Партнер компании RusEnergy о российско-украинской газовой войне: Януковичу нечего предложить «Газпрому». Все решения будет принимать Путин

Белоголовцев: Новость звучит апокалиптически – «Нафтогаз» прекратил покупать топливо у «Газпрома», «Холодная Украина будет замерзать с первыми морозами». Так ли все страшно, как звучит?

Крутихин: Звучит все, конечно, страшно. Замерзать, я думаю, не начнет, поскольку, во-первых, у Украины в подземных хранилищах накоплено вполне достаточно газа для того, чтобы  протянуть весь зимний период. Украина газ запасла, закупила. Другое дело, что если все это продолжится, и «Нафтогаз Украины» прекратит полностью покупать газ у России, вот тогда будет уже большая проблема. Из этого может быть выход: либо помириться с «Газпромом», либо второе – «Газпром» найдет другого контрагента на Украине, скажем, частную фирму господина Фирташа, и начнет продавать газ через нее. Это как вариант.

Белоголовцев: Господин Фирташ – это совладелец «Росукрэнерго», который долгое время фигурировал  как довольно странный и не очень понятно зачем существовавший посредник, да?

Крутихин: Как посредник он существовал довольно понятно, поскольку владелец «Росукрэнерго» - это сам «Газпром», который попросту сам себе платил, затем повышал цены, перепродавал этот газ. Каким-то образом эти деньги в Россию никогда не возвращались, а потом было кому предъявить претензии за теневые сделки. Они давние друзья – «Газпром» и фирма Фирташа, поэтому почему бы нет? Почему бы не начать новое сотрудничество?

Белоголовцев: Насколько я понимаю, чтобы такое сотрудничество стало возможным, нужны Фирташу очень серьезные друзья и покровители на Украине, которые ему скажут: «Окей, мы готовы дать тебе делать деньги даже не из газа, а из воздуха».

Крутихин: Если безвыходное положение у украинского руководства, то я думаю, дадут, поскольку он является тут как спаситель, как давно ожидаемое решение наболевшего вопроса.

Белоголовцев: То есть «Газпром» здесь, грубо говоря, вместо того, чтобы додавливать и дожимать администрацию Януковича, может предложить размен: давайте мы вас додавливать и дожимать не будем, но дайте нам, пожалуйста, делать делишки вот с этим парнем, которого мы очень любим? 

Крутихин:  Грубо говоря, да, но в данном случае у меня есть оттенок оптимизма. Без фирмы Фирташа положение казалось абсолютно безнадежным, оно грозило гигантскими потерями России, не только Украине. Мне трудно сказать за украинскую сторону, они как-нибудь разберутся со своими контрактами, с Тимошенко, со всеми остальными проблемами. Но со стороны России отсутствие дипломатического решения проблем с Украиной очень дорого обходится нам здесь, в том числе налогоплательщикам.

Белоголовцев: Каким образом?

Крутихин: Давайте посмотрим. У «Газпрома» была самая крупная зарубежная ниша рыночная, на которую он поставлял газ. В пиковый период это было 59 миллиардов кубометров, в прошлом году – 32, в этом году, возможно, даже 20 не наберется миллиардов кубометров. «Газпром» сделал все, чтобы рыночную нишу свою… покупателей надо любить, холить, лелеять. «Газпром» всячески надавливал до того, что те сказали: «Извините, мы с вами больше работать не хотим». Это первые потери.

Белоголовцев: Насколько я понимаю, «Газпром» невероятно дорого продавал и продолжает продавать газ Украине. За счет этой ультравысокой цены «Газпром» не минимизирует потери от сокращения экспорта?

Крутихин: «Газпром» говорит: «Да», но вы посмотрите, со всеми остальными клиентами в Европе от Италии до Литвы, и от Германии до Греции и Турции «Газпром» везде пошел на какие-то уступки. Мало того, заплатил отступного за то, что якобы дороже, чем полагалось, он газ поставлял в прежний период. Там были миллиарды долларов, то есть они были вынуждены из собственного кармана еще и приплатить за дороговизну. На Украине нет, там политические моменты, как уперлись две переговаривающиеся стороны, то никуда – ни направо, ни налево.  Это слабость дипломатии, потому что кроме этой гигантской потери для рынка, для «Газпрома» как хозяйствующего субъекта, надо еще понять, что для того, чтобы обойти Украину с Севера и с Юга газопроводами, было решено построить «Северный поток», «Южный поток». А если мы в сумме посмотрим расходы по строительству двух трасс, то это получается 70, 50 и 20 миллиардов долларов. Это тоже потеря для России.

Белоголовцев: Здесь же эти газопроводы будут построены, здесь это фарш, который невозможно провернуть назад. Они есть, деньги выделены, какие-то потрачены и так далее. Здесь как раз логично, что раз уж мы построили эти газопроводы, давайте тогда дожимать Украину.

Крутихин: Так мы «Южный поток» еще не построили, его еще строить предстоит. Выделены деньги, началось строительство где-то на территории России, это гигантские деньги. Естественно, дружескому «Газпрому» и российскому руководству фирмы, в том числе фирма господина Ротенберга, получила самый главный контракт на строительство. Тут циники могли бы сказать, что вся затея с Украиной для того и была затеяна, чтобы дать возможность заработать другим фирмам. Я циничное такое предположение буду отметать…

Белоголовцев: Как мы можем подумать такое о российской власти.

Крутихин: Я просто скажу, что в данном случае мы видим абсолютную слабость дипломатического умения решить эту проблему. А раз мы такие слабые, значит, приходится расплачиваться.

Белоголовцев: В последнее время самые разные события, связанные с Украиной, регулярно попадают на первые полосы – таможенная война, вялотекущие переговоры и угрозы по поводу ассоциации с ЕС. То, что сейчас происходит с газом, и сегодняшняя новость об отказе «Нафтогаза» покупать газ у «Газпрома», это как-то связано с этим конфликтом? Или ассоциация с ЕС – с одной стороны, газ – с другой?

Крутихин: Как мисс Марпл у Агата Кристи говорила: «Я готова с одним совпадением согласиться, но два совпадения на один сюжет уже ни в какие ворота не лезет». Когда мы видим войну по всем фронтам, то сыр не покупаем, требуем каких-то оплат, предоплат, постоплат, можно перечислять все что угодно. Все это напоминает очень нервную реакцию, отчаянную реакцию перед этим знаменитым заседанием, на котором должны принять или не принять Украину в ассоциированные члены экономического пространства в Европе.

Белоголовцев: В этой ситуации какой есть люфт и срок у Украины, когда она может, так или иначе, маневрировать? Насколько хватит газа в подземных хранилищах?

Крутихин: Я думаю, что на зиму хватит, потому что Украина запасла вполне достаточно газа. Им нужно примерно 19 миллиарда кубометров запаса, чтобы протянуть зиму. Они все это туда закачали. Мало того, они заплатили за этот газ, поскольку «Газпром» раньше закачивал туда, они якобы покупали, потом «Газпром» выкупал этот газ, чтобы покрывать пиковый спрос в Европе в холодные месяцы. Сейчас этот газ в Европу не попадет, сейчас этот газ будет использован Украиной как свой собственный. А вот Европа может столкнуться с серьезными проблемами.

Белоголовцев: В этой ситуации может ли Россия подставить европейских партнеров? Потому что, как мы помним, во время прошлой полномасштабной газовой войны, когда газ не пришел в Европу, крайней, с точки зрения европейцев, оказалась Россия.

Крутихин: И сейчас будет то же самое. Если посмотреть на график закачки газа во все хранилища Европы, то мы смотрим на график в прошлом году и в предыдущие годы, а нынешний график отстает на два месяца, начало отстает по всему графику. Он гораздо позже закончится, то есть недозакаченные объемы газа в Европе.

Белоголовцев: Что тогда делать-то «Газпрому» сейчас?

Крутихин: Я – не «Газпром», но я бы на месте «Газпрома» помирился с Украиной, может быть, приплатил бы даже Украине, отменил бы эти идиотские проекты – «Северный поток» и «Южный поток», приплатил бы 4,5 миллиарда долларов за модернизацию…

Белоголовцев: Как, если «Северный поток» уже строили и потратили…

Крутихин: 20 миллиардов, если учитывать подходы, там даже больше 20 миллиардов, если учитывать на российской территории все эти подходы.

Белоголовцев: Это, получается, просто кинуть в воду 20 миллиардов?

Крутихин: Уже брошены в воду. Посмотрите, сейчас примерно 250 кубометров в год мы можем прокачать в сторону Европы по своим же трубам, в прошлом году – 117, то есть половина мощности не использована. Мы говорим: «Давайте мы еще 63 на юге построим», а не нужно.

Белоголовцев: «Южный поток» - понятно, там еще не так много успели потратить и построить. Может быть, здесь обывательская логика ни к чему, но если я начинаю что-то строить, строю 75% и понимаю, что мне это не нужно, я все равно из принципа дострою, скорее. Эта логика работает в случае с «Северным потоком»?

Крутихин: Не работает. Во-первых, хотели строить третью, четвертую нитку, пришли в Германию, попросили: «Извините, мы вам тут построим». Они послали, довольно грубо послали, в том числе Меркель высказалась публично, что ни третья, ни четвертая, ни седьмая им не нужны. Обратились к Великобритании: «Мы вам построим, дотянем до вас». Там сказали: «Извините, нам тоже это не нужно». Из-за этого «Газпром» был вынужден свернуть строительство газопровода с Кольского полуострова, с Бованенково, там четыре нитки протянуты через Байдарацкую губу, а хотели восемь. Они говорят: «Нет, мы снимает оттуда все средства, потому что нет там потребителей газа на этот «Северный поток». Он и сейчас не заполнен, а «Газпром» платит за прокачку полностью по емкости этой.

Белоголовцев: То есть, я правильно понимаю, что сейчас все козыри на руках у Украины, они могут шантажировать транзитом, у них газа хватит перезимовать, в общем, сделать с ними практически ничего нельзя?

Крутихин: Я бы так не сказал, поскольку у Украины денег нет. Самое главное у них – это, конечно, деньги. Может быть, им помогут. Говорят, часть долга выкупили какие-то замечательные фонды, для этого фонда это… одна неделя количественного смещения в Америке – это весь долг Украины, который накопился. Они могут часть этого долга выкупить. Каким-то образом финансово Украине могут помочь. Я не скажу, что тут какие-то козыри, потому что украинская промышленность задыхается без газа, Украине тяжело без нормального газоснабжения и приходится вкладываться во что-то, иногда даже нереальное.

Белоголовцев: А Украина не платит, потому что нечем, она не платит из принципа?

Крутихин: Нечем. Контакт был составлен довольно грамотно, по четвертому пункту этого контракта, если одного из клиентов не устраивает цена по контакту, которая в формуле заложена, они могут ее изменить. А если не пришли к согласию, то по восьмому пункту они могут идти в Стокгольм в арбитраж. Но в Стокгольме их не примут, потому что помимо этого контракта есть еще политическая договоренность о Севастополе и так далее. Любой арбитр скажет: «Вы получали еще скидку в сто долларов на каждую тысячу кубометров за то, что вы у себя разместили военно-морскую базу России, у вас контракт отягощен политическими условиями, мы ничего не можем, вы уж как-то между собой». То есть «Газпром» не может потянуть Украину в арбитраж за то, что те не платят ему за то, что обязались платить, а Украина не может потянуть «Газпром» за то, что он не выполняет эти…

Белоголовцев: Это патовая совершенно ситуация.

Крутихин: По контракту патовая, контракт как будто бы не существует. Есть какая-то формула, надо ее выполнять.

Белоголовцев: Насколько переговорные позиции Януковича сильны, учитывая выборы, которые, не сказать, что завтра на Украине, но в некоторой обозримой политической перспективе?

Крутихин: Мне трудно сказать за Януковича, но в принципе все решение будет приниматься, если оно будет приниматься, в Кремле, а не в кабинете Януковича. Поскольку решение по «Газпрому»,  несмотря на то, что это вроде бы хозяйствующий субъект формально, они все принимаются непосредственно политическим руководством России.

Белоголовцев: Мне кажется, поправьте, если я не прав, что как бы ни принималось решение в Кремле, оно должно приниматься с расчетом на что-то, что пообещает, предложит, гарантирует Янукович. Это же не может быть так – приехал Виктор Янукович к Путину, поэтому Путин ему говорит: «Виктор, я тут решил, что будет так, так и так».

Крутихин: Знаете, я вспоминаю иностранных инвесторов, американских инвесторов, которые на одной конференции рассказывали, что можно работать с Россией, несмотря на все проблемы, а с Украиной нельзя. Я им: «Почему?». «Если вы приходите и ведете переговоры с Путиным или с Сечиным, они редко что-то обещают, но если они что-то пообещали, то они сделают. Вот на Украине кто бы вам, президент, премьер-министр, министр, кто угодно пообещает, вы можете быть уверены, что никто этого не сделает». Поэтому что может предложить Янукович, я, честно говоря, не знаю. Решение принадлежит в данном случае только России. Пойдет она на какие-то уступки Украине, скажет что-то весомое или по-прежнему будет настойчиво тянуть в Таможенный союз, я боюсь, что последний вариант будет как раз работать. То есть будет тянуть в отчаянии каком-то, грозя газовыми войнами, санкциями. Пока очень нервная ситуация, боюсь, что она не разрешиться мирно.