Велодорожки, wi-fi и приложения для покойников. Как хипстеры готовятся к загробной жизни, и почему остальной России это не нужно

В модном баре, в центре столицы мы встречаемся с Дмитрием, создателем приложения Umer. Оно как Uber, только про похороны. Спрашивает, кто умер, когда умер и куда подъехать — диванный сервис для поколения, живущего онлайн.

Дмитрий Геранин, создатель UMER: «Я люблю общаться больше с телефоном, чем с людьми. Общаться в трагический момент, когда у меня мысли заняты не тем, еще с живым человеком, для меня это сложновато». 

Umer — это калькулятор и конструктор одновременно, похоронит «под ключ», без лишних хлопот. Простая идея изменит архаичный уклад российских кладбищ, уверен Дмитрий.

Дмитрий Геранин, создатель UMER: «Глобально — идея в том, чтобы люди перестали обходить кладбище стороной. Вот посмотрите, например, если посмотреть на то, как организованы кладбища в Штатах, мы можем видеть парки и места, где люди могут приходить, они не огорожены. Люди приходят, общаются со своими родственниками, это нормально. Они могут пройтись, посмотреть. Это на самом деле это некий музей».

И пусть русские похороны со своими скучными синтетическими венками, одинаковыми гробами, обитыми красным плюшем, и назойливыми агентами вздрогнут наконец. Грядет новая волна потребителей: с тонким вкусом и высокими претензиями.  

— Вот смотрите, теперь, сразу со входа.

— А какой здесь пароль от вай-фая?

— Три шестерки.

Илья — ритуальщик в третьем поколении, он человек современный, с макбуком и айфоном, но с бизнесом, и в XXI веке работающем по старинке. Похоронить в России и теперь значит — неизвестно где, неизвестно кем и в яме неизмеримой глубины, никаких стандартов нет.

Илья Болтунов, генеральный директор компании «Ритуал Сервис»: «Ты приходишь, тыкаешь пальцем в любое свободное место. Например, хочу вот здесь могилу. Пожалуйста, сейчас приедет землекоп, начнет здесь копать, и здесь человека похоронят, никаких проблем».

Да что говорить, большинство кладбищ в стране — это чистое поле,  потому что пока нет их кадастре, можно и не убирать, не тратить бюджетные деньги.

Илья Болтунов, генеральный директор компании «Ритуал сервис»: «Вдруг ты приехал из мегаполиса, из Москвы, к примеру. Ты же уже по-другому мыслишь, ты пойдешь в какой-то, наверное, государственный орган. Как правило, есть здесь администрация, приходишь в эту администрацию, спрашиваешь, мне необходимо человека похоронить на кладбище, вот я из Москвы везу. В администрации тебе скажут, да, пожалуйста, вот вам телефон директора кладбища, он с вами выедет на место, покажет вам место, где похоронить, и там, соответственно, с ним все вопросы финансовые решите. Вот вам так скажут в администрации».

— Короче говоря, если ты москвич, то тебе платно?

— То тебе платно. 30 тысяч рублей все удовольствие.

Илья облагородил Похоронный дом как мог, для сельской местности ламинат и кулер — роскошь. В будущем он мечтает построить крематорий, проект которого заказал аж в Лондоне, но под прогрессивные захоронения в поселковой администрации не хотят выдать территорию — не видят смысла. Держатся за традиции, а какие похороны без драк и криминала.  

Илья Болтунов, генеральный директор компании «Ритуал сервис»: «Когда сотрудники одной службы уже выносят на носилках, по лестнице спускают умершего, и в этот момент как бы вот чуть-чуть запоздалые их конкуренты ломятся вверх по этой же лестнице для того, чтобы предложить свои услуги. Соответственно, кидается умерший на ступеньках, и начинается мордобой».

Что говорить о провинции, если в благополучной Москве этим летом случилась Хованка. Есть мнение, это провокация, организованная самими властями, чтобы закрутить гайки и окончательно прибрать к рукам прибыльный бизнес. Впрочем, существуют и другие способы показать, кто на кладбище главный. На Новодевичьем, например, московские чиновники привычными маркерами отметили территорию — автоматами с кофе и велодорожками.

Сергей Мохов, издатель журнала «Археология русской смерти»: «В последние месяцы, по сути, все морги были переведены на ГБУ «Ритуал», все потоки тел они контролируют. Монополизировано все ЖКХ и ГБУ «Ритулом». Сейчас, то есть в ближайшие годы будет окончательно московский ритуальный частный бизнес, он окончательно будет заниматься только памятничками и прочими малопонятными вещами».

При помощи передачи моргов и кладбищ одному-единственному предприятию в Москве создается госкорпорация, монополизирующая даже вашу смерть. То же происходит и по всей стране, причем всегда под видом наведения порядка на рынке ритуальных услуг, несмотря на то, что хаос и «черных агентов» само же государство и породило.

Сергей Мохов, социолог и издатель журнала «Археология русской смерти»: «По сути, ритуальное агенты, ритуальные компании, они связывают всю эту инфраструктурную цепочку между кладбищем, моргом, увозкой, привозкой тела и так далее, и так далее. Они играют на этом состоянии дисфункциональности этих инфраструктурных объектов и продают эти услуги».

Дисфункциональность инфраструктурных объектов — это когда, чтобы получить тело вовремя, нужно дать взятку или купить гроб именно в морге, в общем, все те случаи, которые происходят внутри самих госструктур, и ни в каком приложении Umer их не пропишешь.

Илья Болтунов, генеральный директор компании «Ритуал сервис»: «Звонок из морга, а вы знаете, вот он сейчас в таком состоянии… Тело что-то пухнет, просто так получилось, надо заплатить 25 тысяч за бальзамирование. Большой секрет, на самом деле все ритуальщики об этом знают, но обыкновенные люди, обыватели не знают, всегда, когда берут деньги за бальзамирование, никогда его не делают, потому что в нашей стране его делать не умеют».

И ситуация не изменится, пока конечный потребитель не начнет предъявлять претензии к качеству услуг. Но хипстеры из парка Горького этого делать не будут, даже если скачают иконку приложения на свой святой айфон, потому что клиенты не они. Клиенты — это бабушки, сами себе собирающие деньги на похороны.

Илья Болтунов, генеральный директор компании «Ритуал сервис»: Конструктор Umer, в среднестатистическом исполнении здесь… Приходит бабушка, гробы есть такие-то и такие-то, в принципе понравился мне вот такой, хочу быть похоронена в таком. Одежда, бабушка выбрала, одежду даже купила сразу, потому что вот мне приятно, гроб-то я нигде у себя не поставлю, а вот одежду как бы я ее сложу в узелочек… Да это вообще 90% не то чтобы наши клиенты, то есть все в России так».