«Нельзя допустить клинической смерти экономики». Александр Аузан — о том, почему «черный день» для бизнеса уже наступил

Почему я сравнил эту историю с осенью 1941 года и с обороной Москвы, потому что получилось, что апрель, объявив невиданный режим не рабочей, но и не выходной недели, а потом и месяца, практически положили на плечи бизнеса, и для малого и среднего бизнеса эта ситуация, похожая на октябрь 1941 года, когда слабо вооруженные дивизии народного ополчения должны как-то противодействовать довольно мощному кризису. Мне кажется, что тут довольно много, даже я бы сказал, не рисков, а трагических обстоятельств, потому что далеко не каждый малый и даже средний бизнес в состоянии пережить этот месяц. А на второй линии, да, сибирские дивизии, потому что экономисты расходятся в цифрах, в письме экономистов известных, Гуриева, Сонина, Ицхоки, других наших коллег, говорили о сумме в пять-десять триллионов рублей, которую надо вбросить, а бизнес-сообщество говорит о семи триллионах. Минимальный расчет показывает, который мы делали вместе на экономическом факультете МГУ с Институтом народнохозяйственного прогнозирования Академии наук, что хотя бы два триллиона рублей надо на то, чтобы восполнить выпадающий спрос, то есть дать людям деньги для того, чтобы им хватило хотя бы на продовольствие и медикаменты. Алексей Кудрин назвал минимальную сумму в три триллиона, но вот этот спор о цифрах уже не существенный, экономисты дружно считают, что все-таки надо открывать кубышку. Почему ее все-таки не открывают? Я думаю, что кроме соображений такого полководческого характера, что мы старую гвардию прибережем для решающего боя, а мало ли когда решающий бой, через два месяца может финансовый кризис случиться, может, тогда надо бросать. Но есть, мне кажется, еще страх, потому что были за последние тридцать лет нашей истории два момента, когда государство погибало от отсутствия резервов, это был СССР в 1991 году и это было во время дефолта в 1998. Поэтому такой опыт, извлеченный из этих историй, приводит к тому, что «А давайте-ка мы резервы пока побережем», резервы это жизнеспособность государства, власти. И вот эти комплексы, они, мне кажется, тормозят решения, которые нужно принимать сейчас. Я могу сказать, почему. Когда говорят, как же, вот мы потратим, а потом вдруг вторая волна коронавируса или действительно финансовый кризис, но дело в том, что когда вы своевременно это тратите, у вас экономика продолжает работать. Ведь экономика парализуется в данном случае из-за так называемого шока спроса, потому что резко падает спрос. Если вы подкачиваете, помогаете спросу, экономика продолжает работать и заметьте, генерировать доходы, в том числе, бюджетные, в том числе, резервы бизнеса, даже в этой тяжелой ситуации.

Простите, я перебью, мне кажется, важный момент. То есть, если я верно понимаю, если сейчас принимать решение и начинать помогать, то и тот самый более «черный день», который иррационально всех пугает, можно будет пройти с меньшими потерями, потому что экономика в какой-то части уже будет работать?

Нельзя допустить клинической смерти экономики. Я хочу сказать, что в определенном смысле власть ведь это сознает. То решение, которое было принято президентом по делегированию полномочий губернаторам, смысле его в чем? Давайте поймем, как устроена трагическая экономическая дилемма для любого правительства на Земле сейчас, в тех странах, где идет эпидемия. С одной стороны, понятно, что нужно сдерживать эпидемию мерами социальной изоляции, почему и для чего, чтобы не было больше смертей, чтобы мощностей медицинских здравоохранительных хватило на то количество людей, которое требует специальной аппаратуры, реанимации, вентиляции легких и так далее. Это первое требование. А другое требование, экономика-то как-то должна выживать. Если вы вообще вводите жесткий карантин, у вас экономика останавливается. Поэтому российский вариант решения состоит на сегодняшний день в чем, страна наша велика и обильна, чрезвычайно разнообразна, есть края и области, где по пальцам руки можно посчитать случаи коронавируса, зачем же там все останавливать. Поэтому запустить системообразующие предприятия и дать возможность тем регионам, которые подальше от нас, от эпицентра, от Москвы, работать для того, чтобы экономика дышала. В этом смысле власть понимает, что нужно иметь живую экономику, но ей уже резко не хватает крови, ей не хватает ликвидности, ей не хватает финансовой помощи со стороны государства. И в этом, заметьте, сошлись люди очень разных взглядов. Скажем, мы же разговариваем друг с другом, да и публично выступают экономисты, скажем, Андрей Николаевич Клепач, замечательный макроэкономист, один из лучших в стране, который главный экономист Внешэкономбанка и заведующий кафедрой внешней экономической политики у нас, на экономическом факультете, он дирижист по взглядам, он сторонник таких государственных мер. И он мне вчера сказал: «Заметь, что и Владимир Мау говорит самым прямым и открытым текстом, что я был всегда против использования резервов, против пересмотра бюджетного правила, а сейчас считаю это необходимым». Либерал Мау и дирижист Клепач одинаковых взглядов, я просто не знаю экономистов, которые сейчас не говорят: «Скорее включите кислородные подушки для экономики!», потому что это тоже человеческие жизни, только будущие.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.