«Курс заперт»: почему геополитика влияет на курс рубля больше, чем цена на нефть

Поэтому те доходы от растущих цен на нефть, которые раньше экономика получала и использовала для потребления, сейчас Минфин направляет эти средства опять на покупку валюты. Поэтому на самом деле мы можем действительно видеть, что цена на нефть растет, 70 долларов за баррель, но эффект на валюту очень минимальный, потому что значительная часть этих дополнительных нефтяных доходов, что называется, не приходит, не остается в виде избытка валюты на рынке, да. Минфин, так сказать, фактически не пускает эту валюту на рынок. Можно сказать так.

И это, собственно говоря, позитивный эффект от бюджетного правила. Бюджетное правило как раз призвано разорвать вот эту связку между ценой на нефть и валютным курсом, чтобы не создавалась такая спекулятивная волна, то есть чтобы не было ситуаций, когда в высокой нефти все заходят в рубль, а потом все одновременно выходят, да.

То есть при прочих равных и при нынешней ситуации не стоит ожидать каких-то скачков, неожиданностей?

Да, но вообще хочу сказать, тот вопрос был непосредственно про цену на нефть, да. Конечно, я не сторонница того, что у нас все движения валютного курса объясняются только ценой на нефть. Конечно, движения валютного курса объясняются состоянием экономики, и можно по прошлым годам видеть, что когда инфляция была высокая, это создавало предпосылки для девальвации.

Сейчас мы находимся в условиях, когда инфляция почти около нуля, с нашей точки зрения долгосрочной: двузначная инфляция, гиперинфляция в девяностые. Очень низкая инфляция. Низкая инфляция означает, что курс будет достаточно стабильным, потому что нет необходимости, чтобы валюта двигалась ниже, поддерживая конкурентоспособность экономики.

Поэтому низкая инфляция ― это, вообще говоря, главный залог стабильности валютного курса. И мы видим, что курс как раз заперт в таком горизонте 55–60 рублей к доллару и, в общем, там колеблется.

Фото: Анатолий Жданов / Коммерсантъ