Депутатам предложили сдать мандаты в тайне от них

Татьяна Арно: Илья, расскажите, что за комиссия, что вам сказали, как вы отреагировали?

Илья Пономарев: Во-первых, я предпочел участие в работе этой комиссии, хотя, в общем, меня никто туда не звал. Поход в Химкинский лес - я считаю, что это гораздо более полезное проведение времени, чем нахождение в составе этих 8-ми единороссцев.

Дмитрий Казнин: Заочно вам порицание вынесли.

Пономарев: Да, порицание вынесено заочно. Никто не пытался, собственно, меня туда пригласить. Более того, туда пришел только коллега Гудков-старший, и его пытались выдворить сами депутаты. Он практически силой туда прорвался, упирая на то, что вообще депутаты имеют право участвовать в любой комиссии в составе Государственной Думы. Это просто по определению. Его даже депутаты не хотели туда пускать. По-видимому, было стыдно. 

Также они приняли решение, что будет это все в закрытом режиме. Все это были голосами только «Единой России». Это же второй раз они выносят на голосование вопрос с призывом лишить нас мандатов. В прошлый раз голосовало 6 «за», а 6 - «против», в том числе и 2 единоросса проголосовали против. В этот раз этих единороссов - я не буду называть их фамилии, по понятным соображениям - их не было, вместо них были доверенности, оформленные на Пехтина. Соответственно, их голосами голосовал сам Пехтин.

Казнин: Может ли комиссия по этике лишить мандата депутата?

Пономарев: Нет, лишить мандата она не может. На самом деле, это решение носит чисто совещательный характер. То есть и формулировка там такая: подумать о целесообразности дальнейшего пребывания в стенах Государственной Думы. То есть комиссия по этике солидаризировалась с поведением отдельных наших коллег на проспекте Сахарова 24 декабря.

Арно: Понятно, что это такая официальная мера. Мы узнали об этом из новостей. Вам там, в кулуарах, говорят «Пономарев, ну что происходит? Угомонитесь уже»?

Пономарев: На самом деле, большинство в кулуарах, и не только товарищи из «Единой России», но даже, я бы сказал, отдельных сотрудников администрации Президента и правительства, говорит о том, что их руководство сошло с ума. И делает это без всякой иронии и так далее. Мы не понимаем, что надо сделать, чтобы первых лиц страны ввести в нормальное, конструктивное русло. Потому что, вообще говоря, любой ответственный правитель - в данном случае мы не говорим, честно он попал на свой пост или нечестно. 

В любом случае, выборы прошли, задача - как-то консолидировать общество. Даже если предположить, что результаты, которые получил Путин, честные, то все равно это половина населения. Соответственно, вторую половину надо как-то к себе притягивать, чтобы она не была против. Надо делать шаги, которые были бы направлены на смягчение, на диалог, на вовлечение в какие-то процессы. Вместо этого делается все строго противоположное.

Казнин: Как это вообще сформулировано - за участие в митингах? Это же абсурдно, в общем.

Пономарев: Да. Вообще говоря, в обращении коллеги Железняка, которого он направил в комиссию по этике, мне в вину ставилось то, что я шел и выкрикивал антиправительственные и антипрезидентские лозунги. Я в своем объяснении, которое я дал комиссии по этике, написал, что оглашать антиправительственные и антипрезидентские лозунги - это тот мандат, который мне дали избиратели Новосибирской области, потому что именно под этими лозунгами я шел в Государственную Думу, именно за эти лозунги они, соответственно, проголосовали. Поэтому это моя обязанность, не то что право. Это моя обязанность как представителя своих избирателей - выполнять данные мной обещания, и озвучивать их позицию.

Казнин: То есть 3 опасных депутата, которых надо лишить мандатов. А другие депутаты не ходят на митинги? От коммунистической партии, например, или от «Справедливой России».

Пономарев: На самом деле, от раза к разу ходят. Особенно на последний митинг приходили в том числе и депутаты от КПРФ - это впервые было какое-то значимое участие. Это очень хорошо, потому что это означает, что системная оппозиция начинает приходить. Я, конечно, знаю, что депутаты нашей фракции, безусловно, относятся к этому сочувственно. Депутаты от КПРФ более расколоты в этом плане, потому что они подозревают нас в неком «оранжизме», оранжевой революции. Вот эта пропаганда относительно Госдепа - она находит в их сознании какой-то отклик.

Арно: Есть реальная опасность, что заберут у вас мандат?

Пономарев: Это не прямой путь. Такая опасность, безусловно, есть. Для того, чтобы лишить мандата, необходимо сначала чтобы Генеральный прокурор обратился к Государственной Думе со словами, что есть основания для возбуждения уголовного дела. Государственная Дума сначала должна лишить иммунитета для возбуждения уголовного дела. После того, как дело расследовано, передано в суд, а суд осудил человека, и это решение вступило в силу, после этого можно лишать мандата. То есть это двухступенчатая процедура.

Казнин: Понятно, что за других спрашивать, наверное, неправильно, но тем не менее, вы уже обсуждали с Гудковыми эту историю? Каким образом извинения будут приносится?

Пономарев: Извинения, извините, кем?

Казнин: Гудков же должен извиниться перед полицейскими. Геннадий Гудков уже ведь согласился.

Пономарев: Ну, если он согласился...

Казнин: То есть вы не обсуждали с ним?

Пономарев: Нет, мы обсуждали. Но то, что он согласился - я про это, честно, не знаю. Я точно могу сказать, что ни я, ни Дмитрий - мы точно никому извинений приносить не собираемся, потому что мы не делали ничего такого, за что надо извиняться. По-моему, Геннадий Владимирович тоже.

Казнин: Есть информация, по крайней мере.

Арно: В тот момент, когда его бизнес отжимали.

Пономарев: Может быть.

Арно: Спасибо, Илья.