосовал за Травникова в Новосибирской области? Там были бы сильные соперники, да. А так любой слабый ставленник может регистрировать или не регистрировать себе кандидатов на выборы.

Выбора этого на самом деле нет или он есть? Всё-таки я попробую вас дожать. Чем будет руководствоваться власть, имея дело дальше с этой немножко взмахнувшей хвостом системой избирательной?

Я думаю, мы, как всегда, стоим на развилке, и выбор не такой локальный ― как мы будем дальше выбирать губернаторов, а гораздо более серьезный ― как мы видим развитие нашей политической системы дальше. У нас и партийная система и ослабела, и продемонстрировала свою не очень большую адекватность тем выборам, которые прошли. Мы меньше обсуждаем, да, что фрики, отсутствующие в реальном пространстве партии вроде КПСС, да, получили билеты в некоторые законодательные собрания, а значит, теперь…

В Государственную Думу получили, да, проездной.

Будут регистрировать кандидатов в Думу без сбора подписей, да. Это значит, что уже и КПРФ, и ЛДПР, и тем более СР не справляются с ролью перехватчика тех голосов, которые уходят от «Единой России». Это значит, что надо реконструировать всю партийную систему.

Какой выбор будет сделан? Я думаю, трудно сегодня спекулировать на эту тему. Я хотел бы надеяться, что это выбор будет рациональный. Если он будет рациональный, мы увидим такую постепенную реактивную политическую модернизацию. Не реализацию какого-то замечательного плана, а шаг за шагом, для того чтобы решать проблемы…

Реагируя на то, что происходит.

И выигрывать там, где ты не выигрываешь по старым правилам, делать более сложную игру, договариваться и так далее. Это будет и в законодательных собраниях, да, где «Единая Россия» в ряде случаев утратила монополию, да, это будет и на выборах губернаторов. Если нет, то действительно можно хоть отменять выборы, да.

Но надо понимать, что любое политическое решение связано не только с выгодами и не только с сиюминутными выгодами, но и с издержками. И вот издержки отмены губернаторских выборов, на мой взгляд, гораздо больше, чем те выгоды, которые они сулят.

Это не значит, что это же очевидно всем остальным тем, кто, собственно, принимает эти решения.

Абсолютно не очевидно.

Фото: Yuri Maltsev / Reuters