Замглавы пресс-службы МИД Мария Захарова о досрочном отъезде Путина с G20, федерализации Украины и подарках Джен Псаки

17/11/2014 - 20:12 (по МСК) Антон Желнов

В гостях у Антона Желнова заместитель директора Департамента информации и печати МИД Мария Захарова. Говорили о реакции России на санкции Запада, об итогах саммита G20 в Австралии, об официальной позиции Москвы по выборам в «ДНР» и «ЛНР» и хороших отношениях с официальным представителем госдепартамента США Джен Псаки.

Желнов: Мария, я хотел вас спросить про вашу собственную публичность. Как я понимаю, вы где-то с лета стали активным внешнеполитическим спикером России. Это почему – усталость от таких классических дипломатов, которые давно уже на Смоленской площади сидят и ничего яркого не проговаривают? И тут вы появляетесь. С чем это связано, кому эта идея пришла в голову?

Захарова: Антон, мне кажется, с лета я появилась для вас лично, может быть, для канала Дождь тоже, может быть, я с лета только появилась.

Желнов: Я имею в виду не как публичный спикер, не как дипломат.

Захарова: Я являюсь заместителем директора департамента информации и печати более трех лет. За эти три года была достаточно активна, в том числе и публично, и медийно. Вы можете посмотреть. В своем официальном качестве точно так же я была достаточно активна с точки зрения блогерской деятельности.

Желнов: Да, но все-таки в эфире федеральных телеканалов, как, например, вчера у Соловьева вы были, вас не было. Был Лукашевич, ваш непосредственный начальник, но не вы.

Захарова: Опять не могу вас не поправить: не был Лукашевич у Владимира Соловьева.

Желнов: Нет, вы были.

Захарова: Я была, но Лукашевича не было.

Желнов: С чем связана ваша уже такая федеральная раскрутка?

Захарова: Это хороший вопрос к Владимиру Соловьеву. Мне кажется, что он вполне может себе позволить приглашать тех людей в эфир, которые ему интересны.

Желнов: Вас саму эта публичная роль, роль спикера официального МИДа устраивает, не устраивает?

Захарова: Я – заместитель официального представителя, коим я нахожусь уже три года. Меня вполне устраивает. А вас?

Желнов: Абсолютно, иначе мы бы не говорили и не общались.

Захарова: Мне кажется, гораздо более интересна тема, связанная с тем, что мы достаточно активны стали в социальных сетях, и мы стали практиковать новые формы работы, в частности на грани блогерской деятельности, которые вряд ли можно отнести к официальным комментариям, официальным заявлениям. Они где-то на стыке официальной позиции, но написаны они более легким языком, более понятным аудитории, которая обычно использует интернет, переписывается, обменивается комментариями. Здесь я могу сказать, что мы стали активны.

Мы года 3-4 назад вообще вышли в социальные сети, начали с аккаунта в Твиттере. У нас очень неплохие результаты, на мой взгляд, может, вы их по-другому оцениваете. У нас более 400 тысяч фолловеров в русскоязычном Твиттере, чуть меньше в англоязычном. Полтора года назад мы вышли в Фейсбук, там сейчас порядка 170 тысяч фолловеров. Два года назад Youtube, сейчас Flickr уже осваиваем. В этом смысле активизация пошла очень интенсивная.

Желнов: Да, конечно, мы замечаем, что делает МИД. Но в какой-то момент и в вашем Твиттере, и в вашем Фейсбуке, МИДовском я имею в виду, не в вашем персонально, стали появляться такие тексты, которые явно не назовешь дипломатическими. Например, я процитирую, это лето, когда Вашингтон предъявлял претензии к России после крушения малайзийского «Боинга». МИД выдал следующий текст: «Вашингтонский режим в своих построениях основывается на не соответствующих действительности антироссийских домыслах, собранных в интернете. Кто занимается засорением сети подобным мусором – понятно: тот же Вашингтон, да еще, наверное, Киев».

Захарова: Мне нравится с вами разговаривать.

Желнов: Что я не так процитировал? Поправьте.

Захарова: Процитировали вы все так, но это как раз было наше официальное заявление, официальный комментарий, который был опубликован на сайте. К блогерской деятельности он не имеет никакого отношения.

Желнов: То есть в блогерской лайтовые какие-то комментарии?

Захарова: То, что вы процитировали, здесь можно по-разному относиться к стилистике, к языку.

Желнов: У вас очень советская агитка, вам не кажется самой?

Захарова: Мне кажется, что в Советском союзе так точно не писали. Я, правда, маленькая была, но мне кажется, что так не писали.

Желнов: Но накалу это очень выглядит плакатно, нет?

Захарова: Я бы сказала, что это адекватный ответ на то, что мы слышим в ходе переговоров. Когда вы приезжаете в ту или иную страну для встречи с американскими коллегами, а коль скоро вы процитировали материал об этом, там речь идет именно о наших госдеповских товарищах, и когда мы начинаем обсуждать серьезные вещи, связанные с их серьезными претензиями к нам, постоянно в публичной сфере звучащими, и когда мы задаем вопрос: «Извините, а какие конкретно вы можете предъявить нам претензии, пожалуйста, цифры, факты?», мы же ведем речь о крупнейшей мировой державе с разветвленной сетью всего, чего только можно, любого инструментария, когда нам говорят: «Вы знаете, а все доказательства есть в соцсетях».

Как вы предлагаете на это реагировать? Озабоченностью МИДа, тем, что мы озабочены отсутствием фактов у наших американских коллег и наличием ссылок с постоянным цитированием соцсетей? Честно говоря, наверное, это наиболее адекватная реакция на подлобные заявления и выпады.

Желнов: То есть дипломатия, вы хотите сказать, во всем мире переходит на такой почти уже площадной язык, а не дипломатический?

Захарова: Мы здесь отнюдь не впереди планеты всей. Что касается работы в соцсетях и так называемой цифровой дипломатии, мы здесь не были в авангарде, мы перенимали опыт у наших зарубежных коллег. Если вы почитаете Твиттер бывшего Мининдела Польши Сикорского или бывшего Мининдела Швеции Карла Бильдта, вот там вы найдете такие перлы и такие недипломатичные выражения и сравнения.

Желнов: Например?

Захарова: На часть из них мы отвечали, пытались отвечать и делали это действительно очень дипломатично. Мега активен был Карл Бильдт ходе событий на Майдане, украинские события, начиная с декабря. Мы же его практически подловили на лжи, когда он сказал о том, что российский МИД или даже глава российского МИДа призывает поставить спецназ для подавления Майдана. Мы ему ответили в Твиттере, под его твитом: «Пожалуйста, приведите конкретные цитаты». Это заняло у него какое-то время, и он признал, что конкретных цитат нет, но сослался, что все всё понимают. Вот это еще одна замечательная формулировка, которую говорят нам наши коллеги, что все же всё понимают. Это гениально вообще.

Желнов: В связи с тем, что мы видим на примере Латвии, когда нашим артистам запрещают въезд в страну, объявляя их персонами нон-грата, кстати, список недавно, по-моему, пополнился новыми именами. Любое публичное высказывание сейчас, тем более официального лица, оно может быть опасно, потому что человек сам может оказаться, вы конкретно, в каком-то санкционном списке, потому что следят сейчас за речью, я имею в виду западные страны. У вас есть такие опасения, что в связи с вашей активной деятельностью в соцсетях, в заявлениях в телеэфире вы тоже можете быть в этом списке?

Захарова: Я бы разграничила эти два вопроса, потому что одно дело – это заявления представителей министерств, ведомств, а другое дело – это комментарии, заявления, действия людей, которые вообще не связаны ни с какой политикой. То, что вы сказали, это актеры, шоумены, деятели искусства. Честно говоря, для меня это был шок. Мне бы в голову никогда не пришло, что наши прибалтийские соседи, соседние страны могут опуститься до того, чтобы объявлять персонами нон-грата или не впускать людей искусства или шоу-бизнеса. Это государства и страны, которые основную претензию к Советскому союзу, к своему советскому прошлому выставляли в том, что это были политические гонения, недопущение инакомыслия и так далее.

И когда эти страны используют политические рычаги для политического давления и вообще давления на людей, которые не связаны с политикой, а представляют культуру и искусство, здесь вообще вопрос о том, где мы вообще находимся, и что тогда демократия, и почему люди не имеют права петь, сочинять стихи, выступать там, где они считают нужным, и почему они должны за это платить какую-то цену?

Желнов: Хорошо, но вы не артист.

Захарова: Пока нет.

Желнов: Вы – представитель государства, его внешнеполитического ведомства. Велик риск попасть в санкционные списки именно вам за реакцию публичную?

Захарова: Вы знаете, я вообще об этом не думаю. Я делаю свою работу и стараюсь, чтобы эта работа была сделана качественно.

Желнов: А вы такую возможность допускаете? Вы же взяли на себя какие-то риски, когда стали активным спикером, тем более по такой теме, как Украина.

Захарова: Я вам могу честно сказать, откровенно, что я об этом абсолютно не думала. Я стараюсь делать правильно и качественно свою работу. Моя работа связана с информацией, я курирую несколько направлений, и по каждому из них мне хочется достичь хороших, правильных результатов. Вы пригласили меня сегодня на эфир, вы пригласили меня спонтанно, я сделала все возможное, чтобы приехать и поговорить на все темы, которые вас интересуют. Вы представляете, что вы мне задаете вопрос, а я вам отвечаю: «Вы знаете, Антон, на эту тему, учитывая большие риски, я не буду говорить»? И не знаете ответ ни вы, ни ваша аудитория.

Желнов: То есть эти риски подразумеваются по умолчанию, правильно я понимаю, на такой работе, как у вас?

Захарова: Я вам не могу сказать. Я вам ответила, как ответила. Я просто об этом даже не задумывалась никогда.

Желнов: Мария, вы всегда согласны с тем, что вам приходится писать?

Захарова: Эта постановка вопроса вообще в корне неверная. Что значит - «мне приходится писать»?

Желнов: То, что вы делаете в силу ваших служебных обязанностей.

Захарова:  Если вы говорите о моих блогах, которые я веду на «Эхе Москвы», на сайте РИА «Новости», в своем Фейсбуке, в личном, их перепечатывает еще Russia Today иногда, просит разрешения, и другие СМИ, эти блоги я пишу сама. Поэтому мне не приходится заставлять себя что-то делать или писать их под кальку. Это то, что я считаю нужным выразить.

Желнов: Но вы же выражаете точку зрения государства.

Захарова: Безусловно, да. И я пишу на те темы, которые считаю актуальными.

Желнов: Нет конфликта, вы всегда лично вы, как Мария Захарова, согласны с тем, что вам приходится говорить от имени государства?

Захарова: Я еще раз вам говорю: то, что я пишу, мне не приходиться соглашаться или нет, это в том числе и моя позиция.

Желнов: Вас не просит министр иногда отреагировать, а вы считаете, что нет…

Захарова: Все, что нас просит делать руководство, мы делаем в официальных комментариях, которые в изобилии на нашем сайте, комментарии, которые идут на телевидение, на радио. Для этого есть новостная лента МИД, единая новостная лента МИД, и там все официальные наши комментарии выложены.

Желнов: Про китайский инцидент, про саммит АТЭС в Китае. Я знаю, что вы специалист по Китаю, вы выросли в Китае, дочь дипломатов, и прекрасно в этом разбираетесь: и в протоколе, и в этикете и так далее.

Захарова: У меня папа востоковед, а мама искусствовед, которая потом переквалифицировалась на искусство и культуру Китая. Я действительно выросла в Китае, ходила в китайскую школу.

Желнов: В посольстве России в Китае.

Захарова: Мои родители работали в Пекине, я ходила сначала в детский сад при посольстве нашем, потом была уже другая командировка, и я уже ходила в нашу школу при российском посольстве. И параллельно я ходила еще в китайскую школу, потому что мне очень был интересен язык. У меня мама была очень против того, чтобы я учила китайский, она считала, что это очень сложно, для девочки – тем более. Но у меня такое было желание, мне так было интересно, меня действительно та страна очень интересовала.

Желнов: Возвращаясь к традициям этой страны. То, как поправил президент Путин шаль супруге главы КНР, нарушение это не протокола даже, я понимаю, что вы сейчас скажете, что президентам можно все, а каких-то китайских уставов, традиций глубинных или нет?

Захарова: Во-первых, у президента Путина есть свой пресс-секретарь, и он должен эти вопросы комментировать.

Желнов: Я сейчас вас как специалиста по Китаю спрашиваю.

Захарова: Что касается этой всей полемики, которая развернулась, мне кажется, что это так странно. Во-первых, это не имеет никакого отношения к нарушению традиций вообще в принципе. Я никогда не слышала, честно вам говорю, что нельзя было бы предложить женщине шаль, накидку или падать пальто. Я много лет прожила в Китае, я ни разу не сталкивалась с тем, чтобы это нельзя было сделать. Честно вам говорю, для меня это удивительно. А что касается современных тонкостей протокола и этикета, мне кажется, что тем более говорить о том, что это было сделано правильно или неправильно, вообще не приходиться.

Желнов: От Китая к Брисбену. Так получилось, что как с Китаем на саммите АТЭС, так и на саммите G20 было очень много бытовых деталей, которые обсуждали в контексте России, в контексте президента Путина. Это и то, что на общей фотографии президента России поставили с краю где-то, это и одиночество у стола, правда, президент, глава Бразилии присутствовала за ланчем. Как вы оцениваете итоги G20 в Австралии, как МИД, в чем там конструктив, в чем не конструктив, и те невероятные по драматизму подробности, которые обсуждаются, я имею в виду и ранний отъезд Путина из Брисбена в Москву, и эту фотографию совместную? Как вы на это реагируете?

Захарова: Я не знаю, какие особенности австралийского этикета по поводу фотографии, но я хочу сказать, кстати, что для традиционного Китая фотография действительно имеет большое значение, и кто как на ней стоит, это действительно важно. По поводу австралийских нюансов в данном случае это не ко мне. Вы, наверное, как журналист, я, как человек, занимающийся информацией, вы, наверное, тоже заметили эту тенденцию, что вне зависимости от того, насколько серьезное мероприятие проходит, насколько глубинные вопросы обсуждаются, всегда есть некий соблазн, и иногда он реализуется, у медийщиков, у прессы, у журналистов – найти какие-то подробности, которые не имеют вообще никакого отношения к сути обсуждаемых проблем, и вокруг этого развить историю. История про шаль, история про то, что вы еще сказали, какие-то обеды, кто как стоял.

Желнов: Это все важно. Почему вы так пренебрегаете этими деталями?

Захарова: Я не пренебрегаю деталями, а просто считаю, что есть суть мероприятия, а есть какие-то вещи, которым почему-то уделяют больше значения, хотя, по сути, там ничего нет. Как с этой шалью было раздуто. Это удивительно просто. Меня и как человека, и как человека, занимающегося международными отношениями, и как обывателя меня, знаете, что удивило, даже не удивило, сколько показалось таким неординарным в этом саммите G20? Не то, как кто стоял, причем президент Путин подробнейшим образом рассказал и об итогах, и почему он уезжает. Меня удивило, ведь мы все знаем, как формировалась «Двадцатка». Это форум, который возник, по-моему, в 1999 году, но на уровне саммитов, на уровне той значимости, которую мы имеем и видим сейчас, этот форум сформировался в 2008 году, как ответ на мировой финансовый кризис. Этому был посвящен первый форум, второй – непосредственно вопросу преодоления мирового финансового кризиса.

И что мы видим сейчас? Вроде бы основная тема «Двадцатки» и по принципу формирования и так далее – это мировые финансы, экономика, это недопущение кризисных явлений во всем мире. И что мы видим? Приезжают 20  лидеров стран, из которых часть лидеров за последних полгода сделали все, просто по максимуму для того, чтобы привести мир к новому финансовому, экономическому кризису. Это уникальная история.

Желнов: Это какие страны, в первую очередь, из «Двадцатки»?

Захарова: Соединенные Штаты Америки, представители европейских стран. Здесь надо оговориться, что европейские страны делали это не по собственному желанию, а, как мы уже все знаем, как сказало все американское руководство, под нажимом Вашингтона.

Желнов: А для чего Вашингтону обваливать финансовую систему, им поддерживаемую?

Захарова: Для чего вводить санкции?

Желнов: Нет, для чего эту систему, о которой вы сказали, мировую финансовую, обваливать?

Захарова: Они не обваливают, они вводят санкции в отношении нас. Они практически ставят крест на возможности дальнейшего развития того уровня сотрудничества, которое у нас было с европейскими странами, вне зависимости от желания, ладно нас, но самих европейских стран. Ведь у нас столько времени ушло на то, чтобы создать с Европой хорошие партнерские долгосрочные связи не во благо каких-то политических лозунгов, а во благо нас с вами, чтобы мы смогли ездить по облегченному визовому режиму, чтобы  мы могли обмениваться товарами, технологиями. Вот на этом на всем поставлен, по крайней мере, совершена попытка поставить большой и жирный крест.

И приезжают представители этих стран для того, чтобы обсудить, как не допустить новый мировой финансовый, экономический кризис. По крайней мере, так задумана «Двадцатка». Вот это, мне кажется, такой феномен Брисбена. Ну вы согласны, что это странно?

Желнов: Давайте я вас сейчас спрошу все-таки. Вы согласны, если ответите односложно, что со стороны Запада, то, о чем вы сказали, тем более, если учитывать, был устроен демарш по отношению к России на этом событии?

Захарова: Я не могу вам сказать.

Желнов: Ваше личное мнение.

Захарова: Для меня странно то, что я сказала.

Желнов: Это был демарш или не был демарш?

Захарова: Я понятия не имею, меня там не было. Я не видела деталей, я ориентируюсь только на то, что написано. Если ориентироваться только на то, что написано, можно с шалью, как вы сказали, раздуть политическую интригу.

Желнов: У вас же может быть свое мнение.

Захарова: Я рассматриваю итоги саммита по их конкретным результатам. Обсуждалось создание инфраструктурного хаба, обсуждались вопросы безработицы и так далее. Вот о чем я могу говорить. Все, о чем вы говорите, меня там не было, я не могу сказать, я не видела. Я ориентируюсь только на материалы СМИ.

Желнов: Все-таки все Украину обсуждали, конечно, Украина повестку финансовую и другую сместила. Так уж случилось.

Захарова: Тоже интересный момент. Форум, созданный решать насущные финансовые и экономические вопросы, вообще эти форумы – недешевое удовольствие для мира, для страны, для конкретных людей, как мы с вами. От них ожидают решения конкретных насущных вопросов, а не политизации.

Желнов: А каковы причины того, российская сторона говорит том, что не так все страшно, как малюют в западных СМИ, никакого ледяного душа России никто не устраивал. Зачем тогда, с вашей точки зрения, президенту было покидать досрочно Австралию?

Захарова: Он все сказал, по-моему, предельно откровенно и предельно ясно, четко и своевременно.

Желнов: Вы всерьез полагаете, чтобы выспаться и доехать из аэропорта на работу?

Захарова: Мне кажется, что он так сказал.

Желнов: Он сказал так, безусловно. То есть вам эта версия кажется исчерпывающей?

Захарова: Он принимает решение. Он сказал о той мотивации, которая у него была. Но то, что вы сказали по поводу ледяного душа, ведь это же вопрос не только австралийского саммита двадцатки. В принципе мы с этим живем даже не год, в условиях того, что к нам предъявляются повышенные претензии, нас все время за что-то критикуют. Самое интересное, что на протяжении нескольких лет критика, которая идет в адрес России, она все время меняется.

На определенном этапе нам говорили: «В принципе у вас все нормально, но вы очень сильно давите на бизнес. Так нельзя. Государство должно быть отдельно, а бизнес должен быть отдельно». Мы к этому прислушивались, понимали, что это абсолютно правильно. Но то, что мы увидели на протяжении последних нескольких месяцев, честно говоря, идет вразрез, чему нас учили. То, как западное государство, я имею в виду аппарат чиновничий, аппарат принятия политических решений, давит на бизнес, это даже не давление…

Желнов: В своих странах, вы имеете в виду?

Захарова: В своих странах, это просто командно-административная система. Я буквально на днях приводила пример, разговаривала с немецким бизнесменом, который работает в крупной немецкой компании в Москве. Прекрасно говорит по-русски, много лет занимается Россией. Он говорит: «Я столько лет положил на то, чтобы агитировать наших инвесторов и такие же компании, как наша, приходить на российский рынок, что то, что сейчас творится, для меня это шок. Шок не только потому, что я никогда в жизни не ожидал, что подвох или удар будет нанесен не со стороны России, что здесь пойдет что-то не так, а со стороны Германии, которая своему же бизнесу скажет: «Все, мы не общаемся с Россией, сворачивайте свои проекты», и будет делать все для того, чтобы водить санкции, усилять эти санкции и так далее». Это говорят западные бизнесмены. И эта критика, которая на нас обрушивается, каждый раз что-то новенькое. Понимаете?

Желнов: Давайте все-таки сконцентрируемся не на западных странах, а на нашей стране.

Захарова: А мы о чем говорим? Мы говорим о нашей стране. Так как я занимаюсь международными отношениями, мы говорим о том, как наша страна взаимодействует с другими странами. Вот и все. Я бы еще один хотела пример привести. Вы вспомните об отмене российско-американского саммита. Помните, когда господин Обама сказал, что он не будет нашей стране наносить официальный визит? Это же было задолго до Украины, это было тогда, когда Украины не было в помине. Сейчас нам говорят, что все наши беды из-за того, что мы неправильно вели себя по Украине. А можно я спрошу вас, может, вы помните? А тогда, когда Барак Обама отменил визит в Россию, какая тогда причина была?

Желнов: Я вас хотел как раз спросить. Все-таки вы гость.

Захарова: Хороший вопрос.

Желнов: Вы как считаете, как причина?

Захарова: На нас больше трех лет давили по Сирии, мы, оказывается, тоже были не с той стороны истории, не на той стороне истории стояли и тоже были неправы. Возможно, это было связано, в том числе, с позицией по Сирии, может, еще с какими-то вопросами. Но сейчас оказывается, что все, что мы говорили по Сирии, и все, за что нас, как вы сказали, обливали холодным душем, оказывается, все это реализовалось. Все наши прогнозы относительно того, что ситуация приведет к росту терроризма в регионе, то нельзя в обход международного права и Совета безопасности ООН свергать режимы, нельзя наводить свои порядки без элементарного понимания религиозной ситуации, культурной ситуации в стране. Вот это все реализовалось. И вообще уникальная ситуация получается. Ведь вы помните, что одно из предвыборных обещаний Обамы было какое – вывести войска из Ирака, закончить иракскую историю. Он – уникальный человек, у него получилось сначала закончить иракскую историю, а потом начать ее заново.

Желнов: Мария, я бы хотел еще сконцентрироваться на Австралии, тем более, очень много есть, чего обсудить. Как дипломат скажите, отъезд внезапный президента любой страны с подобного рода мероприятий что означает? Это демарш? Ссылаться можно на все, что угодно: поспать, поесть. Но в данном случае, когда фактически мероприятие ставится под срыв, учитывая, что один из его участников досрочно уезжает…

Захарова: Какое мероприятие ставится под срыв?

Желнов: G20 я имею в виду.

Захарова: Да что вы говорите! Не участвовал на завтраке, на всех остальных форумах он принял участие.

Желнов: Хорошо. Вот неучастие в завтраке, в подписании итогового коммюнике.

Захарова: Антон, я думаю, что я исчерпывающе ответила на этот вопрос.

Желнов: Дипломатический протокол же существует. Что это означает, чтобы зритель понял?

Захарова: Это означает только то, что человек заранее предупредил руководителя страны, куда он приехал, о тех причинах, которые потом он публично озвучил. И озвучил не после отлета, а до отлета, абсолютно, по-моему, искренне и просто, ответив на этот вопрос.  

Желнов: Просто накануне заявляли о том, что не будет президент досрочно покидать саммит большой двадцатки, а вдруг на следующий день это происходит.

Захарова: Если бы это я заявила, наверное, был бы вопрос абсолютно правомерный ваш, как, заявив одно, я могу сейчас это прокомментировать. Я это не заявляла. Я пытаюсь вернуть вас к тем комментариям, которые были сделаны. По-моему, они предельно просты. Я бы понимала, если бы причина не была озвучена, а так причина озвучена. Какие здесь могут быть конспирологические теории или заговоры, я даже не представляю.

Желнов: К Украине. Выборы в «Донецкой народной республике» и в «Луганской народной республике» МИД признает или не признает?

Захарова: Подробнейшим образом, мне кажется, я минут 10 посвятила в вашем эфире разъяснению нашей позиции по этому поводу.

Желнов: Тут же не может быть разъяснения позиции, тут да или нет. Какое здесь может быть разъяснение, если тут вопрос признания или не признания? Ушаков, помощник президента по международным отношениям, сказал, что уважаем.

Захарова: Могу вас поправить: МИД высказался однозначно на эту тему, опубликовав в этот же день, как только были закрыты избирательные участки, как только  было объявлено о проведении этих выборов, вы можете даже посмотреть по сайту, моментально был опубликован комментарий, где было сказано, что мы уважаем итоги этих выборов.

Желнов: Уважение означает признание или нет? Не понимают зрители, и я не понимаю, что значит формулировка «уважаем». Есть стандартная фраза – мы признаем или мы не признаем, либо мы оспариваем, либо мы критикуем. Почему дана такая предельно абстрактная формулировка?

Захарова: Эти выборы проводились на основе минских договоренностей. До проведения этих выборов мы давали очень подробный комментарий по поводу того, насколько они соответствуют минским договоренностям. Минские договоренности – это документы, которые были выработаны непосредственно сторонами. Их уникальность в том, что они были выработаны сторонами конфликтующими, то есть представителями господина Порошенко и представителями юго-востока.

Желнов: «ДНР» да, в данном случае Захарченко.

Захарова: При наблюдении, при содействии России и ОБСЕ, международной организации. То есть не при давлении, не под давлением, а непосредственно при содействии России и ОБСЕ. Там черным по белому было написано относительно тех выборов, которые состоялись. Мало того, что там был прописан непосредственно факт проведения этих выборов, там был прописан временной промежуток, временной коридор, в который эти выборы должны были состояться. Дата, в которую прошли выборы, четко укладывается, она не до и не после, не выходит за этот коридор.

Желнов: Почему тогда нельзя сказать прямо: признаем?

Захарова: Потому что это выборы, которые проходят внутри Украины, мы их уважаем, мы признаем факт того, что они были проведены, но мы уважаем их итоги.

Желнов: Но Украина же их не признает.

Захарова: То, что делает официальный Киев, настолько иногда парадоксально, настолько иногда противоречиво тем людям, которые до этого предпринимали какие-то шаги, что здесь слов нет. Еще раз вам говорю: понимаете, если представитель президента Порошенко, имеющий от него мандат на заключение минских договоренностей, подписывает, а потом Порошенко полностью признает эти договоренности, мало того, в ходе встреч в Милане главы европейских государств не просто признают, а конкретно обсуждают ход этих договоренностей. Если в этих договоренностях написано черным по белому о проведении этих выборов в конкретный срок, то почему же их не надо было проводить, или почему их не надо уважать? В чем логика?

Если Киев потом заявил о том, что он не признает, так это вопрос Киеву – зачем вы сначала подписываете один документ, а потом от него отрекаетесь. Но в принципе это не новость, потому что, если вы помните, февраль 2014 года, точно такая же ситуация была, когда господин Порошенко, представитель на тот момент оппозиции, точно так же в присутствии международных наблюдателей, посредников, глав внешнеполитических ведомств европейских государств подписали документ, от которого на следующий день все отказались.

И только Россия оперирует и призывает к выполнению того февральского соглашения, только мы постоянно, из раза в раз на площадке Совета безопасности, на площадке ОБСЕ говорим о том, что с самого начала, вот где был заложен неправильный камень в фундамент той ситуации, которая сейчас есть, - в нарушении февральских договоренностей. Но мы это видим из раза в раз, из месяца в месяц, из недели в неделю, к сожалению. Если эта тенденция будет сохраняться и дальше, когда Киев сначала берет на себя обязательства, а потом от них отказывается, то это тупик, это путь в никуда.

Желнов: Россия будет требовать федерализации юго-восточных областей? Президент Путин сказал в интервью …

Захарова: Россия, употребив слово «федерализация», мы тут же сказали, что это никакое не требование, это опция, которая, может быть, подойдет и Киеву, и юго-востоку.

Желнов: Уже, по-моему, об этой опции очень активно заявляют. Сначала осторожно, потом активнее, и сейчас уже президент Путин в интервью ARD не сказал прямо, что мы предлагаем федерализацию, он сказал: «Ну Украина же не хочет федерализации. А почему она не хочет?». Понятно в данном случае требование России.

Захарова: У нас нет требований, этих требований не может быть. Мы изначально, и это было во всех выступлениях и президента, и министра иностранных дел, говорили о том, что эти противоборствующие стороны, а мы говорили еще до того, когда началась активная фаза вооруженного конфликта. Мы говорили о том, что сами сторон должны найти удобоваримую схему существования, что Киев должен слышать, что у населения юго-востока есть свои права, а у Киева есть обязанности выполнения этих прав, и только внутри украинского общества может быть найден некий путь сосуществования. Сегодня все, что может и должно быть, прописано и подписано в минских договоренностях.

Возьмите этот документ, почитайте. Там все написано. Его ценность, и это принципиально важно, то, что этот документ выработан не просто извне и принесен Украине в качестве готового решения. Этот документ выработан с участием двух конфликтующих сторон, то есть и одна, и вторая стороны взяли на себя обязательства, которые там прописаны. Путь по совместному существованию, по налаживанию политического процесса, по прекращению кровопролития, там все есть в этом документе. Возьмите, прочитайте. Единственное, что нужно, это его выполнять, а в этом сложность.

Желнов: Я хотел бы вас спросить про появившуюся фотографию с Джен Псаки, с вашей коллегой, официальным представителем Госдепа. Я так понимаю, что это годичной давности снимок, сделанный в Париже, где вы, Лавров, розовая ушанка. В нынешней ситуации, как вы считаете, могут появляться такие снимки либо, в том числе, дипломатические контакты, настолько сегодня между США, Россией и Россией, Евросоюзом отношения зашли в тупик, что подобного диалога какого-то, включая выкладывание селфи и так далее, просто не может быть в природе?

Захарова: Это было не селфи. Это была абсолютно новогодняя история. У нас за последние несколько лет сложились, на мой взгляд, очень хорошие отношения по нашей линии, по линии пресс-служб с коллегами из Госдепа – с Джен Псаки, с Мэри Харф. Мы слышали и понимали друг друга, потому что было очень много встреч наших руководителей, глав Госдепартамента и МИДа России, нам надо было их готовить. Мы находили общий язык. И у нас появилась такая традиция, мы стали поздравлять друг друга с новогодними праздниками. На самом деле мы придумали, а американцы нас поддержали, Джен нас поддержала. На разных этапах были разные подарки. И в этот раз, в этом году так получилось, что мы приехали и привезли такой сувенир. Американцы тоже подготовились, в тот раз Керри подарил Лаврову коробку картофеля, которую привез откуда-то.

Желнов: Да, говорят, что Керри с Путиным здесь выпивал за продолжение американо-российских отношений.

Захарова: И самое интересное, что после того, как мы подарили Джен эту шапку, они нам ответили другой шапкой через какое-то время, это было, по-моему, в Монтре. Они привезли шапку, это была шапка олимпийской сборной США, это было еще до Олимпиады дело, и подарили нам с символикой американской команды. Это были и рабочие контакты, но даже у нас появилась нормальная дружеская атмосфера, если можно так сказать. К сожалению, то, что началось с Украиной, мы их перестали узнавать, но я имею в виду только официальные заявления. Мы и сейчас пересекаемся.

Желнов: О чем вы с Псаки говорите? Тем более, вас сравнивают с ней постоянно.

Захарова: Мы не говорим каждый день.

Желнов: В последний раз о чем общались?

Захарова: Мы общались в последний раз, это была встреча в Париже, по-моему, встреча глав внешнеполитических ведомств наших стран. Мы были в переписке.

Желнов: Это когда было?

Захарова: Это была середина октября, где-то месяц назад. Мы были в переписке просто по рабочим вопросам, как организовать встречу с точки зрения медиа, где будут стоять фотографы, где будут стоять камеры. Кстати, они сделали очень красивую встречу, она была на американской территории. Если вы помните, это были прекрасные фотографии на лужайке, где сидели Лавров и Керри, разговаривали. Вот это взаимодействие осталось, и я очень рада. То, что они говорят с трибун Госдепа, мы же прекрасно понимаем, что им это все пишут, это не личная их точка зрения, они ее озвучивают. Мы с пониманием относимся, но в то же время, конечно, хотелось бы, чтобы в этом было больше реальности, больше понимания фактор и оперирования фактами, а не ссылками на то, что эта информация всем известна, ответы найдите в соцсетях.

Желнов: Обмен подарками, как шапкозакидательство, это довольно такой ход…

Захарова: Это вы так интерпретируете. На самом деле это была абсолютно искренняя и, на мой взгляд, очень милая традиция. И я не хочу ее, кстати говоря, прерывать. 

Другие выпуски