Продюсеры фильма «Горько!» Илья Бурец и Дмитрий Нелидов: «Мы тоже хотим на „Оскар“»

Желнов: Вы обращаетесь к Роднянскому, продюсеру фильма «Левиафан», с требованием отозвать фильм с оскаровской гонки. Каким, по вашему мнению, должен быть продюсер, чтобы кроме того, чтобы пойти на поводу у конкурентов, так еще и отозвать собственный продукт с такой престижной премии, как «Оскар»?

Нелидов: Дело в том, что мы не оцениваем Александра Ефимовича никак, мы не знаем, каким он должен быть. Просто у «Левиафана» наверняка больше шансов в следующем году. Чтобы соблюсти регламент американской киноакадемии, мы предлагаем им выступить в следующем году.

Желнов: От чьего лица вы предлагаете Роднянскому и создателям фильма «Левиафан» выдвинуться в следующем году? Не кажется ли вам, что это их дело, когда им стоит выдвигаться, когда не выдвигаться?

Бурец: Есть правила игры, которые хотелось бы, чтобы все участники соревнований соблюдали. Мы от своего собственного лица предлагаем Александру Ефимовичу и создателям фильма «Левиафан» эти правила игры и соблюдать.

Нелидов: Мы вдвоем и подписали это письмо.

Желнов: Вы ссылаетесь в письме, что нарушено следующее правило игры, что подход к прокату, это 7 дней по оскаровскому регламенту, фильм должен находиться в прокате страны 7 дней, этот регламент нарушен. Каким образом он был нарушен, если «Левиафан» в Петербурге показывался в   течение 7 дней? А формально или неформально – это уже не юридическая категория, а сугубо ваша оценочная.

Нелидов: В этом небольшая хитрость, потому что официальный релиз «Левиафана» начинается 13 ноября. То, что он был в каком-то ограниченном прокате в каком-то кинотеатре в течение недели, это та хитрость, которая позволила фильму выдвинуться. Дело в том, что если мы будем жить по таким законам и пытаться обходить такие вещи, тогда это будет неполезно всем не только в кино, но и во всех областях.

Желнов: Но ведь все равно процедура соблюдена – фильм в прокате был. Какие тогда юридические механизмы существуют для того, чтобы это оспорить? Формально – неформально, но он был в прокате, мои знакомые видели его в Петербурге. Тут же речь о юридическом регламенте, о процедуре. Как ее можно в данном случае оспорить? Какие у вас есть аргументы?

Бурец: У нас такое все-таки не каждый день такое происходит. Не каждый год наш фильм выдвигается, не каждый год «Левиафан» выдвигается, не каждый год возникают такие скандальные истории. Поэтому наши юристы завтра будут связываться с оскаровским комитетом в России и узнают, какие юридические действия необходимо совершить для того, чтобы оспорить выдвижение «Левиафана» от России на «Оскар».

Желнов: То есть вы опубликовали от имени вашей компании Lunapark этот текст, не посоветовавшись с юристом, не заручившись точным знанием, что есть юридический аспект в этом?

Бурец: Посоветовались, заручились. Завтра будут подробности.

Желнов: Но пока вы не понимаете, на что можно упирать вашим юристам?

Бурец: Пока мы не готовы это комментировать.

Желнов: Вы еще пишете в письме, что против вас, против вашего фильма «Горько!», надо сказать, что мне ваш фильм очень нравится, что против него была развязана в российской прессе информационная кампания. Что это за информационная кампания?

Бурец: Нет.

Нелидов: Такого не было.

Бурец: В нашем письме была формулировка, что была развязана информационная кампания в поддержку «Левиафана», потому что на протяжении последних нескольких недель в российских СМИ появлялись тексты о том, что от России на «Оскар» должен поехать «Левиафан». Мы в своем письме, это наше оценочное мнение, считаем, что таким образом было оказано давление на оскаровский комитет.

Желнов: Поскольку вы профессионалы,  лучше говорить профессиональным языком. Вы понимаете, что Звягинцев – сейчас российский режиссер №1 в мире, безо всякой информационной кампании, не информационной так случилось. Он получил в Каннах приз в этом году, фильм «Возвращение» получал «Золотого льва» в Венеции. Известный режиссер уже с большой европейской и американской биографией.

Кроме того, у «Левиафана», как сегодня справедливо отмечает критик Антон Долин, есть влиятельный американский дистрибьютор – Sony Pictures Classic, а дистрибьютор такого рода, дистрибьютор с оскаровским бэкграундом тоже влияет на то, что картина может получить «Оскара», и законно ее выдвижение. Каким образом вы, принимая все эти факторы в расчет, пытаетесь в чем-то уличить конкурента вашего?

Нелидов: Мы бьемся исключительно за свое кино, это наша нормальная продюсерская деятельность. Мы бьемся за нашего режиссера, который снял это кино, мы считаем его тоже достойным человеком, достойным профессионалом. Мы тоже очень хотим на «Оскар», если честно.

Желнов: Понимаю. Вы пишете, что фильм «Горько!», в отличие от многих отечественных фестивальных картин, сделан не с пренебрежением и даже презрением к нему (российскому народу), а с искренним сочувствием и любовью». Во-первых, на кого вы намекаете, говоря это?

Бурец: Мы говорим о нашей любви к российскому народу. Такие намеки вы читали там…

Желнов: Вы пишете: «В отличие от многих отечественных фестивальных картин». Какие фестивальные картины с пренебрежением к российскому народу сделаны?

Нелидов: Мы сейчас не хотим никого называть. У нас есть общее такое впечатление, что многое российское фестивальное кино достаточно грустное и печальное. Конкретных имен и названий мы называть сейчас не будем. Извините.

Желнов: Слово «пренебрежение» - это не «грустное», не «печальное». Вы даете очень негативную коннотацию, почти политическую в нынешнее время.

Нелидов: Вы зря нас пытаетесь затащить в этот разговор. Политики здесь абсолютно нет.

Желнов: А вообще зачем ссылаться на пренебрежение к российскому народу или на сочувствие по отношению к российскому народу в  разговоре об искусстве? Не кажется ли вам, что вообще какая разница – с пренебрежением к российскому народу фильм снят или не с пренебрежением, если мы говорим об искусстве?

Нелидов: Мы в этом письме хотели обозначить наш фильм, отношение к нему и отношение к людям в нашем фильме, не имея никого еще в виду.

Желнов: А вы планируете продолжение, как это часто бывает с успешными, кассовыми фильмами, а «Горько!», безусловно, успешный, кассовый фильм, более 4,5 миллионов человек посмотрело.

Нелидов: Следующий вопрос: связано ли это с пиаром «Горько-2» - никак не связано.

Желнов: Нет. Я спросил, планируете ли вы снимать «Горько-2»?

Бурец: «Горько-2» снято, выйдет 23 октября в кино.

Желнов: Учитывая то, о чем вы пишете в письме, ссылаясь на некоторую моральную сторону вашей картины, есть ощущение не столько пиара, сколько поиска политической поддержки, что ли. Потому что когда сегодня продюсеры, режиссеры, зная негативное отношение к «Левиафану»  министра культуры Владимира Мединского, используют в своих текстах фразы, мол, мы-то не с пренебрежением, как они, мы-то с любовью и сочувствием. Не кажется ли вас это неким передергиванием, учитывая сегодняшнее время?

Нелидов: Вы неожиданно нас сейчас записали в каких-то непонятных людей, которыми мы никогда не хотели быть. Мы исключительно сейчас занимаемся формальными какими-то вещами. Нам тоже хочется на «Оскар» и мы пытаемся опротестовать решение оскаровского комитета, поскольку считаем, что оно нелегитимно, оно не соответствует регламенту оскаровского комитета. Больше никаких там мыслей задних у нас нет.

Желнов: Ну как никаких мыслей? Я же процитировал этот фрагмент про то, что фильм сделан с состраданием к русскому народу, а не с пренебрежением, в отличие от многих фестивальных картин.

Бурец: Мы говорим про любовь к русскому народу. Слушайте, тут выдвижение на «Оскар», какая разница, есть пренебрежение, есть любовь? «Горько!» просто с любовью относится к тем, о ком это кино. Мы считаем, что это могло бы быть каким-то дополнительным аргументом в выдвижении на «Оскар». Никаких доносов, как господин Долин написал у себя в Фейсбуке, мы не писали. Никого мы на свою сторону не затаскивали. У нас есть главная вещь – это зрительская любовь. Мы на этой зрительской любви сделали первую картину, на этой зрительской любви желаем вторую картину. Все. На этой зрительской любви мы считаем логичным выдвигать на «Оскар» фильм.  То, что вы ищете какие-то подводные камни, этого нет.

Желнов: Я вполне могу разделить вашу точку зрения юридическую, если бы вы опирались только на юридический инструмент. Опять же есть некая оценка, это не мое мнение, мы с вами сегодня все читали ленту в Фейсбуке, многие это назвали просто доносом на ваших коллег. Потому что когда коллега начинает сравнивать и нажимать на то, что мы большие патриоты, чем вы, имея в виду весь бэк вокруг «Левиафана», реакцию на него Владимира Мединского и так далее. Не кажется ли вам, что это немножко некрасиво выглядит?

Бурец: Мы ответили на ваш вопрос в предыдущей реплике.

Нелидов: Мы совершенно так не считаем. Мы об этом не думали, писав это письмо.

Желнов: Кто вас может поддержать, может быть, кто-то из коллег-кинематографистов, может быть, Никита Михалков высказался?

Нелидов: Может, Владимир Владимирович Путин нас поддержит? Мы не в курсе.

Бурец: Те, кто посчитает нужным поддержать, те поддержат. Те, кто посчитает нужным осудить, как некоторые упомянутые вами коллеги, те осудят.

Желнов: Хорошо, раз такой пошел, как в спорте, спринтерский забег, кто на вашей стороне?

Бурец: Мы не знаем. Это вы скажите, вы же наблюдаете за ситуацией. Мы внутри ситуации, вы со стороны смотрите за ситуацией. Вы скажите, кто на нашей стороне, а кто – против нас. Я читал комментарии просто пользователей интернета, я вижу как положительные оценки нашего действия, так и негативные. Мнения разделяются. В случае с «Горько!» это происходит повсеместно: фильм либо резко нравится, либо резко не нравится. Наверное, то же самое с этим письмом.

Нелидов: Важно, что обсуждают. Это уже хорошо.

Желнов: Вы сами произнесли слово «пиар», важно, что обсуждают. Может быть, вы подогреваете накануне октябрьской премьеры таким образом страсти к вашему новому продукту?

Нелидов: Мы никоим образом не лоббировали решение оскаровского комитета, его публикование вчера в СМИ. Как оно было опубликовано, так мы и отреагировали. Мы не влияем ни на регламент, ни на сроки. Мы не подгадывали к заседанию оскоровского комитета выход фильм «Горько-2».

Желнов: Но вы сами не считаете, что в этом письме, в этом сегодняшнем скандале культурном есть пиар-составляющая?

Нелидов: Мы не считаем, что есть какой-то культурный скандал. Дело в том, что мы обратились, чтобы мы разъяснили, почему наш фильм не прошел, почему прошел «Левиафан», при том, что мы считаем, что не соблюден некий регламент. Если мы все играем по честным правилам, давайте все играть по честным правилам, и все. Это единственная наша мысль пока.

Желнов: С юристами вы только завтра будете говорить. Я не совсем понимаю, в чем нечестность этих правил.

Бурец: Я не сказал о том, что мы с юристами будем завтра говорить, вы сейчас немножко передергиваете. Юристы завтра будут разговаривать с оскаровским комитетом. Есть в этом пиар или нет? Есть факт письма, а дальше оно публично опубликовано. Дальше происходит ряд каких-то событий. Влияет ли это на освещение фильма «Горько-2»? Наверное, влияет.

Нелидов: Скажите, нужен ли такой пиар «Горько-2»? У нас достаточно все хорошо, «сарафан» после первого фильма хороший. Нам он в меньшей степени нужен, если честно.

Желнов: То, что зрители любят, как я уже сказал, я сам большой поклонник первого фильма «Горько!» и обязательно посмотрю продолжение, в этом нет сомнений, в том числе и кассовую поддержку, которую окажет вам зритель. Сомнения есть, как мне кажется, в недоделанности этого письма, потому что юридические требования там довольно слабо выражены и, на мой взгляд, не проработаны. Видели ли вы сами картину «Левиафан»? Какие картины Звягинцева вы видели, какого вы мнения о нем, как о коллеге?

Нелидов:  «Левиафан», к сожалению, не видели. К Звягинцеву относимся очень хорошо, он большой мастер.

Бурец: Большой талантливый режиссер. Тут ничего обсуждать-то нечего.

Нелидов: Давайте мы не будем обсуждать конкретные личности, конкретные картины, в нашем письме ничего об этом не было.

Желнов: Да, но вы просили продюсера отозвать собственную картину с гонки.

Бурец: Да, потому что, на наш взгляд, не были соблюдены правила игры.

Нелидов: Мы не оцениваем сейчас художественное качество или еще что-то, мы исключительно из-за правил игры.

Желнов: Когда премьера «Горько-2»?

Бурец: 23 октября во всех кинотеатрах.

Нелидов: Великой страны.