Александр Терехов. «Миллионы»

Шкр-ов, человек, очнулся, услышав по вдовьи печальный голос: «…Волоконовка, четвертой платформы, восьмого пути», и покатил сумку, обросшую аэропортовскими багажными липучками, мимо кассовых очередей, где выделялись женщины в похоронных косынках, от всех ожидавшие почему-то - особого отношения! – морщился, и щерился, и осуждающе качал головой: не ездил сто лет, и чтоб еще – а ну вас на хрен – лучше нанять, и по трассе «Дон» (с холодильником, и повышенной вместимости, и музыку врубить): грязь, помойка, не туалет, а параша, еще и за деньги!!? как сюда пускают бомжей?! – как вот все вот эти вот могут вот здесь жрать, и жрать то, что они жрут; даже воздух, тут даже дышать… а: все как всегда и повсюду! Любой, кто одет почище, особо – беловолосые девки с загорелыми бедрами поймите, как случаен Шкр-ов здесь, вынужден – нестерпимо! – над платформой летали мыльные пузыри и мрачные люди предлагали наборы инструментов за полцены, отъезжающие докуривали и - окурки под стальные колеса – происходило безболезненное железнодорожное расставание. Подали волоконовский задом наперед, запалив гражданскую войну на платформе: все, кто стояли «в голове состава» двинулись «в хвост», те, кто караулил последние вагоны – побежали навстречу: друг против друга.