Битва сценаристов. Кинематографисты делят деньги на фильм о футболисте Льве Яшине

Зальцман: Давайте, может, я здесь лучше расскажу.

Кремер: Подождите, работали над сценарием же не вы.

Зиновьев: Слово «работали» здесь тоже не подходит, совершенно элементарно пришёл к выводу, что нашими какими-то очень целебными фильмами надо пытаться бороться с фильмами, которые с Запада тогда на нас повалили. И пришла мне на ум после долгих размышлений мысль, что знаменитые люди есть, и среди них Лев Иванович Яшин.

Кремер: Так и вы написали этот сценарий?

Зиновьев: Это не так, было четыре года работы, информации, а потом…

Зальцман: Я могу рассказать, как это всё было. Мы познакомились с Александров в 2003 году. Что было до этого: у меня произошло такое событие, у меня был друг, его зовут Владимир Орлов, и он с 2000 года собирал информацию про других футболистов. Он собирал информацию про победы команды Советского союза в Чемпионате Европы и собрал информацию абсолютно про всех, кто там был, со всеми провёл бесчисленное количество времени. В какой-то момент он обратился ко мне, а у меня в то время был некий бизнес – я выкупал права на съёмку вторых частей американских известных фильмов и предложил профинансировать этот проект. Это как я в этот проект вошёл. Когда мы стали этим заниматься, мы стали искать людей, которые занимались чем-то похожим. Выяснилось, что существует Александр Зиновьев, который занимался Яшиным. Мы его попросили влиться в наш проект, и с этого момента прошло уже больше 10 лет… Чем занимался Александр Васильевич, Александр Васильевич писал Яшина и Нетто. Линии этих футболистов, он полностью ними занимался.

Кремер: То есть вы 10 лет не можете запустить картину?

Зальцман: Я не могу картину запустить 10 лет, а Владимир Орлов, который её делал, 13 лет. Причём, чтобы вы приблизительно поняли, нет… Есть эта информация в интернете, я рекомендую посмотреть на сайте фанатов «Спартака», там вся эта информация есть. Нам много раз предлагали за откат запустить, за ещё что-то, но мы просто отказывались, потому что, во-первых, могло не хватить, а во-вторых, потому что такой фильм не может сниматься в такой атмосфере, но мы постоянно предлагали.

Кремер: Последние несколько лет высокий запрос на хорошие сценарии, если ваш сценарий хороший, я, простите, его не видела, почему такие проблемы? Вы носили его в Министерство культуры?

Зальцман: Мы носили его везде и по многу раз, но у нас его постоянно пытались выкупить. Дело в том, что там не только сценарий, там целый проект, мы его приносили во многие кабинеты. Я вам расскажу историю, чтобы вы поняли, один из ярких примеров, когда погиб Егор Свиридов, на его похоронах Владимир Владимирович обещал , что будет снят фильм про футбольные победы, пообещал болельщикам. К нам практически моментально приехали люди, которые знали, приехало несколько групп, которые попытались выкупить проект. Мы заявили, что проект не продаётся, мы готовы на совместное участие, мы готовы давать сколько угодно с прибыли, мы готовы были давать и 100% с прибыли, только дайте его нормально снять, потому что те люди, которые приходили, известны только тем, что дерибанят бюджет, а для нас – и для Александра, и для Владимира Волкова, я в этом проекте постольку поскольку, остальные…

Кремер: То есть проблема в вашей несговорчивости?

Зальцман: Нет, мы не были готовы отдать проект, чтобы его завалили, потому что сняли бы чёрти что. У нас есть проект полностью готовый, там не только сценарий. И тогда в какой-то момент нам сказали: «Тогда ваш проект не пройдёт», и пошёл фильм «Матч», все, кто его видел, могут сами понять, что это было снято. Так вот с нашим фильмом, если бы его выкупили, получился бы точно такой же фильм, как «Матч», и на этом бы всё закончилось.

Зиновьев: И нам бы только повеситься.

Зальцман: Вместе.

Кремер: 25 апреля вы дозвонились до Путина. Это у вас был прям такой план, что вы дозвонитесь и попробуете…

Зальцман: СМС.

Кремер: Да, вы получили подтверждение, что ваш вопрос принят и он будет задан президенту, и он был задан президенту. Вы надеялись на то, что президент решит все ваши проблемы?

Зиновьев: Все мои проблемы невозможно решить, но я его попросил, есть такое русское выражение «настоящим образом помочь» в таком проекте, потому что мы вдвоём с Михаилом очень серьёзно относимся к такому понятию в нашей стране, как патриотизм. И вот этот фильм, коль мы не можем среди чиновников Министерства культуры, среди банкиров найти патриотов, которые поняли бы, что это надо, то надежда на президента была.

Кремер: У компании «Централ Партнершип» есть, по-моему, целая линейка фильмов о спортсменах.

Зальцман: Давайте я расскажу о линейке. Во-первых, эти все линейки появились после звонка Александра Васильевича Путину. Я встречался с Оганесяном, который продюсер этого фильма, а не режиссёр, хотя он режиссёр тоже, три года назад. Ему очень понравился наш проект, он предложил: «Давайте вы его мне отдайте, а я сейчас буду им заниматься».

Кремер: То есть такие мысли у компании и у него были.

Зальцман: Да, у меня переписка осталась. Он просто хотел взять наш проект, заниматься им и так далее.

Кремер: То есть они занимались фирмами о спортсменах.

Зальцман: Я не знаю, чем они занимались, если честно, и не очень хочу. Они хотели взять наш проект. Мы встречались с Оганесяном, если учесть, что у ЦПШ ужасная ситуация, я предложил: «Давайте подпишем документы, и тогда будем обсуждать», потому что ЦПШ просто пытались взять наш проект. Поскольку очень много людей очень известных знают, что это за компания, то не было ни малейшего желания проект отдавать. Есть ещё такая вещь: когда Владимир Волков, автор этого проекта, вообще весь проект делали два человека – Александр Зиновьев и Владимир Волков – когда он ко мне пришёл в 2003 году, я сказал: «Понимаешь, в тот момент, когда реально будет что-то серьёзное, у тебя его просто украдут, поэтому давай всё сделаем серьёзно». И мы со всеми подписали договора, со всеми футболистами и так далее, поэтому без нас было сложновато снять.

Когда Путин сказал, что даст деньги на этот фильм, опять стали появляться все эти люди, которые приходили после смерти Егора Свиридова, опять попытались выкупить. Откуда появился Шиловский? Я это сценарий видел, это абсолютно графоманский сценарий, где человек просто писал, что хочет. Я вам дам пример, он просто письмо писал открытое в интернете. Здесь есть такая замечательная фраза: «Могу привести пример своего знакомого председателя фонда Яшина Владимира Кесарева. Этот человек многие годы проводит турниры в честь Льва Ивановича, всячески поддерживает дело его памяти и почему-то не кричит, что его обокрали. То есть, естественно, когда стали они вдруг стали снимать по сценарию Шиловского, полностью высосанного из пальца интернет-заметок, мы естественно возмутились.

Кремер: Откуда вы знаете, вы же не видели сценарий?

Зальцман: Я видел его, я не буду обсуждать его художественную особенность, как и фильм «Матч».

Кремер: Просто Шиловский утверждал, что он встречался и с Валентиной Тимофеевной Яшиной, и с Никитой Симоняном.

Зальцман: С Никитой Симоняном он действительно встречался. Позволю себе с Кесарева начать, он здесь Кесарева в пример ставит. Кесарев 8 лет, когда мы стали работать, мы всем заплатили существенную сумму денег, многие отказывались, это в интернете есть, мы в них всучивали, Владимир Маслаченко заставлял порой ветеранов взять деньги. Так вот с Кесаревым мы как раз 8 лет работаем, я набрал Владимира Петровича и говорю: «Владимир Петрович, человек на вас ссылается, вы хоть раз с кем-то говорили?», я других ветеранов тоже обзвонил, он говорит: «Никогда и ни с кем». «Ну, вспомните, сценарист Шиловский», он говорит: «Фамилия Шиловский вообще ничего не говорит, а сценарист – тем более». Ещё такая вещь, дело даже не в контракте, мы сейчас говорим о том, что нельзя этот фильм снимать без нас, поскольку у нас контракты со всеми футболистами, жёнами и так далее.

Кремер: Вы сегодня встречались с Иваном Демидовым, потому что именно к нему вас отправил министр Владимир Мединский для того, чтобы всё-таки разрешить эту конфликтную ситуацию.

Зальцман: Я вам в двух словах расскажу эту историю, я вам могу сказать, когда это всё произошло. он не совсем отправил, когда начались все события, когда мы возмутились: «Вы что обалдели, что ли? Человек, который пытался взять наш проект, мы отказались, берёт чёрти что, высосанное из пальца». Ещё не могу не сказать два слова, если вы не против, про это замечательный фильм «Они играли за Родину». Вещь первая: там всего один человек есть официально – Максим Матвеев. С ним говорили, он не в курсе, больше в этом проекте никого нет.

Кремер: Там ведутся пробы ещё на роль Валентины Тимофеевной.

Зальцман: Может, сейчас что-то и началось, но Максим Матвеев не в курсе, что он играет Яшина, мало того, смеюсь сказать, что он не подходит. Он не в курсе, он не знает, его агент не знает.

Кремер: Давайте про вашу встречу с Демидовым.

Зальцман: До нашей встречи скажу ещё, что такое Шиловский. Если будет время, пожалуйста, наберите в Яндексе «Шиловский, Андрей Аршавин, лицо нации». Шиловский пять лет ходил и предлагал, Аршавин дал ему поддержку, фильм художественный, не документальный, про Аршавина, дал много интервью, все они есть в интернете. Они назывались так: «Андрей Аршавин – лицо нации», это были заголовки, сейчас он говорит, что Лев Яшин – лицо нации. Я ему позвонил, он не хотел говорить, но я ему сказал: «Ты для начала определись: Лев Яшин с «золотым мячом» - лицо нации или Андрей Аршавин».

Кремер: Вы звонили даже Шиловскому, чтобы выразить своё недовольство?

Зальцман: Конечно.

Кремер: Он просто сказал, что он с вами не знаком, когда мы беседовали.

Зальцман: Рассказываю: он занимался фильмом про Аршавина долгое время и называл его, есть куча материалов в интернете, «Андрей Аршавин – лицо нашей нации». Я вам ещё одну фразу прочитаю с вашего позволения: «В отличие от господина Зиновьева я занимаюсь изучением жизни и творчества великого Льва Ивановича Яшина всю жизнь (43 года). Сколько себя помню, болею за «Динамо» и персонально за Яшина».

Кремер: Он рассказывал это и мне лично.

Зальцман: Он родился в 1970 году, а Яшин последний матч сыграл 27 мая 1971 года, то есть персонально болеть за Льва Яшина он мог только год своей жизни.

Кремер: Давайте всё-таки про сегодняшнюю встречу с Иваном Демидовым.

Зальцман: Конечно. Значит, как она образовалась. Когда мы стали возмущаться, нам, естественно, стали говорить: «Чего вы возмущаетесь?», мы обратились к мэтрам, я обратился, Александр обратился, мы обратились к мэтрам нашего кино, все нас поддержали, но только словами, никто не отказался подписывать петиции и так далее. Я Мединскому сразу написал: «Извините, наш проект у вас многие годы лежит. Как вы можете давать дорогу этому сценарию?».

Кремер: А ваш проект лежит в Министерстве культуры…

Зальцман: Везде лежит, у всех чиновников лежит.

Кремер: Что вам ответил Мединский?

Зальцман: Он меня послал к Демидову, мы в Twitter списались, Демидов, естественно, в очередной раз ни на какие звонки, вопросы не ответил. Мы много раз ему писали письма. Дальше произошло чудо – мэтры кино, к сожалению, отказались нам помогать, только советами, поскольку говорили, что не хотят ссориться с ЦПШ. Нам помогло два человека, я хотел бы сказать спасибо – это Василий Уткин, который написал в интернете эту историю, и второй – это человек, к сожалению, я не знаю его фамилию, но кажется Прокопьев Александр, это болельщик «Спартака».

Совершенно случайно буквально четыре дня назад я поехал, жена Крутикова, великого спартаковца, просила меня подъехать, он себя плохо чувствовал, просила просто подъехать, поговорить с ним, это тоже член сборной, потому что мы к ним очень много ездили. И случайно таксист, который меня вёз, оказался болельщиком «Спартака». Я с кем-то говорил по телефону, он понял ситуацию и сказал: «Давайте я помогу». «Как ты можешь помочь?», он говорит: «Мы сейчас на фан-сайте разместим, и сразу это появится по всей стране по интернету». Кажется, его фамилия Прокопьев, я ему сегодня звонил много раз, к сожалению, не знаю фамилию. Хочу сказать огромное спасибо Василию Уткину и Александру Прокопьеву, без них бы ничего не состоялось.

Кремер: Давайте всё-таки про вашу сегодняшнюю встречу с Демидовым.

Зальцман: Какие-то вещи я рассказывать не буду, они между нами. Но вещь первая – Демидов попытался понять…

Кремер: Наверное, он попытался понять, чего вы хотите.

Зиновьев: Да.

Зальцман: Как бы так вежливо сказать, на встрече затрагивались два вопроса. Первый вопрос – понимаете, сейчас будет тендер, будет конкурс, сейчас будет сценарий, то есть сейчас в лоб отдать ЦПШ не получится, нужно хотя бы конкурс провести. Я ему говорю: «Знаете, Иван Иванович, с огромным уважением отношусь к вам, но конкурс здесь тоже невозможен».

Кремер: Почему?

Зальцман: Потому что все права на всех футболистов этой эпохи, дело не в правах, права – это чисто юридически, мы нормальные люди. Там великолепный сценарий, если вы посмотрите в интернете, как сценарий писался, мы, когда говорили, мы ставили диктофон и говорили: «Расскажите что-то про себя».

Кремер: Я поняла, все права принадлежат вам.

Зальцман: Дело не в правах, со всеми выжившими людьми той эпохи, которые были живы в 2000-е, мы со всеми подписали права, всем заплатили деньги.

Кремер: У вас есть договорённость с Валентиной Тимофеевной Яшиной?

Зальцман: Нет, мы с Валентиной Тимофеевной несколько раз говорили, она с самого начала сказала: «Я вам помогу, чем смогу, но, пожалуйста, не лезьте в личную жизнь». У нас есть договорённости буквально со всеми, Валентины Тимофеевны даже, к сожалению, в фильме нет, она сказала: «Нет». И то, что у нас Яшин в фильме – это Маслаченко о нём очень много рассказывал, он был его дублёром, Кесарев жив-здоров, который очень много рассказывал о нём, они были партнёрами по «Динамо» и по сборной, и Виктор Понедельник, с которым они вместе ходили на рыбалку.

Кремер: Так ваша встреча с Демидовым закончилась чем?

Зальцман: Поймите, сейчас не встретится с нами невозможно после того, как спартаковские болельщики устроили в интернете большой-большой шум.

Кремер: Чем закончилась встреча?

Зальцман: Ничем, договорились общаться, будем участвовать в тендере. На встрече мы рассказали о нашем проекте, буквально всё, что с ним связано. Он предлагал конкурс сделать, я отвечал, что мы в целом не против конкурса, но зачем участвовать в конкурсе, где заранее известен победитель.

Кремер: Победитель – это вы?

Зальцман: Нет, не мы уж точно.

Кремер: Компания ЦПШ?

Зиновьев: И они нет.

Зальцман: Не мы. Мы говорили, что наш сценарий писался 10 лет, от звонка до звонка. И позволю закончить, он говорил: «А вдруг он окажется не очень хороший?». Наш сценарий писался так, что мы клали диктофон и просили рассказать о себе, а все ветераны о себе не рассказывали, они рассказывали друг о друге. В результате, когда всё сложилось, Александр провёл замечательную работу…

Кремер: Но это не залог хорошего сценария.

Зальцман: Согласен, и мы сказали, что если наш сценарий вы посчитаете плохим, то мы им подарим права. Но на данный момент этот сценарий никто не писал, Александр …

Кремер: То есть он самый подробный из тех, которые существуют.

Зальцман: Да.

Кремер: Александр, вы хотели что-то сказать.

Зиновьев: Всё очень просто. Иван Иванович вслух проговорил очень простую вещь, почему любой человек на планете не имеет права писать просто сценарий и участвовать в конкурсе.

Зальцман: Например, Шиловский.

Зиновьев: Я ему к этой фразе дополнил, что мы за свой сценарий не стесняемся, более того, его читали достаточно людей, которых я знаю как интеллектуально собранных людей, которым можно доверять. Первые фразы, которые от Ивана Ивановича шли, шли через эту канву, что, мол, у вас могут быть только моральные права. Но закончился наш разговор, когда мы детализировали наше участие в этом проекте, который же мы и практически организовали, осуществили и достучались до Путина, он стал уважать нашу концепцию, наш взгляд. И договорились, что если несколько человек, которые сегодня крупные режиссёры, которые имеют фамилии, прочитав наш сценарий скажут: «Да, вряд ли кто их победит». Вот на этом мы и расстались.

Зальцман: Да, мы сказали, что мы будем бороться до конца за наш проект. В какой-то момент, я думаю, всем стало ясно, что он не проскочит.

Зиновьев: Для меня 15 лет жизни потратить не на себя, а на страну нашу, и более того, в этой стране на детей, чтобы детям пришло, чем гордится, как я мальчиком тоже что-то читал, смотрел…

Кремер: Когда состоится тендер?

Зальцман: Мы пока не знаем, но юридически тендер проводить не могут. Я это Ивану Ивановичу пытался объяснить, я думаю, он меня прекрасно понял.

Зиновьев: В следующем году обещали. Путин приказал, Медведев распорядился, мы говорим: «У нас в этом году всё закончилось»…

Зальцман: Да, он сказал, что всё закончилось.

Кремер: Деньги закончились на кино?

Зальцман: Да, но там действительно был момент, что 8 мая был последний срок подачи заявок.

Кремер: Но ЦПШ утверждают, что они сами могут снять без государственных денег.

Зальцман: И дай им Бог здоровья. Они возьмут деньги у ВТБ, но дело не в деньгах и в ВТБ, дело в следующем, что … Поймите, кроме морального права, там нет никакого морального права, то есть взял от руки, что-то написал, раньше Аршавин написал, а сейчас Яшин вместо Аршавина, здесь он за «Динамо» болел с нуля лет до года, а тут он за «Зенит» болел с детства. Есть ещё юридическая часть, что не имеют они права снимать фильм про живых людей, не имея… Они могут делать прототипы, но тогда им придётся поменять фамилии.

Расскажу вам самое важное про Демидова, я ему объяснил следующие вещи, когда он: «Тендер, тендер, конкурс. Извините, мы ничего не можем, у нас честные конкурсы», это он мне про честные конкурсы с ЦПШ будет рассказывать. И в рамках честного конкурса я сказал, что конкурс возможен следующий: у вас есть 10 миллионов долларов на патриотическое кино, мы говорим, чтобы вы сняли наш фильм со всеми правами на Яшина, кто-то говорит: «Давайте снимем про Матросова», а кто-то – про Жукова, вот тогда это есть тендер. А конкретно при этом проекте, если вы решили снимать фильм про Яшина, то снимать его на данный момент могут те люди, которые владеют всеми правами юридическими, если вдруг по каким-то причинам есть проекты, как «Мастер и Маргарита», может, слышали, сидит человек и права не отдаёт.

Меня сейчас пытаются выставить как человека, который скупил права, приватизировал и не отдаёт, да я «за» всеми фибрами, но дело не в этом. Я ему сказал: «Если вы с нами не определитесь, давайте выясним, кто в экспертном совете», он говорит, что это не имеет значения, я ему говорю: «Это имеет огромное значение. Кто в экспертном совете?». Есть режиссёры, которых я уважаю, есть Карен Шахназаров, есть Андрон Кончаловский, есть Владимир Грамматиков. Андрон Кончаловский видел наш проект, ему очень понравилось, я ему написал письмо с просьбой нам помочь, это было 6 лет назад.

Кремер: Вы не жалеете, что вы раньше не отдали права и сценарий каким-то другим людям?

Зальцман: Конечно, нет. У меня есть близкий друг Эдуард Тополь, очень близкий, мы с ним приехали вместе из Америки, я в Америке долгое время жил. К нам пришёл один продюсер и предложил отдать ему права на какие-то фильмы. Я посмотрел и понял, что сейчас будет одна гадость, я Тополю сказал: «Эдуард, ты делай, что хочешь, но я этому человеку ничего не отдам». Через 5 лет позвонил Тополь, ему угробили два фильма - «Монтана» и ещё один, он потерял идею своей жизни, он потерял 7 лет жизни, у него забрали и сняли какую-то полную гадость. Поэтому я эту ошибку повторять не хочу.

Кремер: И вы будете бороться до последнего?

Зальцман: Да – это раз, и два – поймите, если бы у меня было сто фильмов, это же не пирожки или дом, была бы это вещь – на здоровье, к тому же сейчас позвонили и предложили очень большие деньги за этот проект, огромные деньги за передачу права. Это дело жизни, причём, даже не моей, это дело жизни Александра и дело жизни Владимира Волкова. Они этим занимаются всю жизнь. Отдать дело всей жизни и мечту всей жизни просто, чтобы из этого сделали такой фильм, как «Матч», нет, спасибо, ни малейшего желания.

Зиновьев: Мне не верится, что кто-то сумеет.