МАКЕЕВА. Типа выборы. Кто победил на праймериз в Мосгордуму и зачем они были нужны

Бабкина, Ярмольник и 15 действующих депутатов Мосгордумы. Портал гражданской инициативы «Моя Москва» опубликовал промежуточные итоги предварительных выборов депутатов Мосгордумы, которые прошли в воскресенье. Окончательные итоги будут опубликованы завтра, но уже сейчас понятно, что лидируют те, кто уже сейчас в Мосгордуме – а это сплошные единороссы, исключая трёх представителей КПРФ, которые в праймериз не участвовала.

Артист Леонид Ярмольник, 43-й избирательный округ Москвы (Арбат, Пресненский, Хамовники), представлял на праймериз партию «Гражданская платформа» и с большим отрывом опередил всех прочих кандидатов, включая молодого политика Марию Гайдар. Надежда Бабкина, 6-й избирательный округ (совсем не центр – это районы Ховрино и Дегунино), представляла Единую Россию, хотя выдвинута была не политическим объединением, а инициативной группой граждан.

И Леонид Ярмольник, и Надежда Бабкина не только хотят быть депутатами Мосгордумы, но собирались также участвовать в предвыборных дебатах, которые проводила последние недели Общественная палата. Мы показывали это в прямом эфире «Дождя» и с нетерпением ждали появления известных артистов, но они не пришли — ни Бабкина, ни Ярмольник. Хотя оба были зарегистрированы и заявлены на сайте «Моей Москвы».

С другой-то стороны – а зачем им, действительно? Кто ж не знает Ярмольника? Да и Бабкину, которая все давно уже сказала избирателям в своем творчестве.

Впрочем, кое-какие неожиданности по результатам праймериз все-таки есть. Предвыборная кампания в Мосгордуму, ещеофициально не стартовав, уже подарила нам новые лица. Точнее, по крайней мере, одно, но очень заметное лицо. Это глава экспертного центра Probok.net Александр Шумский, который с апреле завесил, без преувеличения, всю Москву вот этими плакатами «Вернули Крым – вернём и Москву без пробок». Журнал «Большой город» выяснил, что монтаж и размещение одного подобного рекламного щита стоит не менее 60 тысяч рублей, но Шумскому все рекламные поверхности бесплатно предоставляет компания Russ Outdoor. «БГ» подтвердили в руководстве крупнейшего в России оператора наружной рекламы – пояснив, что их, мол, тоже волнует проблема пробок, и если её не решит Шумский, то кто? Как сказал «Большому городу» Максим Ткачев, управляющий директор Russ Outdoor, «стоимость эквивалента такой компании – 60–100 миллионов рублей в год». При этом Russ Outdoor размещает социальную рекламу на непроданных рекламодателям поверхностях. То есть не то чтобы себе в ущерб.

Александр Шумский – молодой и очень занятный человек с богатой биографией. Родился и вырос в Бирюлеве, окончил Академию водного транспорта. И с оппозиционным движением «Мы» сотрудничал, и в молодежном крыле «Справедливой России» состоял. С Собяниным и Путиным встречался – на Селигере. Сейчас идеологически выдержан – что большими буквами написано на его главном предвыборном плакате.

Но по результатам праймериз Шумский только на втором месте – почему-то. А на первом – юрист Илья Свиридов, кандидат от «Справедливой России», который, что характерно, тоже работал активно в молодежном крыле этой партии, как и Шумский – то есть они давние знакомы. Только Шумский работает по теме дорог, а у Свиридова – проект «Чистый подъезд».

Попытки обсудить все это в прямом эфире в компании Александра Шумского потерпели полный провал, как и попытки записать с ним интервью. То есть он сначала согласился, а потом, когда увидел вопросы, стал очень занят и отказался.

«Вы – жители, я – Александр Шумский, русский человек, которому не все равно». В феврале этого года Александр Шумский посетил Крым – или, по крайней мере, собирался посетить, о чем написал колонку на сайте «Эха Москвы». «Не могу сидеть в Москве, там русские в беде и им нужна помощь. Воевать я не собираюсь, но отсиживаться тоже не хочу… Когда на майдане был мирный протест, я его не поддерживал по сути, но считал, но люди имеют на него право. Права на вооружённый захват власти ни у кого не было. Однако он произошёл, поэтому в этой ситуации о демократии и справедливости говорить не приходится. Кто сильный, тот и прав. Всё, другого принципа нет», – писал Александр Шумский.

Дальше этого эпизода он в большую политику не погружался – пока. А крымскую тему использовал, как уже сказано, в наружной рекламе.

Кого-то на этих плакатах он напоминает, нет? Мне как-то с самого начала казалось это смутно знакомым. Только надпись с толку сбивала. Ну, а когда появились кубы Шумского у станции метро Третьяковская, окончательного стало понятно, кого именно все это напоминает.

Этот кто-то сейчас под домашним арестом, но дело его живет. Точнее идеи Навального и его команды воплощаются в жизнь – совсем другими людьми и с другими целями. Сразу вспоминается сказочный постулат о том, что орки – это переделанные в извращённой форме эльфы.

Можно было бы порассуждать на тему, почему же все вот это – «Крым наш» и наработки команды Навального, которые аккумулировал Шумский и его неведомые товарищи – почему все это не сработало. А ведь не сработало: если у Шумского в итоге всего лишь второе место. Неужели прав Георгий Албуров, и все дело в том, что Шумский просто пережал? Надоел всем. К тому же он водителей зачем-то баранами обзывает, а московские водители – очень обидчивые люди.

Чтобы всерьез рассуждать о том, почему не проголосовали за Шумского, надо быть уверенным в том, что вчерашнее предварительное голосование зеркально отражает предстоящее голосование в сентябре. А также в том, что москвичи – включая тех, кто работает в государственных и в московских конторах – голосовали вчера, скажем так, сердцем.

Макеева: Получается, что вы кандидат от партии «Яблоко» теперь.

Романова: Я не уверена. Я, как и многие из независимых кандидатов, проводила переговоры с «Яблоком» по поводу выдвижения. Меня в принципе устраивает программа «Яблока» и их позиция по Крыму очень жесткая. Однако в «Яблоке» есть кандидат на 44 округ, а другой округ – Таганка, Тверская, Якиманка и Замоскворечье – это не мои округа. Я все равно иду по Таганке вне зависимости от того, придется ли мне собирать подписи или нет, я думаю, что придется. Сейчас, когда закончились праймериз, начинается честный сбор голосов кандидатами. То, что было до 11 июня, выборы будут объявлены 11 июня, это не были ни выборы, ни сбор голосов. 11 июня будут объявлены выборы, и начнется честный сбор голосов. Я призываю всех москвичей поставить свои подписи за независимых кандидатов.

Макеева: А что это было до 11 июня, что продолжается сейчас на наших глазах и будет продолжаться до послезавтра?

Романова: Я сейчас скажу не как кандидат, а как глава организации «Русь сидящая», сие деяние очень сильно мне напоминает статью Уголовного кодекса №159 «Мошенничество в особо крупном размере», потому что москвичам впаривали, что это какие-то выборы – в законе этого нет, что это какие-то праймериз – в законе этого нет. Тем более, что праймериз, как мы знаем, это выборы внутри одной партии. Я думаю, что это было сделано с целью снижения явки на сентябрьских выборах, люди не могут голосовать каждые два-три месяца. Снижение явки автоматически возвращает на участки только бюджетников и пенсионеров. Во-вторых, в самых главных, такое масштабное мероприятие – это освоение бюджета, вне всякого сомнения. В-третьих, это выборы между своими какими-то специальными людьми.

Сколько раз до меня доносились самые разнообразные сведения из префектур и мэрии, что давайте сделаем так: этот победит на праймериз, а этот – на выборах или давайте наоборот сделаем. Ну что это такое? И потом в интернете вполне доступные ролики, как это делалось, как это выбиралось. Это был полный договорничок. Что касается того, что это инициатива граждан каких-то московских граждан прекрасных, попробуйте арендовать на воскресный день здание школы, где были, в том числе, участки. Попробуйте, что вам на это скажут.

Макеева: Ситуация, где мэрия пошла навстречу и организовала со своей стороны школы, например, а все остальное было на общественных началах, в такой вариант вы не верите?

Романова: Я не верю, что на общественных началах тот же пресловутый Шумский обклеил всю Москву своей физиономией на 350 миллионов рублей.

Макеева: Это не праймериз, это другая история. Это конкретно история Шумского. Вопрос по поводу участия в праймериз. Участвовать действительно мог любой, Маша Гайдар, например, участвовала. Это был ваш выбор – не участвовать?

Романова: Участвовать мог любой. Более того, меня на эти праймериз затаскивали едва ли не на аркане. С самого начала эта идея не вызывала во мне резкого неприятия ни одной секунды. Я подумала: «Да, праймериз. Почему нет? Надо посмотреть, что это». Я пошла на сайт соответствующий и внимательно прочитала правила. Правила меня удивили страшно. Там было написано, например, что оргкомитет праймериз может, не объясняя причины, исключить кандидата из праймериз за неподдержку идеи праймериз. Это самое легкое, что там было. Состав организационной комиссии и кандидатов, которые в итоге победили, это были одни и те же лица. Посмотрите – главный организатор, Кирилл Щитов, который победил на избирательном округе Покровка, Сокольники, это организатор праймериз. Я организую – я  побеждаю?

Макеева: Он стал популярен, организовал праймериз и раскрутился. Если взять конкретно 44 избирательный округ, там победил Илья Свиридов, представитель партии «Справедливая Россия». Вы сейчас просто очень четко сказали: «Яблоко» предложит мне другой округ, а это не мой округ». То есть у вас уже в 44 округе сложился свой избиратель, и вы, наверное, хорошо знаете своих соперников?

Романова: Мой округ – 44, я там живу, я там работаю. Разумеется, я буду баллотироваться там.

Макеева: Просто мне кажется, что вас достаточно неплохо знают по всей Москве, и не так принципиально, в каком округе баллотироваться. Если это не так, то объясните почему.  

Романова: У меня все-таки есть особая связь с Таганкой, я живу на месте таганской тюрьмы, где она раньше была. Я знаю историю Таганки, мои окна выходят на Новоспасский монастырь, в конце концов, где похоронены большие деятели российской истории, например, Романовы. И так далее и так далее.

Макеева: То есть для вас это важно еще эмоционально.

Романова: Да. У меня там очень большая группа, которая занимается бездомными собаками, большая группа, которая занимается бездомными детьми. Я не могу от этого округа никуда уйти. Что касается господина Свиридова, там достаточно посмотреть биографию, это выбирать между московским правительством и московским правительством. Я думаю, что господин Шумский найдет себе другой округ, в конце концов, это парень из Бирюлево, по событиям, которые не так давно были в Бирюлево, он обещал своим избирателям, что он бирюлевский парень и никуда оттуда не денется. Я думаю, что это логично было бы, тем более, с его позицией он стал широко известен, мне кажется, что Бирюлево проголосует за Шумского.

Что касается Ильи Свиридова, да, это справедливоросс, но это работник московской мэрии, Московского комитета по земельным отношениям – Москомзем. Долгие годы работал в Москомземе, сейчас он занимается в Москве межеванием. Люди, которые в Москве сталкиваются с проблемами межевания, они попадают к Свиридову, потому что его компания юридическая оказывает услуги по этому межеванию.

Макеева: Большой человек.

Романова: Да, большой человек, сын больших людей.

Макеева: Сейчас, в принципе, такое время, когда общество на праймериз – не праймериз, настоящие выборы достаточно пассивно настроено, все-таки не 2012 год на дворе. Даже многие, кто выходил на площади в 2012 году, из-за темы, озвученной Шумским в ходе рекламы, из-за темы «Крым наш – не наш, и какими средствами наш». То есть очень много моментов возникло, которые разделили даже активную часть общества, стремившуюся к честным выборам. Что можно нового предложить этой аудитории избирателей, какую-то новую идею? Разделяете ли вы мнение, что нужна новая идея? Помимо истории с чистыми подъездами, которую популяризирует тот же Свиридов, или Москвы без пробок, нужно, мне так кажется, что-то идеологически новое, новая мысль. Назрел ли такой момент? Думали ли вы об этом?

Романова: Разумеется, я об этом думала. Я очень внимательно изучила закон о выборах и понимаю, что если тот же Свиридов и тот же Шумский могут говорить о своей программе до выборов, то мне этого не простят. Я должна это делать после регистрации себя кандидатом. У меня написана программа, и опять же о ней я не могу говорить никаких подробностей, потому что опять же мне этого не простят. А уж как не прощают вы-то знаете лучше всех. Есть программа, написанная простым человеческим языком, где есть транспорт, образование, медицина, ТСЖ, ЖКХ и все, что связано с домами. Очень конкретные пункты и предложения, они абсолютно касаются каждого из нас. Но в больших подробностях я не могу рассказать.

Что я могу сказать точно, что может нас всех объединить идеологически сейчас, это как раз сбор голосов. Дело в том, что в апреле, в конце апреля всем независимым кандидатам был поставлен заслон так называемой плигинской поправкой. Каждый независимый кандидат в депутаты в Москве должен собрать порядка 5 000 живых голосов. Мне кажется, что нам это будет довольно просто сделать. Я не имею в виду,  просто собрать голоса, это будет очень непросто, если это вообще возможно. Просто мы не можем сказать, что это возможно, не попробовав.

Другое дело, что, вот Маша Гайдар, у нее Пресня, Арбат, Хамовники, у меня Замоскворечье, Якиманка, Тверская и Таганская, и я зову в выборщики людей уважаемых, известных, людей с историей и жителей центра, в общем, тоже, они люди активные и чаще всего непростые. Ну и пусть тогда скажут Светлане Рейтер, которая согласилась быть моим выборщиком, что подписи, собранные ею среди читателей «Ленты» бывшей, среди читателей, среди поклонников, что эти голоса не считаются. А дальше я отойду в сторонку и послушаю, что эти люди скажут. То есть это другая активность. Вы на плигинскую поправку – хорошо, мы попробуем, а вот дальше будут говорить о ней люди, которые сдали подписи.

Макеева: Предвыборное законодательство действительно так поменялось. Та же Маша Гайдар, когда шла на праймериз, сказала, что идет, скорее, чтобы понаблюдать за тем, как все это происходит. С другой стороны, это же действительно немножко обескураживающе, это такая битва, которая… Будет ли она выиграна? Какая вероятность в том, что кто-то, кроме уважаемых Леонида Ярмольника, Надежды Бабкиной, а также 15 единороссов, которые уже находятся в Мосгордуме, имеют шансы победить? На что тут можно надеяться?

Романова: Все понятно, все схвачено, все поделено. Во-первых, мы не можем, видя битву, отойти в сторону, сесть в Фейсбук и зубоскалить. По крайней мере, я не так устроена. Я наверняка скажу, что это было невозможно потому, потому и потому или это нечестно здесь, здесь и здесь. Это мои первые выборы, во-первых, не последние. Меня уже укусила эта собака, я уже здесь. Так же, как и вам, вам закрывают, не уже закрыли. У меня есть несколько профессий – у меня есть профессия финансиста, экономиста, у меня есть профессия журналиста, есть какая-то общественная история, юридическая с «Русью сидящей», правозащитная. Эти возможности схлопываются, и не я их схлопываю. Маша, вы куда пойдете, когда и если «Дождь» доедят, куда?

Макеева: Я приду к кому-нибудь на программу и подробно расскажу, чем займусь. Пока буду заниматься вот этим.

Романова: В том и дело. Нам отрезают все больше жизненного пространства, профессионального пространства. Я совершенно не готова с этим мириться.

Макеева: То есть с этого момента вы политик?

Романова: Это трудно сказать. Но я отсюда никуда не денусь, поэтому этот опыт мне нужен. Во-вторых, прежде, чем говорить, что эти выборы невозможны, победить невозможно, нужно поставить эксперимент на живом человеке. Вот я ставлю эксперимент на живом человеке. Я сразу хочу сказать, что ради этого мой муж продает квартиру. Он продает квартиру, и на эти деньги у нас избирательная кампания. Мы так походили, посмотрели и поняли, особенно с раскруткой дела сейчас по избирательной кампании Навального, что знаете что – вот декларация, вот квартира, Следственный комитет, до свидания.

Какой еще путь, чтобы изменить ситуацию? Я знаю, какой путь изменить ситуацию. Есть путь изменить ситуацию силовой.

Макеева: В рамках действующего законодательства, чтобы нас не закрыли раньше, чем судьба предписала.

Романова: Мы не одобряем силовой путь, мы сразу об этом скажем. Есть путь интриг, заговоров в высших эшелонах власти, это тоже не к нам вопрос. Этот путь не наш и этот путь не наш. Остаются выборы. Пускают нас на выборы или не пускают, мы узнаем через три недели, 10 июля – последний день сдачи подписей, сбора подписей. Тогда мы подумаем еще раз.

Макеева: Не читали ли вы сегодня кашинскую колонку на «Слоне»? Он там дает такой совет всем оппозиционным политикам, что дескать битва за Москву – совершенно безнадежное дело, и настоящий политик, который хочет изменить жизнь в стране к лучшему, при этом представляет оппозиционную силу, должен, по его мнению, ехать в Крым, там настоящая политика, настоящая жизнь, там есть протестный электорат, там есть разные политические группы, там самое поле для деятельности.

Романова: И бросить Москву?

Макеева: Вообще не заниматься этим. Мол, Крым – это самое главное место сейчас для Москвы в контексте Кремля, самая острая и болевая точка.

Романова: А Тверь – не главная болевая точка?

Макеева: Не упоминал.

Романова: А Псковщина – не главная болевая точка? А, простите, московская тюрьма «Бутырка», я сейчас имею в виду не тюрьму, а жителей близлежащих домов? Ведь есть давно план переноса «Бутырки» в Ватутинки. Этот план утвержден, выделен бюджет. А ведь в «Бутырке» живет много инфекций, которые можно уничтожить вместе с тюрьмой. Вот жители близлежащих домов довольны, помимо того, что там ужасы и так далее? Можно этим вопросом заняться отдельно и там устроить музей ГУЛАГа. Простите, пожалуйста, музей ГУЛАГа никому не нужен там? Близлежащие жители будут счастливы от переноса? У них битва там.

Макеева: Я думаю, что он, скорее всего, имел в виду то, что получить политический вес сейчас, быть самостоятельным политиком несистемным можно не в Москве, нужно с этой точки зрения новый регион Крыма освоить.

Романова: Если бы я хотела получить политический вес, я бы вступила в «Единую Россию». Поскольку меня интересует другое – меня интересует жизнь в приличном обществе – я остаюсь здесь. Для меня Россия не заканчивается Москвой, все-таки Москва – город, где меньше проблем, меньше значительно, да и в Крыму проблем никак не больше, чем в Кировской области или в Мурманске.