Протодьякон Андрей Кураев: праздновать Рождество после Нового года — историческая несуразица

Белоголовцев: Я правильно понимаю, что суть вашего предложения в том, чтобы совместить празднование Рождества и Нового года, причем сделать это в общемировом масштабе, не только для Русской Православной Церкви?

Кураев: Предложение в том, чтобы об этом подумать. Я прекрасно понимаю, что эта идея не будет реализована в ближайшем столетии, но это не страшно.

Кремер: Кто мешает договориться всем православным?

Кураев: Во-первых, даже договариваться не надо. Вопрос календаря относится к сведению каждой из поместных церквей. Можно даже не согласовывать с Константинополем, если мы для себя пожелаем этот праздник так праздновать, никто нам не помешает. В Армянской церкви своя дата Рождества, у Греческой церкви другая.

Кремер: Если это невозможно, зачем вы вообще это предлагаете?

Кураев: Во-первых, если  это невозможно сейчас не означает, что это невозможно никогда. Во-вторых, это серьезный повод для нецерковных людей задуматься об истоках нашего календаря, потому что многие люди не знают, что летоисчисление ведется от даты рождества Христова. И для церковных людей полезно тоже подумать над тем, как живет наш календарь. Это некая богословская гимнастика для мозгов. Суть проблемы в том, что хоть по новому стилю, хоть по старому, все равно остается расхождение. Или мы празднуем Рождество за неделю до Нового года, который до Рождества начинается.

Кремер: Вы предлагаете все православным сойтись 1 января?

Кураев: Пусть не всем православным, но хотя бы нашей церкви, а потом, если другим понравится, пусть догоняют.

Белоголовцев: Мы до эфира поизучали специально, почему так получилось. По сути никаких конкретных указаний ни в Библии, ни в других источниках нет.

Кураев: В середине зимы, там упоминается Авиева чреда. Отец будущего Иоанна Крестителя,  у него была Авиева чреда, мы знаем, когда это происходило, когда он должен был служить в храме. Исходя из этого мы можем понять, что, когда он вернулся домой и встретился с женой, после этого она чудесно забеременела, прибавляем 9 месяцев, получаем рождество Иоанна Крестителя, потом его связываем с Рождеством Христовым косвенным путем, мы получаем дату середины зимы, плюс-минус две недели, опять же при условии, что у Захарии все получилось сразу.

Белоголовцев: Еще один вопрос, который не может не возникать, как люди могут праздновать рождение одного и того же человека в разное время. Можно ли сказать, что ваше предложение «подумать» - это некоторый путь к объединению церквей хотя бы в  таком локальном вопросе как празднование Рождества в один день?

Кураев: Наша церковь советует так: на территории какой церкви ты находишься, по ее календарю и живи. Если наш прихожанин-москвич едет в Грецию, а там сейчас новый стиль, то празднуй с местными по местной церкви.

Белоголовцев: А потом праздновать в Москве?

Кураев: Пожалуйста, а что в этом плохого. Проблема была у меня, когда я учился в Румынии. Я начинал рождественский пост на две недели раньше, чем в Москве, но там у них Рождество начиналось с каникул, я возвращался в Москву, а здесь самый разгар поста, тогда мой пост был значительно больше, чем у тех, кто был привязан к одному месту. Когда человек дорог, его память и рождество можно праздновать чуть не ежедневно.

Кремер: Тогда зачем об этом думать. Сейчас у нас много праздников, а вы предлагаете подумать о том, чтобы сократить их до одного. Вы их не обедняете?

Кураев: Это меня очень мало интересует, в чьем календаре мало или много праздников. Меня интересует сейчас только одно – обнажение внутренней логики христианского календаря, историософии.

Кремер: Сейчас Рождество – отдельный праздник, он религиозный, не смешан ни с чем другим. Вы сами недавно сетовали на то, что на Западе Рождество превратилось в праздник покупок и распродаж. Объединяя праздники, мы не рискуем добиться того же самого? Сейчас это отдельный праздник, и вы хотите сделать его всеобщим, таким образом сделав его праздником покупок.

Кураев: Риски есть всегда. А сегодня нет риска, что это чисто похмельный повод?

Кремер: Нет, это совершенно обособленный день.

Кураев: Мы сами выбираем режим своего отношения. Если человек действительно религиозный, он и 1 января будет встречать как Рождество и как Новый год, связанный с Христом, и для него это будет повод для молитвы, а не для пьянки. Если человек нерелигиозный, он и 7 января использует как повод для похмелья и окончание зимних каникул.

Белоголовцев: По поводу зимних каникул и поста, о которых вы заговорили. У меня есть некоторое количество друзей, которые тщательно соблюдают пост перед Рождеством, и в Новый год, когда они оказываются в компании с друзьями-неверующими, это всегда ситуация неловкости, потому что у них пост, с одной стороны хочется обнять, чокнуться шампанским, с другой стороны постоянно думаешь, насколько это уместно. Наверняка же в православной церкви задавались вопросом, что едва ли не самый важный светский праздник в году попадает на один из главных постов?

Кураев: К тому, что я предлагаю, это не имеет ни малейшего отношения, потому что, если передвигается дата Рождества, то и передвигается пост. Если все остается так, как сейчас, ответ есть, но он не универсален. Есть некое общее правило церковной жизни: мои аскетические труды – это моя тайна. Есть формула, что хорошего человека узнать легко, - у него боль в сердце, но улыбка на лице. Мой пост – это мои проблемы,  я не должен бейджик носить «Я пощусь». Если я пришел в гости, или гости ко мне, какой бы пост ни был, угощая их всем, чем можно, чтобы люди были радостны, сыты и так далее. Второе: Если меня пригласили, им будет внапряг, если я им скажу, что я к ним приду, если у них будет кроме обычного стола еще и постный. Не надо на столе городить кулинарные баррикады. Поэтому я иду навстречу, говорю, что я еще попощусь до Рождества, а сейчас со всеми общий салатик. Но приглашающие люди могут знать, что у меня сейчас пост, поэтому они могут класть мне оливье с колбаской, заранее провоцируя, и потом подумают, что он нам что-то про духовность впаривал, а сам посты не соблюдает. Получается, я хотел жест любви по отношению к людям сделать, а получилась плохая реакция. Поэтому не может быть универсального ответа. Лучше заранее это обсудить.

Кремер: Перенос празднования Рождества – очень важная реформа, которая займет очень много времени. Вы можете еще навскидку сказать две-три вещи, которые стоит реформировать в православной церкви?

Кураев: Церковь, которая веками может вечерние молитвы возносить по утрам, а утренние по вечерам, не одолима ни адскими вратами, ни здравым смыслом. Церковь – это традиционный механизм, организм. Как у любого пожилого организма, у нее есть определенные проблемы. Есть некий гомеостаз – кряхчу, скулю, но двигаюсь, живу, работаю. Если начать меня активно омолаживать, то что-то может поменяться очень серьезно. Как в науке, не бывает идеальный научных моделей, всегда есть какие-то факты,  которые в модель не укладываются, но это не повод, чтобы отбрасывать. Пока не создана новая, эта какие-то проблемы позволяет решать, мы ею пользуемся, зная, что она неидеальна. Я не считаю, что все наши сложившиеся календарные традиции идеальны, но это не повод, чтобы от них отказываться, это повод, чтобы об этом подумать.

Белоголовцев: Если все-таки ваш прогноз по времени не оправдается, и ваши идеи претворятся в жизнь чуть быстрее, чем вы предположили, это технологически как должно произойти?

Кураев: Я буду против, потому что пока нет согласия всей церкви, не надо никого насиловать.

Белоголовцев: Может, никогда не будет согласия всей церкви.