«Игра хитрецов». Зачем Лукашенко едет к Путину? Мнение Глеба Павловского

31/08/2020 - 20:34 (по МСК) Владимир Роменский

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил, что в ближайшие две недели пройдет встреча Александра Лукашенко и Владимира Путина. Лидеры стран уже пять раз созванивались с момента выборов в Беларуси, а теперь договорились о встрече. «Сроки согласовываются, но два президента вчера условились, что это состоится в ближайшие недели», — отметил Песков. Мы обсудили грядущую встречу с политологом Глебом Павловским. 

Здравствуйте!

Здравствуйте!

Глеб Олегович, по вашему мнению, почему об этой встрече говорит не сам Лукашенко, а Дмитрий Песков и чего ждать от этого визита Лукашенко в Москву?

Я думаю, что Песков демонстрирует ведущую роль Путина в этой встрече, то есть это такое продолжение все той же игры на самом деле, игры на дешевую поддержку Лукашенко Кремлем. Замечу, что эта встреча была заявлена еще до того, как выяснилась мощность вчерашнего марша, то есть я думаю, что они исходили из того, что начнется падение численности выходящих на улицы и их встреча как бы символически подведет черту под белорусской революцией. Этого не получилось, потому что вчерашний марш неожиданно, неприятно неожиданно и для Лукашенко, и для Путина оказался мощнее предыдущего.

Поэтому я думаю, что Путин возьмет какую-то паузу. Но, несомненно, я думаю, что при встрече он поймает на слове Лукашенко, который как-то в пылу раздражения этих двух недель сказал, что Беларусь может прекратить саботировать российские санкции и строить каналы их обхода. Я не знаю, кому он угрожал этим, в основном белорусской экономике, я думаю, но Путин, несомненно, напомнит ему это и попросит выполнить это обещание.

Какие еще конкретные шаги в рамках этой, как вы выразились, дешевой поддержки нам ждать? Может ли Владимир Путин пойти навстречу белорусскому лидеру и реструктуризировать долг в один миллиард долларов? Что еще, помимо этого?

Это будет, конечно, игра хитрецов, и не надо ждать, что каждый из двух пойдет далеко навстречу другому. Путин в сильной позиции, все-таки нельзя не заметить некоего парадокса в том, что когда в Минске народ требует ухода президента, в Берлине демонстранты выходят с призывами к Путину в достаточно массовой для Берлина демонстрации.

Он сейчас в шоколаде, с точки зрения Лукашенко и самого себя, наверно. А вот Лукашенко не может показать, что он просто слаб, тогда он сразу занимает подчиненную позицию, он не хочет этого. Он будет изображать контроль над страной, в какой-то степени это правда, потому что контроль над силовым и административным аппаратом он сохранил, но, с другой стороны, будет, конечно, ссылаться на угрозы. Он привезет с собой толстый-претолстый портфель поддельных бумаг с описанием разного рода угроз со стороны Польши, Литвы, черта, дьявола, а также поддельной социологии, которая показывает, что его все поддерживают, и попытается обменять этот портфель на миллиард, по меньшей мере, а лучше на два.

Путин, я думаю, использует просьбы о помощи силовой для инфильтрации российской в силовые структуры Беларуси. Было бы глупо, чтобы он не попытался это сделать.

А как он может это сделать? Поставить своих генералов в силовые ведомства попросить?

Зачем же? Это будет выглядеть демонстративно и бесполезно. Но инфильтрация на уровне спецслужб более глубокая возможна, ведь Лукашенко избегал ее, он все время как бы отсекал с помощью своего КГБ и службы охраны президента, старался контролировать, не допустить слишком глубокой инфильтрации Москвы.

Но, в конце концов, я думаю, Путин поставит вопрос о подписании 31-й маршрутной карты, той самой, которую Лукашенко заблокировал фактически перед выборами. По крайней мере, в части ее, части вопросов обороны и силового взаимодействия. То есть интеграционной карты.

Это шаг к союзному государству?

Союзное государство уже есть.

Уже существует, но его же можно расширять, причем расширять до каких-то совсем необъятных размеров.

Путин вряд ли ставит перед собой задачу о необъятных размерах. Он уже решил все проблемы свои с помощью правки Конституции, теперь естественный вопрос: если Александр Григорьевич видит угрозу, очень хорошо, прекрасно. Он видит угрозу, он ждет помощи от России, так, как говорится, сам бог велел подписать хотя бы часть этих маршрутных карт, их там довольно много, между прочим, по постройке этих надгосударственных институтов, особенно в силовой сфере.

Как сами протестующие в Минске могут отреагировать на появление белорусского лидера, действующего президента в Москве, тем паче если он будет подписывать такого рода документ?

Я думаю, что они реагируют на Лукашенко теперь одинаково, где бы он ни появился и с каким бы оружием в руках он бы ни бегал, даже хоть с бензопилой. Аплодисментов ждать ему не приходится. Конечно, это плохая игра, вот такие игроки, как Путин, конечно, стараются выжать все, что можно, из слабого положения противника, то есть не противника, партнера. Не партнера, а даже просто брата, можно сказать, славянского.

Здесь по-разному, мы слышали, и как белорусский лидер выражается. И ведь перед самыми выборами он как раз таки говорил о Москве не как о брате, а именно как о партнере.

Смотрите, у него это цельная достаточно концепция. Мы теперь ведь знаем ее в пересказе вот этих ублюдков, которые метелили демонстрантов в Минске, которые кричали избиваемым белорусам, то есть своим: «Не допустим, чтобы вы устроили здесь нам Украину с подачи Москвы!». То есть это такая запасная идеология такого квазибелорусского национализма, она у Лукашенко припасена.

Но сейчас ему на это плевать, ему нужна конкретная поддержка. Путин это понимает и постарается минимизировать конкретную поддержку, но максимизировать выход из нее, то есть ему не нужно, чтобы Лукашенко ушел. Я много раз говорил, что Путин не представляет себе взаимодействия с Беларусью без Лукашенко, это очевидно, он просто не знал бы, что делать, независимо от того, кто бы стал президентом, кроме того случая, когда президента привезут в пломбированном вагоне из Москвы.

Лукашенко сегодня вновь заговорил о том, что у него есть планы переписать Конституцию. Ваш прогноз: удастся ему это сделать или нет?

Это ведь литературная работа, он может сколько угодно этим заниматься. Кстати, периодически и раньше, он еще до всех этих революционных дел ведь об этом время от времени говорил: «Мы реформируем Конституцию». Но сейчас все зависит от того, насколько узок будет его коридор, насколько удастся его загнать в узкий коридор. Я не вижу пока…

А кто его туда загонит, Глеб Олегович? Его туда загонять будет Путин на той встрече, которая состоится через две недели, или же протестный белорусский народ?

Белорусский народ фактически отделился от государства. Я уже говорил, что это элемент двоевластия. У людей нет своих органов власти, перед ними совершенно чужая машина, но они ей просто не подчиняются. Можно много говорить, критиковать стратегию белорусской оппозиции, но фактом является ― и мы видели этот факт ― то, что люди выходят, солидарно не поддерживая никак Лукашенко. Не удалось, да, не удалась забастовка. Забастовка национальная не удалась, давайте скажем честно, не удалась. Не удалась политическая амнистия, хотя, казалось, был момент, когда ее можно было добиться проще, не удалось даже размораживание телевидения, чего тоже можно было в какой-то момент добиться, но не добились.

А теперь все равно, понимаете, нет политических вроде бы результатов, люди вышли, люди разошлись по домам, но они не принимают это государство. И эта ситуация не может длиться вечно, она перейдет в очень серьезный конфликт в момент, который мы пока не представляем. И это создает для Лукашенко ситуацию крайней тревоги, потому что, смотрите, если обострится это движение и начнется хотя бы несколько выходов членов истеблишмента, уходов от Лукашенко, то начнется камнепад.

И некоторые такие примеры мы видим даже уже сегодня. Одно из последних сообщений вам зачитаю: «Лукашенко отправил в отставку посла Беларуси в Испании, выступавшего против насилия силовиков». Это не первый сотрудник МИДа, который уходит.

Второй или третий.

Все-таки сегодня Лукашенко говорил и признал, что государство у него авторитарное и что надо строить его таким образом, чтобы оно не было завязано на самого Лукашенко. Здесь даже, кажется, пчелы не против меда, а пчелы против пчел. Или же это тоже тонкая игра Лукашенко?

А какая же здесь тонкость? Здесь тонкости-то никакой нет. Просто хитрый лис запутался в своем хвосте. Его помощник, между прочим, вчера публично говорил о революции, о том, что перед ним фактически революционная ситуация, говорил, что его поддерживают 20–30%. Это, между прочим, уже не 3%, да. То есть они находятся перед лицом сильно переживаемой ими угрозы, и вот эти автоматики, с которыми бегает Лукашенко, ― это симптом. Это симптом не только личной маниакальности его, но и глубинного страха, осознания того, что они в очень узком коридоре. Путин постарается использовать это, провести, так сказать, ловлю форели в горном ручье.

Глеб Олегович, а позиция Запада насколько сейчас мешает Лукашенко? Мы знаем, что сегодня несколько стран уже заявили о том, что накладывают санкции на белорусских чиновников, в том числе и на самого Александра Лукашенко.

Во-первых, это уже было. Несколько лет назад все это в точности, Лукашенко и его окружение, там немножко изменился список. Поэтому все это было, это все совершенно, как мы знаем, как мы понимаем, не влияет реально, в современном мире особенно, на страну, которая, в общем-то говоря, живет чем? Живет перепродажей, переработкой нефтепродуктов и IT-бизнесом. IT-бизнес вообще воздушный, вы его не преклоните.

Поэтому я думаю, что проблема не в санкциях. Санкциями Лукашенко не возьмешь, хотя экономику они обескровят, это очевидно. Часть корпораций сбежит, они уже начинают бежать. Но все равно Беларусь как экономику, филиал российской экономики, к сожалению, этим не возьмешь. Запад не может реально пригрозить силовым вмешательством в белорусские дела, он может только с трудом и неуверенно сдерживать возможное российское военное вмешательство. Здесь, я думаю, Запад провел красную черту, во всех остальных случаях ― нет.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.

Также по теме
    Другие выпуски