Немзер: Памятники упорно продолжают ставить, и вообще если так на город посмотреть, то Сталин прорастает потихонечку, его становится больше и больше. В девяностые так не было, я помню. Может ли эта пропагандистская деятельность каким-то образом взрастить эту низовую любовь?
Юдин: Любая историческая политика всегда находит некоторый отклик. Слабая она или сильная, она всегда находит некоторый отклик, потому что люди начинают реагировать на то, что поощряется. Но очень важно здесь четко видеть, откуда идут эти памятники и кто на самом деле их ставит.
Я бы сказал, что в России сегодня два основных агента. Если вы посмотрите на историю этих памятников, включая последний пример в Новосибирске, вы увидите, что на самом деле есть два агента, которые постоянно в этом заинтересованы. Оба этих агента связаны с центральной властью и, я бы сказал, имеют крайне низкую легитимность.
Это а) все структуры Владимира Мединского, в первую очередь Российское военно-историческое общество, которое, собственно, сегодня является основным рассадником этого самого верхового сталинизма в стране, да, который они пытаются продавать под соусом военной истории и истории победы. Это раз. И второй ― Коммунистическая партия, которая тоже, разумеется, является полностью контролируемым идеологически аппаратом в руках действующих властей, которые пытаются эту игру отыгрывать.
