Агамирзян: инвестиционные проекты должны быть глобальными

Речь Дмитрия Медведева о конкретных путях развития экономики России обсуждаем с Игорем Агамирзяном, главой "Российской венчурной корпорации".

Иванов: На чем вы хотели бы остановиться, что для вас, как для венчурного инвестора государственной компании, показалось наиболее важным в речи Дмитрия Медведева?

Агамирзян: Было несколько пунктов, хотя я в целом полностью разделяю и поддерживаю, что говорилось, но несколько пунктов были особо принципиально важными для нас и это, в первую очередь, то, что связано с открытостью рынков, интернационализацией, глобализацией бизнеса. Мне приятно сознавать то, что сегодня Дмитрий Анатольевич Медведев заявил с трибуны Петербургского экономического форума, на самом деле, в наших внутренних документах, по которым и работает компания, в планах развития, стратегии именно то самое направление уже предусмотрено.  Мы очень активно занимаемся темой глобализации российской инновационной экосистемы; помощью российским компаниям с выходом на глобальные рынки и привлечение в Россию международного венчурного капитала, построения системы не замкнутой, а системы, ориентированной на мировой рынок, в котором Россия должна занять свое достойное место. 

Иванов: Правильно ли я понимаю, что Российская венчурная компания создана для инвестиций в российские проекты и разработки?

Агамирзян: Сегодня очень трудно сказать – а что такое российский проект или разработка? Сегодня, как правило, все технологические продукты, проекты имеют весьма значительную долю глобализации, создаются в разных странах. Даже несомненный успех российского технологического бизнеса, которым является IPO компании «Яндекс», прошедший совсем недавно, на самом то деле, на IPO проходила не российская компания, а нидерландская. «Яндекс» - это мультинациональная корпорация с представительством в ряде стран. Тем ни менее, она имеет российские корни, она имеет значительную часть российских акционеров и так далее. Но реально работает на глобальном рынке. И практически так со всеми продуктами. Знаете, раньше любили писать Made in USA, Made in USSR когда-то, потом все больше и больше было Made in China. Сегодня на технологическом продукте написать это практически невозможно, потому что он собирается из компонентов, сделанных в разных странах, разрабатывается где-то в другом месте, собирается в третьем, а продается по всему миру. И это связано с тем, что технологии реально обслуживают нужды людей, нужды населения. А они более или менее одинаковы за исключением небольших культурных отличий в любой стране. Поэтому технологический продукт, инновационный проект, ориентированный на исключительно местный рынок, как правило, успешным не будет. Либо не будет масштабируемым, не достигнет эффекта масштабируемости, позволяющего вырастить по-настоящему крупный и серьезный бизнес. А Дмитрий Анатольевич сегодня как раз сказал о том, что нам сегодня нужны крупные российские компании, работающие на глобальных рынках.

Иванов: А рынки, как и парашют, работают только тогда, когда они открыты, позволю себе процитировать Дмитрия Медведева. И сразу после этого Дмитрий Медведев перешел к перечню практических шагов, которые по его мнению, надлежит сделать России в самое ближайшее время. В первую очередь – это сокращение государственного участия в экономике. В связи с этим вопрос – Российская венчурная компания – это государственный институт. На ваш взгляд, может ли она быть в той или иной мере приватизирована?

Агамирзян: Хороший вопрос. Российская венчурная компания – это государственный институт развития экономики, которая работает в форме открытого акционерного общества. По историческим причинам так получилось, что мы опередили свое время, и ВТО время, когда большая часть институтов развития создавалась в виде госкорпораций, Российская венчурная компания была создана в форме ОАО, в которую сейчас стремятся переходить многие госкорпорации. И, собственно, государственная политика связана именно с уменьшением влияния государства в экономике. Не так давно госкорпорация Роснано была преобразована в Открытое акционерное общество. А мы ими уже являемся. Это не значит, что целесообразно сейчас ставить вопрос о приватизации. Хотя, привлечение Российской венчурной компанией крупных западных институциональных инвесторов, например, было бы чрезвычайно целесообразно, потому что позволило бы сделать компанию более транспарентной, публичной. Сейчас как раз работаем над тем, чтобы переходить на международные стандарты финансовой отчетности и так далее. Поэтому, в принципе,  я это приветствую. Но я не думаю, что это шаг ближайшего времени.

Иванов: То есть, не приватизация, а, скажем, IPO или привлечение стратегического партнера?

Агамирзян: Возможно, привлечение стратегических партнеров, возможно, частичная приватизация, вопрос об IPO, на данный момент, я думаю, слишком преждевременный, потому что компания для этого должна добиться успехов в основном в своем бизнесе, а именно в создании фондов, фонды должны быть успешными.

Иванов: А когда, приблизительно, вы ожидаете выход на генерацию положительного денежного потока для акционеров?

Агамирзян: У нас уже есть истории успеха. Некоторые наши компании, в частности компания «Русские навигационные технологии», проинвестированная фондом ВТБ, кстати, она здесь присутствует на Форуме, и более того, на сколько я знаю, весь официальный автомобильный парк Форума, оборудован ее системой трекинга автотранспорта, который является основным продуктом этой компании; она, пройдя IPO прошлым летом, подтвердила капитализацию большую, чем весь фонд, который в нее проинвестировал. Но реально можно ожидать успешных выходов в ближайшие 3-5 лет. Соответственно, время жизни фондов – это лет 10. И они начинают показывать свои финансовые результаты в последние годы своего существования – лет через 7 после создания. Самые ранние фонды с нашим участием, в частности, фонд под управлением ВТБ Капитала был создан в 2007 году, значит, ему уже 4 года, вот у него есть еще 3-4 года для демонстрации своих результатов. Также через 5 лет можно будет всерьез говорить о финансовой стороне результатов Российской венчурной компании. Но здесь хочу отметить, что наш акционер, которым является Российская Федерация, на требует от нас коммерческой успешности этих проектов, по крайней мере, не ожидает прибыльности, и более того, ограничивает прибыльность Российской венчурной компании именно потому, что мы являемся институтом развития, и мы работаем не на то, чтобы зарабатывать деньги, а на то, чтобы повышать эффективность экономики в целом, и дать возможность эффективного развития частным инвесторам, которые в этом секторе могут работать. Поэтому мы проводим целый ряд программ развития, которые носят не чисто финансовый характер, а помощь и обучение.