В пятницу петербургскому композитору Леониду Десятникову исполнилось 60 лет. А Большой театр, отдавая дань своему прошлому, открыл фестиваль музыки в его честь. Первый концерт состоялся в зале Чайковского. Продолжили уже в Бетховенском зале театра.
Вообще, фестиваль Десятникова в Большом в наше время — событие уникальное. Оно совсем не вписывается в общий консервативный тренд. Но все-таки Десятников, хоть и на месяц, вернулся в Большой театр, где в 2009-10 годах был даже музыкальным руководителем. Но тогда были другие времена. Теперь все иначе. И это уже событие.
Леонид Десятников — композитор продвинутый, авангардный, местами неудобный, резкий и своевольный. Его музыка не всегда ласкает ухо, его надо постигать. Живой питерский классик, человек другой эпохи, автор многочисленных опер, балетов, симфоний и саундтреков к фильмам. Он продолжает классические традиции, в его музыке — отсылки к великим, — к Гайдну, Шуберту и Прокофьеву.
При этом к ним он относится с пиететом, но не более, не как к священным коровам. У Десятникова свой особый стиль, который теперь до конца октября можно заново прочувствовать в Москве. Минималист- индивидуалист покорил обе столицы сразу.
В 90-х автор камерных произведений, оригинальных симфоний как, например, «Зима священная 1949 года», написанная на основе текстов из сталинского учебника по английскому языку. Ее исполнили как раз на открытии фестиваля, или же оркестровая сюита «Эскизы к закату», которая тоже там звучала. До этого еще была камерная опера по карамзинской «Бедной Лизе». Ее можно будет услышать в ближайшую субботу в Большом театре.
О ним пишут, что Для академической музыки 90-х фигура Десятникова стала таким же символом, как Шостакович для музыкальных 50–70 х, а Шнитке – для 80 х. Еще 90-е — это музыка к фильмам. В «Правилах жизни» для Esquire он и не скрывает, что много пишет на заказ, потому что приятно сознавать, что это кому-то нужно. Это потребность в любви, которая выражается так опосредованно.
И вот кино — лучший способ. Тогда и образовался устойчивый тандем с писателем Владимиром Сорокиным, еще одним «неудобным» интеллектуалом эпохи. Десятников написал музыку к экранизации его «Москвы». Было это в начале 2000-х. Тогда же в 2005 м случилось один из главных успехов — вместе с Сорокиным Десятников написал для Большого театра оперу «Дети Розенталя». Она появилась на Новой сцене, стала первым за тридцать лет произведением, сочиненным по заказу Большого театра. И была прорывов в репертуарной политике главного театра страны. Подобных этому событию, пожалуй, спустя 10 лет там так и не случилось. За этих детей Десятников с Сорокиным, конечно, получили по полной программе. В том числе и «Золотую маску».
Но отличная опера про клонированных и оживших в нашем времена композиторах —Моцарте, Мусоргском, Вагнере, Верди и Чайковском, от греха подальше ушла из репертуара. Так же как и балет «Русские сезоны», который он создал еще с одним «неудобным» художником — Алексеем Ратманским, бывшим худруком балета Большого, а ныне хореографом балета американского, — еще одна недооценённая на родине звезда.
Так уж получилось, что все они возмутители спокойствия в культурной жизни, — Десятников, Сорокин и Ратманский, — оказались в одной лодке. Кстати, сам Ратманский сейчас в Москве. Восстанавливает «Русские сезоны». Их снова покажут на этой неделе на Новой сцене. В исторической версии.
Фото: РИА Новости
