Владимир Груздев о службе во внешней разведке и ангольском братстве

Груздев: Я в Анголе год летал бортпереводчиком на «Ми-8», который был на год старше меня. За год налетал полторы тысячи часов.

Собчак:  Если что, вы  нам спасете?

Груздев:  Думаю, что не дотянусь. Но думаю, что такой вертолет знаю не понаслышке.

Зыгарь: В какие годы вы там были?

Груздев:  В Анголе в 1985-87 годах, а в Мозамбике - 1989-90 годы

Собчак:  Многие журналисты, которые общались с вами до нас, говорят, что вы ностальгически относитесь к своей службе во внешней разведке, к этим временам. Это так?

Груздев:  Это всегда двоякое чувство. Студенческие годы всегда вспоминаются…

Собчак:  Вы разведчик в душе?

Груздев:  Это громко сказано. Все-таки я очень мало проработал. Люди, которые проработали 10, 20, 30 лет –действительно разведчики. А я мало проработал. Я пришел на службу в 1991 году после окончания военного института. До 1993 года поработал. Но путь очень…

Зыгарь: А в Анголе служили?

Груздев: В качестве военного переводчика.

Зыгарь: Учась в институте?

Груздев: Да, у нас были такие краткие курсы. Мы учились 11 месяцев, курсы португальского и персидского языков. Соответственно, часть ехала в Анголу, Мозамбик, а часть – в Афганистан. После 11 месяцев нам присваивали звание младшего лейтенанта, и мы уезжали на два года в командировку. На эти годы у нас учеба останавливалась.

Зыгарь: Примерно в это время в Анголе и Мозамбике служил Игорь Иванович Сечин. Не приходилось с ним встречаться?

Груздев:  Он чуть раньше служил, в 1984-86 годы. В Анголе. Несколько раз мы пересекались. Но я был молодой переводчик, он был старший переводчик. Он был старшим в одном из боевых округов.

Собчак: Вы помните эти случайные встречи?

Груздев: Ну, мы всех помним. У нас переводческий коллектив был небольшой – 80 человек. В пиковые годы до 120 человек. А так – около 100 человек. Поэтому мы до сих пор со многими людьми общаемся. И в том числе с Игорем Ивановичем. Он выступил, кстати, одним из основных организаторов «Боевого братства Анголы», и благодаря его организаторским возможностям в прошлом году мы завершили такую хорошую, как мне кажется, задачу. У нас 27 специалистов погибли в Анголе и Мозамбике. Их семьи сейчас живут в Белоруссии, Украине. Мы помогли этим семьям. Он очень активно занимается общественной деятельностью. «Ангольское братство» существует благодаря его организаторским возможностям.

Зыгарь: Я так понимаю, вам очень нравилось работать в разведке, и было обидно, когда стало очевидно, что не на кого больше работать разведчиком?

Груздев: Нет, не совсем так. У меня все гораздо более утилитарно. Дело в том, что я был призван на службу 1 августа 1991 года. Как вы помните, 19 августа начались определенные события.

Зыгарь: Фактически, вы проработали 3 недели?

Груздев: Да. А потом был ряд политических событий. Министром иностранных дел был Козырев. Министром госбезопасности был Бакатин. Вы помните, как Бакатин сдал всю нашу схему слежения в строящемся американском посольстве? Вы помните, что Козырев объявил о режиме максимального доверия по отношению к США? И было принято решение МИДом о сокращении должностей в посольствах России за рубежом, которые исторически использовались Службой внешней разведки.

Зыгарь: Сейчас вам эти решения кажутся предательскими?

Груздев: Мне кажется, да, однозначно. Просто мы сами себя откинули на много лет назад. Понятно, что международные отношения должны быть максимально открытыми, но работа спецслужб – есть работа спецслужб. Мы попали на самый сложный период. Как раз в тот период разведкой руководил Примаков, и. он поступил по-честному. Он сказал: ребята, есть то, что есть. Возможности вашего применения могут появиться очень не скоро. Если у вас есть возможности найти себя в народном хозяйстве – находите.