«Исчезновение Путина равно исчезновению России». Станислав Белковский о том, как жить без президента

Монгайт: Станислав, как вы думаете, вы знаете, что я вас спрашиваю —  где Путин?

Белковский: Боюсь, что с Путиным все хорошо. Кроме того, Путин уже стал настолько символом России и превратился уже в бренд, никак не связанный с ее физическим телом, что это уже и неважно. Подобно генералиссимусу из книги Владимира Войновича «Москва 2042», он может существовать и на околоземной орбите. Символическое значение Путина гораздо важнее, чем его непосредственное значение. А версий, где он находится, много. Начиная, как мы знаем, с рождения в Швейцарии его ребенка и заканчивая, что там же в Швейцарии он не столько рожал ребенка, сколько делал очередную пластическую операцию на своем венценосном лице.

Монгайт: Сегодня нам при этом показывали его встречу в Ново-Огарево, и сегодня была, конечно, фантастическая деталь: в интернете появились кадры, как бы это программа «Вести» ВГТРК, где рассказывается о его встрече, которая произойдет уже в понедельник в прошедшем времени. То есть, возможно, это то, что называется на телевидении консервой. Чему верите вы?

Белковский: Я верю, что Путин все еще жив и, скорее всего, он проходит определенные медицинские процедуры, потому что даже если бы ребенок родился, это бы не требовало недельного отсутствия Путина в публичном пространстве. Путин хотя становится более сентиментальным, он никогда не был слишком чадолюбив. Во всяком случае, наличие у него новых детей он отрицает. А это уже говорит о том, что этот вопрос не является для него сакральным.

Монгайт: Сейчас нам звонит телезритель. Представьтесь, пожалуйста. Скажите, откуда вы?

— Меня зовут Борис. Я из Москвы. И у меня такой вопрос к Станиславу. Как он относится к деятельности Захара Прилепина?

Белковский: К деятельности Захара Прилепина я в целом отношусь хорошо. Много лет назад, в 2003 году, когда ваш главный специалист был уже довольно известным так называемым политологом, Захар Прилепин был начинающим писателем, но уже корреспондентом «Новой газеты» в Нижнем Новгороде. Я приехал в Нижний Новгород с официальным визитом, а в провинции меня, поскольку, собственно…

Монгайт: Кого же еще?!

Белковский: Действительно. И Захар Прилепин брал у меня интервью для «Новой газеты». Мы с ним хорошо выпили виски за его счет. И я подумал, что бы такого приятного сказать Захару Прилепину, такого, чтобы осталось в его памяти и судьбе. И сказал, что главными писателями первого десятилетия 21 века будут Дмитрий Быков и он, Захар Прилепин. Я думаю, Евгений Николаевич, как на самом деле зовут Захара, может подтвердить, что так оно и было. И так оно и случилось, в конце концов. Они с Быковым и стали главными писателями. Один получил «Национальный бестселлер» десятилетия, другой получил просто кучу бестселлеров. Вот так я к нему и отношусь.

А то, что он сегодня большой сторонник «Новороссии», в отличие от меня, тоже объяснимо и, может быть, оправдано. Всякий писатель должен выковать себе биографию, и здесь Прилепин берет пример со своего литературного и человеческого патрона и учителя Эдуарда Лимонова. Конечно, это специфический тип писателя, которому обязательно нужно выковать биографию, который не может писать просто так, из головы. Как говорил Владимир Войнович об еще одном известном писателе: имярек, безусловно, писал правду, потому что ничего, кроме правды, он придумать не может. Просто раньше Захар Прилепин делал из себя Максима Горького. Это должен был быть, как говорил Иван Алексеевич Бунин на эту тему стоеросовой сказки, то есть он должен был превратиться в Максима Горького. А сейчас он повышает градус. Он становится Хэмингуэем. А чтобы стать Хэмингуэем, нужна Испания, гражданская война — и вот «Новороссия» является для него такой войной. И я ему желаю всяческих успехов. Он очень талантливый человек без сомнений.

Монгайт: Я хотела бы задать еще один вопрос, который продолжает линию Путина. И это вопрос из числа тех, что нам прислали. Спрашивает Марина Паюрова в фейсбуке: «Анна, спросите Белковского, почему Путин, по его мнению, не хочет легализовать и представить обществу свою новую семью. Трое детей — не шутка».

Белковский: Лично я ничего не знаю о его новой семье. Хотя об этом говорят очень многие. Но так часто бывает, что многие слухи о Владимире Путине, которые распространяются сознательно и коллективно, оказываются блефом. Поэтому я отношусь к этому достаточно осторожно. Но Путин всегда скрывал свою семью, потому что боится, что его родственники станут заложниками и инструментом давления на него при принятии важных политических решений. Он же параноик, он во всем видит заговор.

Я почти уверен, что его решение аннексировать Крым, о котором он будет подробно рассказывать в грядущем фильме телеканала «Россия», было принято не в последнюю очередь под влиянием того, что 21 февраля у него случилась авария самолета в Сочи и вынужденная посадка. Увязав в одну цепочку несколько событий — аварию самолета, бегство Януковича на следующий день и т.д. и то, что ни один из важных мировых лидеров не пребыл на закрытие Олимпиады в Сочи — он понял, что, конечно, его хотят уничтожить. И он должен был идти напролом и ва-банк. Вот это такой тип сознания человека. Поэтому будет скрывать своих детей до последнего. С этим ничего не сделаешь.

Монгайт: Нам звонит телезритель. Здравствуйте! Вы слышите нас? Вы готовы задавать вопрос?

— Да, здравствуйте, Анна. У меня такой вопрос к вашему специалисту. Давайте отойдем в сторонку от тех тем — Украина, Донбасс, какие-то экономические проблемы. Все-таки больше интересно о будущем подумать. У нас в 2016 году будут очередные выборы в Госдуму. Хотелось бы услышать мнение вашего специалиста, насколько будет накален градус в обществе к этим выборам. Что же я еще бы хотел узнать? Смотрите, у нас ведь сейчас огромное количество партий образовалось. Более 40, насколько я знаю. Неужели у нас на выборах будут огромные простыни? То есть будет огромный выбор партий? Что будет сделано с этим огромным количеством партий? Насколько предрешен итог выборов?

Белковский: Во-первых, я хочу подчеркнуть, что я — не специалист, я — главный специалист.

Монгайт: Отдает чем-то медицинским.

Белковский: Как говорил Игорь Иванович Гиркин-Стрелков, известный сепаратист и террорист, в одном из своих интервью: никогда не понижайте человеку звание, это может его оскорбить. Во-первых, не все партии будут допущены. Предусмотрены законодательством критерии, которые позволяют одним партиям участвовать в выборах, другим — нет. Поэтому большой простыни не будет. В выборах будет участвовать небольшое количество партий. И если сценарий развития будет инерционный, то есть если будет все, как сегодня, то выборы просто будут несчастным фарсом, не имеющим никакого значения. Но если случатся важные события, так называемые «черные лебеди», случайные события, которые в состоянии изменить ход новейшей русской истории, а до этого еще полтора года, если президентом будет не Путин, а Медведев, то нельзя сказать, что будет, поэтому пока отложим точный ответ на этот вопрос хотя бы на годик.  Пусть Путин вернется из Швейцарии, закончит с пластической хирургией, с многочисленными детьми, там мы посмотрим.

Монгайт: Не будем вообще что-то предугадывать.

Белковский: Будем, но не все.

Монгайт: Не все. Хорошо. Но должна быть какая-то загадка. Дадим возможность нашим зрителям, которые сегодня задавали вопросы на улицах города, тоже поговорить со Станиславом. Давайте покажем один из вопросов.

— Меня зовут Денис. Я — студент. Учусь в МИИСП. Куда делся Путин? Он уже шесть дней не появляется на телеканале.

Монгайт: Мы только что обсудили. Давайте еще один вопрос покажем.

— Мария. Студент. Когда будет доллар стоить прежнюю стоимость?

Белковский: Когда мы придем к власти. А кто «мы» — не спрашивайте.

Монгайт: Хорошо. Какая стоимость была прежней?

Белковский: Прежней стоимость была типа 30-35.

Монгайт: То есть вы будет ориентироваться на 30?

Белковский: Нет. Прежде была 60 копеек. Если коммунисты придут к власти. Они уже не придут.

Монгайт: Некий Саша Греков спрашивает: «Станислав Александрович, в связи с отказом канцлера ФРГ Ангелы Меркель и премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона посетить траур на праздничные действия 9 Мая в Москве, сам собой задается вопрос: скоро ли Мариуполь будет наш?».

Белковский: Это вопрос хорошо поставленный, грамотно сформулированный. Да, действительно, есть прямая причинно-следственная связь между обидами, которые западные лидеры наносят Владимиру Путину, и его решению в отношении эскалации войны на Украине. Я, безусловно, считаю, что полный бойкот празднованию 9 Мая со стороны западных лидеров приведет к эскалации войны. Я не знаю, пойдет ли Путин на Мариуполь, на Харьков или тактика войны будет иной в данном случае, потому что Путин —  не стратег, а тактик, и все решения он будет принимать непосредственно перед роковыми событиями. Мы знаем только, что танки стоят в Ростовской области в полном объеме и готовы ринуться на украинскую территорию.

Монгайт: Откуда мы это знаем?

Белковский: Да их там видно. Там живут физические лица — граждане Российской Федерации, которые эти танки видят каждый день. И эти глаза не обманешь, «эти глаза не сморгнут», как сказал Венедикт Васильевич Ерофеев. Поэтому если 9 Мая Владимир Путин будет проводить в компании Ким чен Ына и президента Венесуэлы Николаса Мадуро, это очень простимулирует новый виток военных действий на Украине.

Монгайт: Какая связь, зачем?

Белковский: Вся цель, вся стратегия Путина (ведь у тактика тоже есть стратегия, как и у стратега — тактика) состоит в том, чтобы принудить Запад к любви. Путин хочет организовать Ялту-2, на которой он встретится с президентом США Обамой или со следующим, и разделе мира.

Монгайт: Я помню, мы говорили об этом. Почему эти люди не соглашаются приехать на празднование победы? В конце концов, это же...

Белковский: Потому что Путин стал изгоем. Понимаете, приглашение в замок Дракулы может принять не каждый.

Монгайт: Даже по такому поводу?         

Белковский: Здесь Владимир Владимирович испытывает некий дефицит понимания, что Дракула может играть любой банкет, но там, где пахнет свежей кровью, и там, где только что выпили из горла у кого-то что-нибудь, туда прибыть люди из ряда порядочного сообщества не могут.

Монгайт: Даже Меркель, которая должна относиться к этому событию острее, чутче, причастнее?

Белковский: Чутче и причастнее она будет 10 мая, когда она приедет возлагать венки к могиле Неизвестного солдата. Но политически сегодня поддерживать Путина ни один мировой лидер не будет. Это исключено по моральным соображениям, которые Путин никогда недооценивал.

— Здравствуйте! Я хотела бы задать вопрос по поводу рейтинга Путина. Как я с утра слышу, у Путина рейтинг 88%, у меня начинается страшная депрессия. Я не поверю, что население страны, в которой погибли миллионы от войны, давало такой рейтинг человеку, который в мирное время на пустом месте устроил войну. Объясните: это вранье, наверное? Я не могу. Это просто ужасно.

Белковский: Во-первых, я советую изучать рейтинг Путина ближе к вечеру, имея под рукой седативный препарат. Зачем весь день испытывать депрессию. Весь день радуйтесь жизни, тем более, что сейчас весна. Да, а к рейтингу надо относиться скептически по двум причинам. Первое: зеркало социологии, оптика социологии искажающее. Потому что респондент в социологическом опросе далеко не всегда говорит правду. А тем более в закрытом обществе он часто воспринимает интервьюера как полицейского агента власти и отвечает не то, что думает на самом деле, а то, что, как он считает, государство хочет от него услышать.

Монгайт: То есть вы думаете, население так не думает?

Белковский: Оно может так думать, может так не думать, но социология не дает нам точного ответа на этот вопрос. Она не является в этом смысле аутентичной технологией, правильной, определение. А, во-вторых, пассивное большинство всегда следует за активным меньшинством. Мы сегодня живем в условиях тотальной пропаганды, транслируемой федеральными телеканалами. Я очень рад, что я — главный специалист телеканала Дождь, потому что потом, когда начнутся разборки о том, кто где был, мне кажется, что очень правильно будет сказать, что ты был на телеканале Дождь, а не Первом канале или «России-24» в этот момент. Поэтому это своего рода охранная грамота, которую всем советую. Поэтому когда поменяется общий политический контекст, когда по телевизору скажут, что Путин не так хорош, как был вчера, большинство очень быстро изменит свою точку зрения.

Давайте вспомним, что когда Дмитрий Анатольевич Медведев был президентом, со всем к нему почтением, его рейтинг был сравним с путинским. А вот он ушел с президентского поста…

Монгайт: Серьезно?

Белковский: Да, конечно. И как-то его рейтинг упал в 10 раз. Ну не может быть так, что люди, которые так им были очарованы, так быстро в нем разочаровались? Это подтверждает оба аспекта, которые я сейчас произнес.

Монгайт: Я хотела бы немножко изменить картину разговора и привести пример вопроса из фейсбука. Василий Филатов спрашивает: «Станислав, какими проектами вы сейчас занимаетесь? За счет каких средств существует? А также — почему такой искрометный политолог, как вы, все-таки остался не у дел?».

Белковский: Ну, видимо, Василий Филатов хорошо осведомлен о моей жизни. Почему он думает, что я остался не у дел? У меня масса всяких дел. Например, главный специалист телеканала Дождь. Мне кажется, очень многие люди позавидовали бы моему положению. Потому что что может быть круче и лучше в современной России, чем телеканал Дождь? Большие проекты у меня есть. И ни в коем случае, я не остался не у дел. Я просто оказался среди своих, дистанцировался от чужих, сотрудничество с которыми было бы для меня совсем неорганично.

Монгайт: А вообще для людей именно этой профессии, для политологов, насколько серьезен этот водораздел? Можно ли оставаться нейтральным и как бы на объективистских позициях в современной стране, в современной России?

Белковский: Политолог — это вообще большой фейк. Это же не какая-то специальность или дисциплина. В моем случае политолог Белковский — это часть бренда, как двойная фамилия, не более, не менее того. А водораздел всегда проходит в сердце человека. Вне зависимости от его специальности.

Монгайт: Артем Миликян спрашивает: «Алексей Навальный в своем интервью Financial Times говорит о необходимости санкций против крупнейших российских бизнесменов и чиновников, а также их семей. Как вы думаете, это действительно способно как-то повлиять и изменить ситуацию?».

Белковский: Да, конечно. Навальный прав.

Монгайт: Как это уже повлияло?

Белковский: Это уже повлияло так, что все представители элит, которые попали под санкции (далеко не все, как правильно отмечает Навальный, удостоились этой высокой чести), злясь очень на Путина. Потому что санкции разрушают жизненные стратегии этих людей.

Монгайт: Откуда вы знаете, что они злы?

Белковский: С некоторыми из них я общаюсь. Я думаю, что у меня есть некое репрезентативное понимание. Не все, но многие, я думаю, большинство элит очень недовольны санкциями. И тем, что они не получают и не могут получить никакой достойной компенсации за те страдания, которые претерпевают из-за Владимира Владимировича Путина. До недавнего времени, до марта минувшего года, Путин был гарантом интересов элит как во внутренней политике, где он защищал эти элиты от мнения нелюбящего их русского народа, так и в международной политике, где он использовал остаточные геополитические, геоэкономические ресурсы России для того, чтобы продвигать своих многочисленных друзей на Запад.

Год назад ситуация резко изменилась. Теперь тот, кто друг Путина, на Западе чувствует себя изгоем. А люди, которые определили своих детей учиться на Запад, которые едут лечиться на Западе, с этим смириться не могут. И даже народный артист СССР Иосиф Давидович Кобзон, который абсолютно впал в крымонашизм и новороссизм в последнее время, когда было объявлено о санкциях Европы против него, простодушно довольно, слишком простодушно для столь опытного человека, заявил, что это очень печально, потому что он теперь не сможет лечиться в Германии.

Монгайт: Ну и каким образом они давят на Путина? Каким образом они пытаются изменить ситуацию? Какие-то будут заговоры за спиной?

Белковский: Да, заговоры могут быть. Впрямую давить на Путина невозможно. Кроме того, все знают, что Путин — тот человек, который не выносит давления, и всегда под давлением поступает наоборот. Будь то давление людей или обстоятельств. Например, голодовка летчицы Савченко. Совершенно очевидно, что эта голодовка не приведет ни к какому освобождению. Потому что эта форма давления, а Путин его не переносит. Но тайные интриги да, возможны. Шарфы, табакерки. Это мы сейчас говорим, конечно, о сувенирах и подарках. На различные праздники.

Монгайт: Часы на столе.

Белковский: Часы, конечно.

Монгайт: Давайте дадим возможность задать вопрос зрителям на улице.

Белковский: Наша главная опора — это улица, конечно.

— Ксения. Художник-сюрреалист. Где найти работу нормальную сейчас?

Белковский: Вот я долго искал работу и нашел ее на канале Дождь. Я думаю, что в современной Росси можно найти работу, если несколько умерить планку своих амбиций и привести в соответствие с экономической реальностью современной России.

Монгайт: Подумаем, что мы можем предложить художнику-сюрреалисту. Есть ли у нас звонок? Давайте поговорим. Здравствуйте!

— Дмитрий. Москва. У меня вопрос к господину Белковскому, как к политологу на пенсии, но все-таки политологу. Вот эти вот истории с исчезновением нашего лидера из публичного пространства за последнюю неделю мне очень сильно напомнило еще одного лидера на постсоветском пространстве, который гораздо более нашего лидера пользуется популярностью и гораздо более нашего лидера находится у руля. Это господин Каримов. Так у него эти истории с исчезновением и слухами о его здоровье случается последние лет пять с периодичностью пару раз в год. Это говорит о чем, что политтехнологии, политтехнологи в Кремле настолько не замечали, что обращаются к этому опыту наших бывших, но меньших братьев. Спасибо.

Белковский: Спасибо! Я не знаю такого политтехнолога, который бы посоветовал Путину исчезнуть. Путин в последнее время, как мне представляется, резко сократил круг общения.

Монгайт: А круг политтехнологов?

Белковский: Жрецы — они общаются с богами. Он находится постоянно на заочном, а иногда и очном диалоге с Баракой Обамой и Ангелой Меркель. И поскольку в его понимании он — Сталин 2, крупнейший государственный политический деятель мира и ключевая фигура русской истории, то он находится в австрале, в анабиозе перманентно. В этом смысле он уже давно исчез.

Монгайт: Ну, а аналогия с Каримовым?

Белковский: Аналогия с Каримовым в целом верна. Потому что лидер исчезает, чтобы поболеть, лидер исчезает, чтобы посмотреть, как сам факт его исчезновения повлияет на борьбу группировок в его окружении. Это ведь Византия, это ведь Восток. Надо осмотреть, как люди будут реагировать на те ли иные странные, неконвенциональные шаги за его предводителя, уездного предводителя дворянства. Но мы не должны забывать одно важное обстоятельство. Путин вообще не любит публичность. Это очень странно, конечно, в оценке человека, который максимально публичен в последние 16 лет. Но Путин сам всегда об этом говорил. На одном из саммитов «Большой восьмерки» он заявил, что даже под одной телекамерой голова отключается. Это довольно скандальное заявление для публичного политика первого эшелона, потому что, вообще-то, если человек в политике, если у них есть политические инстинкты и политические таланты, то его голова обычно включается под камерой.

Если политик не видит вокруг себя публичного интереса, предъявляемого и выражаемого журналистами, то ему как-то становится скучненько, и наоборот. А вот Путин вообще. Видно, что его раздражают публичные мероприятия. Он воспринимает их, как необходимый ритуал, который он должен соблюдать, ибо этот ритуал — важнейшая составная часть и критерий стабильности в стране. Но не более и не менее того.

Монгайт: С другой стороны, очень странно, что его отсутствование несколько дней неподготовленное. Такое ощущение, что люди вокруг него не готовы к этому исчезновению?

Белковский: А поскольку Путин стал совершенно велик, он уже является сферическим Сталиным в вакууме, то он не должен никого ни к чему готовить. Каждый взмах его мизинца есть величайший международно-политический и внутриполитический символ.

Монгайт: Немножко переключимся. Ирина Ивашина спрашивает в фейсбуке: «ФСИН опять достает Навального. Вы знаете, речь идет о потенциальном реальном сроке. Вроде бы не время нагнетать градус, пока цветы на мосту. Какие версии в необходимости посадки его сейчас: торг с Западом за санкции, к примеру, месть за его список или что-то должно произойти, опять его изолируют, чтобы не бузил?».

Белковский: ФСИН много раз требовал посадить Навального, и всегда суды в этом отказывали.

Монгайт: Зачем опять?

Белковский: Стратегия, как мне кажется, сводится к тому, чтобы превратить уголовные преследования Навального в рутину. Путин хочет показать, что Навальный — не борец за правду, а просто мелкий жулик. Корпоративный шантажист. Для этого не нужно сажать Навального. А просто превратить его жизнь в череду перманентного уголовного преследования по фактам мелкого жульничества, что и делается. Поэтому давайте подождем. Надеюсь, что Навальный не сядет.

Монгайт: Будем надеяться. Вам звонят. Здравствуйте!

— У меня такой вопрос. Нас много кормили суверенной демократией, такое выражение. Но у меня сложилось впечатление, что мы построили чиновничью клептократию.  Интересно узнать, какую мы все-таки «кратию» построили в своей стране?

Белковский: Спасибо за вопрос. Вот явно адресуясь к тематике нашей прошлой передачи. Телезритель явно употребляет женьшень для улучшения памяти. Потому что концепция суверенной демократии уже давно забыта. А он еще помнит. Это похвально.

Монгайт: Ваш давний зритель, видимо.

Белковский: Да. Но давно не смотрел. Конечно, мы построили полноформатную клептократию третьего мира. Это не подлежит сомнению.

Монгайт: Будем считать, что я поняла, о чем говорит Стас. Зритель по имени Виктор Вайше в фейсбуке спрашивает: «А как вы относитесь к патриарху Кириллу после письма к Варфоломею Онуфрию?». Объясните, что имеет в виду зритель, и нам тоже в том числе.

Белковский: Имеется в виду переписка патриарха Кириллом Вселенским с патриархом Константинопольским Варфоломеем и с предстоятелем Украинской православной церкви Московского патриархата Онуфрием. Я не буду вдаваться в подробности, потому что…

Монгайт: Не очень уважительно к ним обращается зритель.

Белковский: Потому что это не так важно. Патриарх Кирилл, мне кажется, близок к тому, что будет скоро читать проповеди в шутовском колпаке и с красным носом. Вот он открыл суждения о курсе рубля. У него было большое выступление на тему того, что ценность валюты не отражает ее курсовую стоимость. Хотя именно этим ценность валюты и отражается.

Монгайт: Очевидно, у него нет экономических советников, которые могли бы ему это подсказать.

Белковский: Ну, он должен. Как в старом еврейском анекдоте говорится: у Господа те же проблемы. Потом патриарх Кирилл рассказывал детям на Рождественской елке о братоубийственной войне на Украине. Больше ничего он детям не мог. Потом он, как Путин, залег на дно, и убийство Бориса Немцова, который был крещенным православным человеком, никак не возбудило святейшего патриарха Московского и всея Руси.

А его основной спикер протоиерей Всеволод Чаплин постоянно рассуждает на темы, например, что гуманизм — это плохо. Или что критиковать Рамзана Кадырова могут только враги России. В общем, эти ребятишки стремительно идут к реализации моего сценария, согласно которому российская Русская православная церковь Московского патриархата будет распущена и уступит место Конфедерации независимых приходов. Я им за это страшно благодарен. Они делают работу, за которую бы на их месте не вызвался бы делать никто в силу крайне диструктивного характера.

Монгайт: Так вот жестко. Давайте послушаем зрителей, которых спрашивали на улице.

— Меня зовут Вадим. Я — студент МАИ. И мой вопрос: сейчас в стране кризис и говорят, что в скором люди будут очень озлоблены друг к другу. Как вы считаете, произойдет ли это на самом деле?

Монгайт: Студенты еще не заметили озлобленности.

Белковский: Люди уже озлоблены друг к другу. Потому что пресловутая атмосфера ненависти (над ней, правда, в последние дни принято иронизировать, но это совершенно не повод для иронии, я смею вас уверить). Потому что именно атмосфера ненависти порождает чудовищ. И ее транслируют федеральные телеканалы, которые очень четко создают образ врага. А вообще постсоветское общество к российской крайне атомизировалось. Каждый играет за себя. От советского коллективизма не осталось ничего. И когда на это атомизированное общество проливается облако ненависти, создаются очень опасные предпосылки для развития ситуации.

Монгайт: Но кризис является таким стимулом или нет? Или не до кризиса?

Белковский: Нет. Он является. Но второстепенным. Первостепенным является машина тотальной пропаганды.

Монгайт: Давайте послушаем зрителей, которые нам звонят. Здравствуйте! Мы вас слушаем. Задавайте вопрос.

— Я хочу сразу сказать слова благодарности вашему телеканалу, то, что вы остаетесь с нами, и то, что вы проливаете какие-то доли света для нас, россиян. А вопрос к Белковскому у меня такой. Его прогнозы, когда закончатся все эти военные преступления, которые, на мой взгляд, во-первых, они антинародные в отношении россиян и украинцев. То есть его прогноз, когда закончится этот произвол российской власти?

Монгайт: Каждый эфир нас спрашивают об этом.

Белковский: Если вы предположите инерционный сценарий развития событий. То есть если Владимир Владимирович Путин долго останется у власти, и все останется как есть, то это никогда не закончится. Потому что недостижима будет главная цель Путина — устроить эту самую Ялту-2 с президентом США и стать новым Сталиным в международном масштабе. Но я неоднократно говорил о том, что по зороастрийскому календарю  большой политический цикл русской истории завершается через два года. Давайте будем исходить из этого, как из рабочей гипотезы.

Монгайт: Уже зрители обращают внимание на ваше неравнодушие к зороастрийскому календарю. Зритель в фейсбуке спрашивает: «Анна, если можно, спросите, почему Станислав постоянно упоминает зороастрийский календарь в контексте России, или это он просто шутит?».

Белковский: Потому что работает. Нет, это никакая не шутка. Я советую всем изучить этот комплекс вопросов и увидеть, что зороастрийской гороскоп достаточно полно и точно описывает русскую историю, как минимум, ту, что случилась при нашей жизни.

Монгайт: Марина Молодец-Ильина. Так называет она себя в фейсбуке. Спрашивает: «Что главный специалист думают насчет Грузии?». Все-таки люди помнят уже, что вы — главный специалист. Вернется ли Саакашвили, какими будут российско-грузинские отношения?

Белковский: Российско-грузинские отношения не могут быть позитивными в целом, потому что эти страны двигаются в принципиально разных направлениях. Саакашвили, конечно, серьезно испортил себе политические позиции в Грузии, потому что, как правильно сказал один важный эксперт по этому вопросу, он пытался убить в грузинах их грузинское. И отчасти ему это удалось, но не до конца. И поэтому мне трудно сказать, сможет ли он действительно вернуться реально в публичную политику и стать снова лидером. Хотя, во-первых, в жизни все бывает, никогда не говори никогда. Вообще слова «никогда» и «всегда» запрещены в политическом анализе абсолютно, и «навсегда» слово запрещено. Поэтому, может быть, и вернется. Но в любом случае, я думаю, он будет исторически оценен как крупный реформатор, который внес большой позитивный вклад в судьбу собственной страны.

Монгайт: Давайте еще раз дадим возможность людям, которые отвечают на улице, задать вопросы Станиславу.

— Меня зовут Владислав. Я являюсь студентом Университета машиностроения. У меня вопрос насчет коррупции. Когда в нашей стране будет более эффективная борьба с коррупцией — в сфере образования, дорогостроения и всевозможной промышленности?

Монгайт: С дорогостроением когда все улучшится?

Белковский: С дорогостроением беда. Был хороший такой анекдот пятилетней примерно давности, что в России четыре беды. Это было, когда президентом был Дмитрий Анатольевич Медведев. А председателем правительства — Владимир Владимирович Путин. Две из них все знаете. А еще две — это дураки и дороги. Когда сменится власть — ответ очень прост.

Монгайт: Бесконечные вопросы, куда пропал Путин. Никто не мог подумать, что его исчезновение с поля зрения буквально на несколько дней, так взволнует.

Белковский: Ну как, Путин — это наше все, если он равен России. Исчезновение Путина в принципе равно исчезновению России. Согласитесь: вопрос, куда исчезла Россия, был бы куда более драматичным.

Монгайт: У нас есть звонки по телефону? Давайте зададим вопрос.

— Добрый вечер! Скажите, пожалуйста, с вашим-то предвидением, Навальный сумеет добраться до президентского кресла?

Белковский: Это сейчас непредсказуемо. Я считаю, что Алексей Навальный — прирожденный политик, очень талантливый, с ярко выраженным политическим инстинктами. Пожалуй, это самый яркий российский политик последних 25 лет после Жириновского и Лебедя ныне покойного. Но с весьма ярко выраженными вождистскими инстинктами, что меня настораживает. Поэтому я бы хотел, чтобы Навальный пришел к власти, но не в президентские республики современного образца. Чтобы у него не было таких полномочий, как у Путина. Потому что молодой и красивый Путин вместо старого  нам не нужен.

Монгайт: Еще очень много вопросов в социальных сетях. Очень трудно выбрать самые важные из них.

Белковский: Я просто хотел, чтобы потом осталось одна минута на еще одно неполитическое заявление.

Монгайт: Тогда у нас остался один вопрос или несколько очень коротко. Зачем понадобилось Агентство по делам национальностей — федеральная легализация, не буду говорить, власти Рамзана Кадырова.

Белковский: Агентство по делам национальностей понадобилось, потому что надо освоить бюджет на его создание и развитие. Но идея о том, что в межнациональной проблематике, межнациональных отношениях в России эта проблематика очень важна, и нужен специальный федеральный орган, который бы ей занимался. Это любая тема специалистов по национальным вопросам в последние много лет.  

Монгайт: Еще один очень короткий вопрос: что вы думаете о Сергее Борисовиче Иванове? Короткая характеристика. Спрашивает зритель Амир Айрулин.

Белковский: Это очень интеллигентный человек с хорошим знанием английского языка и с весьма неплохим знанием шведского языка. Путин в свое время отказался сделать его преемником, поскольку посчитал, что Иванов слишком амбициозен.

Монгайт: Если половина вопросов про Путина, то практически примерно 20% — про гороскопы. Вы, возможно, самый известный астролог-политолог. Изучали вы гороскопы? Спрашивает Наталья Лапатко.

Белковский: Я не астролог. Да, я изучал, но у нас не остается времени, а это, мне кажется, тема для отдельного эфира, в которую мы пригласим, в первую очередь, к общению людей, которые с пониманием и вниманием относятся к вопросам астрологии.

Монгайт: Мне кажется, уже многие присоединились к нашему эфиру. Осталось полторы минуты. Для неполитического заявления как раз хватит.

Белковский: Я хотел сказать, что сейчас весна. Весна — это период весеннего обострения, авитаминоза, различные болезни возникают у людей, а консультации хороших специалистов сейчас в Москве стоят очень дорого, лекарства стоят дорого, особенно  хорошие, импортные, поскольку российские лекарства являются, как правило, фальшивыми, поэтому я бы порекомендовал уважаемым телезрителям как главный специалист следующее. В первую очередь, что нужно: сеанс психотерапии, самый эффективный по интегральному критерию — цена плюс качество. Сеанс психотерапии в нашем городе, в нашей стране — это просмотр телеканала Дождь. Самого оптимистичного телеканала, в котором всегда остается ваш главный специалист.

Монгайт: Вы знаете, к какому главному специалисту обращаться.

Белковский: Поэтому я очень бы вас призвал не затягивать с оформлением годовой подписки, потому что тем самым сэкономите огромное количество денег на врачах, лекарства и всякой прочей ерунде.

Монгайт: Честно говоря, после Кашпировского я другого такого эффективного главного специалиста и не помню.

Белковский: Да, надо еще заряжать воду. Знаете, как Алан Чумак. Я помню, в советское время, если ты заходишь домой и включаешь первый канал — радио первый канал, и там нет никакого звука, это не значит, что радио отключили. Это Чумак заряжает воду.

Монгайт: И сейчас на ваших глазах Станислав Белковский зарядит воду. Давайте зарядим этот стаканчик.

Белковский: Мы уже его зарядили. И этот стакан мы, безусловно, продадим на аукционе к очередной годовщине Дождь.

Монгайт: Да, 27 апреля будет продавать этот стакан с этой водой.