Чиновники остановили производство вина на две недели

Саркисян: На самом деле она не ужасная. Прекратилось оно, к сожалению, из-за того, что некоторые люди во власти не могут понять или разобраться между собой, когда что должно происходить. Если отмотать время немножко назад, в прошлом году в июле месяце был принят 171-й закон по регулированию производства вина. Практически мы определили, что такое фруктовое вино, что такое натуральное вино, вино по происхождению и т.д. Были определенные изменения, закон вступил 1 числа, были некоторые несогласования между властными структурами, а это означает, что каждый раз, когда мы с вами производим то или иное вино, мы должны ссылаться на определенный ГОСТ. Закон придумать мы придумали, а ГОСТы, к сожалению, у нас остались позади.

Писпанен: Старая добрая традиция законотворцев.

Саркисян: В результате мы с вами имеем то, что имеем. На две недели многие производители встали, потому что не могли понять, на какой ГОСТ ссылаться. Но буквально вчера были приняты определенные поправки к закону, и я думаю, что в ближайшее время производство возобновится. Потом, власть все-таки пошла на определенные уступки в виде возможности продолжения оклеивания акцизных марок. На самом деле ничего страшного не произошло.

Писпанен: То есть то просто безалаберность, халатность и ни в коем случае не злой умысел для того, чтобы перекроить винный рынок России?

Саркисян: Абсолютно верно. Это просто определенное непонимание. К сожалению, во власти сидят люди, которые в принципе не знают, что такое вино. Для них просто белое и красное, и более ничего другого нет. А если бы были люди, которые понимают и любят этот продукт, думаю, что вряд ли такие катаклизмы были. Нужно сказать, что эта ситуация сейчас прекратилась и в ближайшее время наладится благодаря Союзу виноградарей и виноделов, в частности, Поповичу Леониду Львовичу, который является президентом этого Союза.

Писпанен: Насколько я помню, алкогольный рынок России потряхивает достаточно часто, где-то раз в год случается какой-нибудь коллапс, встает то одна, то другая линия, то акцизы не напечатали, то марки не подвезли, то не заработал ЕГАИС. Это только из-за безалаберности, халатности и некомпетентности людей, которые это придумывают?

Саркисян: Вы абсолютно правы: это безалаберность и во многом некомпетентность. Говорят, наверху дали указание, внизу не исполнили, поэтому в результате мы имеем с вами такие неприятные моменты. В этом году Росалкогольрегулирование сделало очень быстро, практически за один день, перелицензирование тех предприятий, у которых должны были быть лицензии нового образца. Это было практически бесплатно. Но некоторые вещи, типа акцизные марки, ГОСТы, на которые нужно ссылаться, к сожалению, не соблюли.

Писпанен: Насколько я понимаю, эта некомпетентность исчисляется вполне серьезными суммами, которые производители теряют. Можно сейчас уже сказать, во сколько обошелся производителям простой в две недели?

Саркисян: Я думаю, что подсчет еще будет, но это не один десяток миллионов рублей. На самом деле, это очень серьезно.

Писпанен: Кто-то им это возместит?

Саркисян: Нет, я думаю, вряд ли.

Писпанен: Или это возместит потребитель, который будет покупать продукт дороже.

Саркисян: Даже потребитель не сможет возместить, просто это потери самого предприятия. Вряд ли можно будет на те вина, которые производят наши производители, делают не очень высокого уровня вино, можно было бы еще поднять цену. Тогда оно будет неконкурентоспособно.

Писпанен: То есть цена не вырастет точно?

Саркисян: Нет, вряд ли.

Писпанен: Только потому, что вино неконкурентоспособно. А если бы оно было конкурентоспособное, то однозначно бы подняли цену?

Саркисян: Да, конечно. Но уже радует то, что на сегодняшний день в России все-таки стали делать очень качественные российские вина из собственного винограда. Я думаю, что в ближайшее время многие узнают об этом официально. Во-первых, я в ноябре выпущу официальный справочник по российским винам, там будут указаны все производители, которые честным образом делают эти вина. Радует, что мы идем вперед. А те производства, которые в большом объеме бадяжили, делали так называемый шмурдяк...

Писпанен: Мне кажется, и сейчас бадяжат.

Саркисян: Да, но как раз они в большей степени и теряют.

Писпанен: Почему это происходит так долго? Понятно, что раз есть спрос, раз покупают эту бадягу, то зачем расти, улучшаться. Например, запретили грузинское вино на ввоз в Россию, и значительно выросло качество вина.

Саркисян: Грузинского да, конечно.

Писпанен: В разы. Почему не акцизами и не просто останавливать производство вина, а теми же самыми способами, как это умеет делать господин Онищенко, сказать, что там какие-то не те пестициды или еще что-то?

Саркисян: Нужно понимать, что это колоссальный бизнес. Бизнес, по сути, из ничего. И если мы с вами сейчас жесткой рукой запретим делать так называемые винные напитки, не вино (к чему мы сейчас и приходим, что настоящие вина должны называться вином, а винные напитки – это винные напитки), то тогда к нам хлынет огромное количество некачественного продукта из Европы, откуда угодно.

Писпанен: Сейчас оно не поступает только потому, что у нас у самих еще хуже?

Саркисян: Оно не поступает в таком объеме. То, что производится, пьется у нас – это мизер по сравнению с тем, что могло бы приходить сюда. Большое количество компаний, иностранных производителей готово сюда привезти абсолютный суррогат, который невозможно пить. Его разбавить, добавить ароматизаторы и сделать из него определенное вино – в принципе, заполонило бы. Нам своего такого добра хватает.

Писпанен: У нас же так и делают – разбавляют, добавляют и на прилавок.

Саркисян: Но для того, чтобы отрегулировать эту ситуацию, нам нужно четко понимать, что такое вино. И если мы говорим о настоящем вине, то на нем должно быть написано, что это настоящее натуральное вино. Если есть какие-либо добавления, то на нем должно быть написано: «винный напиток». Хотя бы в этом мы не будем обманывать наших потребителей.

Писпанен: Когда это будет?

Саркисян: В ближайшее время это произойдет, поверьте. Я думаю, что через год, максимум два, кардинально все изменится. Сейчас уже приняты очень серьезные законы.

Писпанен: Наверное, производители будут сильно сопротивляться этому.

Саркисян: Они и сейчас сопротивляются. Это видно даже на тех совещаниях, которые мы собираем среди производителей. Видно сопротивление, потому что это колоссальный объем, огромные деньги.

Писпанен: Это действительно очень важный закон, мне, как потребителю вина, хочется понимать, какого качества вино я покупаю за ту или иную цену. Но то, о чем мы говорим, что постоянно потряхивает алкогольный рынок, не из-за того, что хотят улучшить качество, а из-за того, что какие-то бумажки все время меняются, какие-то наклейки. То такой акциз, то такой, то не напечатали, то не подвезли.

Саркисян: Пытаются как-то выровнять ситуацию, но большая часть людей, которые занимаются этими вопросами, не понимают, что они делают.

Писпанен: Зачем так часто это делать?

Саркисян: Во-первых, с принятием нового закона четко регламентировано, что такое настоящее натуральное вино. В связи с этим, если раньше акцизная марка практически была одинаковой на все бутылки, на любые объемы, то сейчас акцизная марка будет пропечатана непосредственно в типографии. То есть раньше наносилась на акцизную марку, а сейчас она уже будет пропечатана. С одной стороны, мы можем ругать эту ситуацию, с другой стороны, ввести порядок все равно нужно из-за того огромного количества некачественного продукта, который присутствует на рынке, чтобы дать возможность потребителю разобраться, и в свою очередь законодателю или контролирующему органу сделать таким образом, чтобы выровнять эту ситуацию.

Писпанен: Давайте не будем лукавить, мы живем в России, где акцизы могут выдаваться производителю после проверки качества и т.д., а могут вывозиться с заднего прохода, что называется, и продаваться за определенную мзду. И так зачастую бывает.

Саркисян: Это стало гораздо сложнее делать.

Писпанен: Почему? Кто нас оградил от покупки знака качества?

Саркисян: С учетом изменения законодательства, изменения новых акцизных марок, я верю в то, что эта ситуация изменится. Уже было невозможно привозить некачественный продукт, и эти изменения, я уверен, будут в пользу. А то, что мы с вами говорим, это определенный стереотип. Можно все, что угодно купить, но, поверьте, это стало гораздо сложнее сделать, и если попадаются, то попадаются очень серьезно, на долгое время. Такие прецеденты уже есть.

Писпанен: Насколько легко производителям будет восстановиться после такого двухнедельного простоя?

Саркисян: Думаю, что полное восстановление будет ориентировочно к сентябрю. Будет более-менее понятная ситуация. Опять начнутся какие-то препоны, какие-то непонятные моменты. Буквально вчера правительством было принято новое законодательство, дали людям возможность по старым акцизным маркам работать, выйдут ГОСТы, в ближайшее время это произойдет. Знаете, я патриот своей страны, мне очень хотелось бы, чтобы таких катаклизмов не было. Но мы от них не убережемся, потому что, к сожалению, люди, которые работают во власти, не совсем понимают, что такое настоящий продукт. К сожалению, вино приравнивается к водке, что не есть правильно.

Писпанен: Только водка стоит до 100 рублей, а хорошее вино стоит до тысячи.

Саркисян: Мотивируя тем, что мы боремся с алкоголизмом, убиваем хороший продукт, а водка опять идет на первый план.