«Корова, жирная, бездарная, на кого ты похожа?!» Мрачное закулисье балетных школ

В начале октябре покончила с жизнью ученица одной из элитных хореографических школ. Шок. Другие учащиеся уверены: самоубийство связано с жестокими нравами балетных школ, анонимно мы поговорили с несколькими девочками.

Я не хочу называть свое имя, показывать лицо. В тот день мы были напуганы, никто с нами о случившемся не разговаривал. Она была жизнерадостной, красивой, наверное, этот план начал зреть от страха — после родительского собрания, когда ее маму предупредили о возможном предстоящем отчислении из-за лишнего веса. Страх, что выгонят — огромный. Учителя постоянно об этом говорят. Самый страшный год — после пятого балетного класса. Так хочется состояться как танцовщица. Столько сил уже отдано, — а могут взять и отчислить. она училась в пятом. В школе психолога нет. Нас никто не готовит, как расстаться с мечтой.

Школа закрытая, даже журналистов пускают только своих. На всю страну таких заведений всего несколько: МГАХ, Вагановка и Пермское училище. Ежегодный конкурс — 10 человек на место. Но как только за «счастливчиком» захлопываются двери, он попадает в закрытый мир.

У Лизы в комнате свой собственный Большой театр, внутри — десятки танцевальных пачек и пуант, на полках — фигурки фарфоровых танцовщиц. Но балет так и остается детской игрой, с профессиональной хореографией покончено, из МГАХ девочка сбежала пару месяцев назад. А мама Лизы до сих пор не может отойти от шока после самоубийства в их балетной школе.

Анна Леденева, мама Лизы: Лиза ушла дня за 4 до этого, ну собственно, Лиза когда ушла, и эта трагедия случилась. И я поняла, что она правильно поступила. Это было просто какое-то предвидение.

Учиться во МГАХ Лиза мечтала вместе со всей семьей, уже с 4 лет её готовили к поступлению. Но через год прямо из школы повели к психологу.

Анна Леденева, мама Лизы: Вот почему-то понимание цели, оно приходит потом. То есть никогда не поддерживают, и всегда говорят, что ты плохая и всегда всё ты делаешь не так. Ребёнок начинает просто теряться. Для чего он сюда пришёл? Здесь не танцуют, его постоянно ругают.

За год обучения Лиза выросла только на сантиметр: из-за страха не соответствовать эталону она перестала есть.

Лиза, балерина: Из-за того, что каждую субботу нас взвешивали, я конечно боялась, что у меня будет там +100 грамм, и всякую ерунду делала. Например, принимала слабительное. У одной девочки мама заставляла пить слабительное. Она была вообще какая-то странная. То есть девочка была бы, может быть, нормальная, если не её такая мама. Мама была очень странная.
— А мамы зачем заставляют?
— Ну потому, что мечтают во многом мамы вместо девочек.

Анастасия закончила МГАХ в 86 году. Но педагоги ей казались ангелами, боялась Настя только маму.

Анастасия Васильева, бывшая балерина: Моя мама была очень жестким человеком, она меня дрессировала как пони по кругу, у меня все 8 лет был строго регламентированный день — мы за него не отходили никогда. Если были каникулы, то я должна была плавать по 2 км, а мама смотрела в бинокль — нужно вытягивать мышцы. Если мы были в Сочи, то мама ставила табуретку, и я должна была каждое утро бегать туда-сюда.

Танец Анастасия бросила только в 27 лет — почти полжизни потратив на родительскую мечту. Но будучи ведущей балериной театра классической хореографии — ушла, и ни на одной постановке, даже в качестве зрителя, с тех пор не была ни разу. Больше 20 лет Настя работает на телевидении.

Третий класс во главе с орущим педагогом, но это не изменить. Я слышала, что единственный случай, когда уволили педагога по инициативе родителей, после того, как она повредила ногу дочери вице-премьера Шувалова. Сначала я не понимала, почему педагог сначала злая, а потом вдруг становится милая с одной и той же девочкой. И она уже не корова, не такая уж профнепригодная. Чтобы как-то выделиться, получить хорошую оценку или поучаствовать в концерте, например, можно просто заплатить деньги ректору. Поступление — от миллиона, экзамены 400-500 тыс. рублей.

Она искренне мечтала и своего добилась — балетная школа, кордебалет, солистка, ведущая солистка и только потом — вершина, Мария Аллаш, прима-балерина Большого театра.

Мария Аллаш, балерина: Это большое счастье — выход на счену. Для меня это праздник, все-таки!

Мария тоже училась во МГАХ. Уверяет, что у нее преподавателей-садистов не было. А критика всегда была во благо.

Мария Аллаш, балерина: Я понимала, почему это происходит, рядом стоят девочки. Да, большая попа, корявые ноги, над этим надо работать!

Из 18 девочек ее потока до выпуска дошли только двое. Но строгая школа по сравнению с жестокостью Большого балета — ласковая семья.

Но тот, кто не нашел себе применения в классическом танце, часто не может себя найти даже в другом направлении, российский балет — слишком консервативен, а в мире запрос на свободу!

Анна Галайда, балетный критик: Ты копируешь форму, сложившуюся до тебя веками, и вот в этой копии ты должен быть абсолютно идеальным, а современный балет — ему все равно, коротковаты ли у тебя ноги. Ты можешь выйти с кривыми ногами, гораздо важнее твой энергетический посыл, твоя эмоциональность.

И хотя Лиза решила больше не участвовать в борьбе — за место под софитами на сцене — танцевать не бросила. Она занимается в другой балетной школе, где не ставят целью сверхрезультат. Ей нравятся работы Дариан Волковой, бывшей балерины, которая прославилась снимками, рассказывающими: какой дорогой ценой дается причастность к прекрасному искусству.