' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
«Русал». История, достойная Бальзака
Председателем совета директоров «Русал», вместо покинувшего данный пост Виктора Вексельберга избран независимый директор, председатель Гонконгской товарной биржи Барри Чьюнг. Вексельберг объявил о своей отставке в понедельник. Он заявил, что несогласен с целым рядом решений, принятых менеджментом «Русала». Обсудили происходящее с компанией с нашим гостем, корреспондентом The Wall Street Journal Александром Коляндром.
Макеева: У "Русала" какие-то неприятности или сплошь одни приятности? В Гонконг окончательно переезжает эта компания? Акциями у нас не торгуют, теперь еще и председателем совета директоров стал китаец - председатель Гонконгской товарной биржи.
Коляндр: Во-первых, акции "Русала" торгуются не только в Гонконге, но также в Париже и в Москве. Если вы вдруг решили инвестировать в "Русал" - это можно сделать даже в Москве.
Макеева: Это какие-то депозитарные расписки, а не торговля акциями. Через это.
Коляндр: Да, но вся эта история даже не про это. История, которая произошла в "Русале" - она не про акции, не про Гонконг - это большая "бальзаковщина". В силу того, что за этой компанией я слежу уже много лет, для меня это такой "роман". Это "Воспитание чувств".
В ночь на вторник - когда любой нормальный человек, по идее, должен спать - компания Вексельберга "Ренова" распространяет письмо, в котором Вексельберг пишет, что он "слагает с себя полномочия председателя совета директоров, потому что в компании "Русал" глубокий кризис", - конец цитаты - и действия менеджмента, и руководитель компании (он же крупнейший акционер) Олег Дерипаска, привели к тому, что компания перегружена долгами, социальными конфликтами и судебными тяжбами.
Примерно спустя полтора часа, "Русал" выпускает заявление и говорит, что они сами хотели уволить Вексельберга, или, по крайней мере, рассмотреть этот вопрос, потому что он не ходит на заседания. Прогуливает.
Макеева: Увлекается Сколково.
Коляндр: Все это продолжается до следующего дня, когда выходит Олег Владимирович Дерипаска, говорит с корреспондентами и рассказывает, что в компании нет кризиса - ни мелкого, ни глубокого. Нового директора они выберут, причем независимого. Как он сказал: "Стул остыть не успеет". Что и произошло.
Макеева: Есть какой-то четкий ответ, почему Вексельберг ушел? Или аналитики до сих пор на эту тему спорят?
Коляндр: Маш, а почему люди вышли на Болотную?
Макеева: Я поняла.
Коляндр: Их достало. Люди, знакомые - как пишут в экономической прессе - с ходом мысли Вексельберга говорят, что он ушел потому, что его достало. Вексельберг стал председателем совета директоров "Русала" в 2007 году, когда объединились алюминиевые активы Олега Дерипаски и алюминиевые активы Вексельберга и его партнера Леонида Блаватника. Таким образом, была создана крупнейшая в мире алюминиевая компания, которая объединяла практически все алюминиевые активы на территории бывшего СССР, за небольшим исключением.
Эту историю можно рассматривать только в контексте всей истории алюминиевого сектора в России и этого бизнеса в целом. Давно было известно о противоречиях между акционерами. Вексельбергу с Блаватник в "Русале" принадлежит крупный пакет. Так же акционерами Русала, напомню, являются Михаил Прохоров - через ГК "Онэксим", трейдер Glencore и некоторое количество акций принадлежит корневым инвесторам и торгуются на бирже.
Известно, что Виктор Вексельберг был несогласен с тем, как принимались решения. Наши источники говорили, что его не устраивало как принимались кадровые решения, решения по продажам алюминия. Хорошо известно, что его не устраивало то, что происходит с пакетом 25% компании "Норильский никель". Это большие деньги.
Известно, что Прохоров и Вексельберг выступали за то, чтобы "Русал" продал этот пакет, на вырученные деньги погасил часть долгов - у "Русала" долг в 11 миллиардов - и мог выплачивать, в частности, дивиденды акционерам. Вексельберг пришел в 2007 году потому, что надо было объединять активы и под некое желание будущего - под обещание того, что будет проведено IPO компании и все получат деньги. С IPO у "Русала" получилось, но не в 2007 году. Это было сложное и очень интересное IPO, и, на самом деле, "Русал" молодцы, что это сделали. Но дивиденды акционерам не платятся.
Иными словами, Вексельберг - миноритарий в "Русале" и он дает понять, что его, как миноритария, никто не слышит. Ровно в этом Дерипаска и его компания "Русал" обвиняют "Норильский никель", где они миноритарии. Они говорят: "Послушайте, эта компания управляется в интересах крупнейшего акционера". Компания управляется с полный небрежением к интересам миноритариев, что другая сторона отрицает.
Получается удивительная ситуация. Миноритарии в обоих случаях говорят: "Смотрите, с нами никто не считается. Нас меньшинство и с нами не считаются". Это, конечно, происходит не только в России. Но то, как создавались многие компании в России, на мой взгляд, привело основных владельцев компаний к мысли о том, что победа достается столь трудной ценой, что завоеванную позицию дальше нужно отстаивать и удерживать. И с мнением меньшинства никто особо считаться на хочет.
На самом деле, что-то мне это напоминает, но не в бизнесе. Но тут есть чрезвычайно важный момент: одно дело, когда вы - основной акционер в какой-либо малоизвестной компании, другое - когда речь идет о публичных компаниях, которые предоставляют отчетность, у которых есть внешние акционеры, совет директоров, рейтинговые агентства, банки-кредиторы и так далее. Все это заставляет владельцев таких компаний вести себя как можно более прилично. По крайней мере, создавать видимость этих приличий.
Поэтому "Русал" выбирает независимого председателя совета директоров, поэтому говорит о том, что изучает корпоративные процедуры; поэтому в "Норильском никеле" тоже предоставляют отчетность, разговаривают с инвесторами. И все стараются, по крайней мере, делать видимость того, что они ведут себя хорошо. И никто никогда не скажет "Знаете, нам на миноритариев плевать. Мы - большинство и будем делать так-то".
Макеева: Вексельберг ведь очень богатый человек, как он может так, грубо говоря, психануть, написать письмо и уйти? Мы наблюдаем в политике такую ситуацию, когда человек не может отнять рук от процесса, потому что все так построено, что этого просто невозможно сделать. Когда речь идет о таком крупном бизнесе, со стороны представляется, что это довольно сложно - просто встать и уйти.
Коляндр: Помните, как ушел Алексей Леонидович Кудрин? Он не захотел больше в чем-то участвовать. А что касается миноритария Навального - он, на самом деле, ровно в этой истории. Если мы публичная компания, то давайте вести себя прилично. Сам факт публичной компании открывает возможность это делать.
С моей точки зрения, IPO выход на биржу привлечения инвесторов - это принятие, скажем так, кодекса хорошего поведения. Если каждый день говорить "Доброе утро", то рано или поздно утро становится действительно добрым.
Казнин: Спасибо.
Коляндр: Во-первых, акции "Русала" торгуются не только в Гонконге, но также в Париже и в Москве. Если вы вдруг решили инвестировать в "Русал" - это можно сделать даже в Москве.
Макеева: Это какие-то депозитарные расписки, а не торговля акциями. Через это.
Коляндр: Да, но вся эта история даже не про это. История, которая произошла в "Русале" - она не про акции, не про Гонконг - это большая "бальзаковщина". В силу того, что за этой компанией я слежу уже много лет, для меня это такой "роман". Это "Воспитание чувств".
В ночь на вторник - когда любой нормальный человек, по идее, должен спать - компания Вексельберга "Ренова" распространяет письмо, в котором Вексельберг пишет, что он "слагает с себя полномочия председателя совета директоров, потому что в компании "Русал" глубокий кризис", - конец цитаты - и действия менеджмента, и руководитель компании (он же крупнейший акционер) Олег Дерипаска, привели к тому, что компания перегружена долгами, социальными конфликтами и судебными тяжбами.
Примерно спустя полтора часа, "Русал" выпускает заявление и говорит, что они сами хотели уволить Вексельберга, или, по крайней мере, рассмотреть этот вопрос, потому что он не ходит на заседания. Прогуливает.
Макеева: Увлекается Сколково.
Коляндр: Все это продолжается до следующего дня, когда выходит Олег Владимирович Дерипаска, говорит с корреспондентами и рассказывает, что в компании нет кризиса - ни мелкого, ни глубокого. Нового директора они выберут, причем независимого. Как он сказал: "Стул остыть не успеет". Что и произошло.
Макеева: Есть какой-то четкий ответ, почему Вексельберг ушел? Или аналитики до сих пор на эту тему спорят?
Коляндр: Маш, а почему люди вышли на Болотную?
Макеева: Я поняла.
Коляндр: Их достало. Люди, знакомые - как пишут в экономической прессе - с ходом мысли Вексельберга говорят, что он ушел потому, что его достало. Вексельберг стал председателем совета директоров "Русала" в 2007 году, когда объединились алюминиевые активы Олега Дерипаски и алюминиевые активы Вексельберга и его партнера Леонида Блаватника. Таким образом, была создана крупнейшая в мире алюминиевая компания, которая объединяла практически все алюминиевые активы на территории бывшего СССР, за небольшим исключением.
Эту историю можно рассматривать только в контексте всей истории алюминиевого сектора в России и этого бизнеса в целом. Давно было известно о противоречиях между акционерами. Вексельбергу с Блаватник в "Русале" принадлежит крупный пакет. Так же акционерами Русала, напомню, являются Михаил Прохоров - через ГК "Онэксим", трейдер Glencore и некоторое количество акций принадлежит корневым инвесторам и торгуются на бирже.
Известно, что Виктор Вексельберг был несогласен с тем, как принимались решения. Наши источники говорили, что его не устраивало как принимались кадровые решения, решения по продажам алюминия. Хорошо известно, что его не устраивало то, что происходит с пакетом 25% компании "Норильский никель". Это большие деньги.
Известно, что Прохоров и Вексельберг выступали за то, чтобы "Русал" продал этот пакет, на вырученные деньги погасил часть долгов - у "Русала" долг в 11 миллиардов - и мог выплачивать, в частности, дивиденды акционерам. Вексельберг пришел в 2007 году потому, что надо было объединять активы и под некое желание будущего - под обещание того, что будет проведено IPO компании и все получат деньги. С IPO у "Русала" получилось, но не в 2007 году. Это было сложное и очень интересное IPO, и, на самом деле, "Русал" молодцы, что это сделали. Но дивиденды акционерам не платятся.
Иными словами, Вексельберг - миноритарий в "Русале" и он дает понять, что его, как миноритария, никто не слышит. Ровно в этом Дерипаска и его компания "Русал" обвиняют "Норильский никель", где они миноритарии. Они говорят: "Послушайте, эта компания управляется в интересах крупнейшего акционера". Компания управляется с полный небрежением к интересам миноритариев, что другая сторона отрицает.
Получается удивительная ситуация. Миноритарии в обоих случаях говорят: "Смотрите, с нами никто не считается. Нас меньшинство и с нами не считаются". Это, конечно, происходит не только в России. Но то, как создавались многие компании в России, на мой взгляд, привело основных владельцев компаний к мысли о том, что победа достается столь трудной ценой, что завоеванную позицию дальше нужно отстаивать и удерживать. И с мнением меньшинства никто особо считаться на хочет.
На самом деле, что-то мне это напоминает, но не в бизнесе. Но тут есть чрезвычайно важный момент: одно дело, когда вы - основной акционер в какой-либо малоизвестной компании, другое - когда речь идет о публичных компаниях, которые предоставляют отчетность, у которых есть внешние акционеры, совет директоров, рейтинговые агентства, банки-кредиторы и так далее. Все это заставляет владельцев таких компаний вести себя как можно более прилично. По крайней мере, создавать видимость этих приличий.
Поэтому "Русал" выбирает независимого председателя совета директоров, поэтому говорит о том, что изучает корпоративные процедуры; поэтому в "Норильском никеле" тоже предоставляют отчетность, разговаривают с инвесторами. И все стараются, по крайней мере, делать видимость того, что они ведут себя хорошо. И никто никогда не скажет "Знаете, нам на миноритариев плевать. Мы - большинство и будем делать так-то".
Макеева: Вексельберг ведь очень богатый человек, как он может так, грубо говоря, психануть, написать письмо и уйти? Мы наблюдаем в политике такую ситуацию, когда человек не может отнять рук от процесса, потому что все так построено, что этого просто невозможно сделать. Когда речь идет о таком крупном бизнесе, со стороны представляется, что это довольно сложно - просто встать и уйти.
Коляндр: Помните, как ушел Алексей Леонидович Кудрин? Он не захотел больше в чем-то участвовать. А что касается миноритария Навального - он, на самом деле, ровно в этой истории. Если мы публичная компания, то давайте вести себя прилично. Сам факт публичной компании открывает возможность это делать.
С моей точки зрения, IPO выход на биржу привлечения инвесторов - это принятие, скажем так, кодекса хорошего поведения. Если каждый день говорить "Доброе утро", то рано или поздно утро становится действительно добрым.
Казнин: Спасибо.
