«Применят технологии, чтобы нагнать бюджетников»: в новом списке мест для строительства храма в Екатеринбурге снова появился сквер

Константин, расскажите, что это за список, предъявленный архитекторами? Что это за экспертный совет, и можно ли считать, что его мнение авторитетное?

Знаете, я бы сказал так, процентов 50 на 50, люди там действительно собрались те, которые знают ситуацию. Но тем не менее, я вижу, что эти люди прислушиваются к тому, что говорит церковь, что говорит власть, что говорит полпред, то есть они ловят вот буквально каждым движением какие-то телодвижения власти. Это тоже безусловно есть. И свидетельством вот этого движения ухом, что говорит власть, является как раз включение той площадки, против которой все выступают, это площадки сквера. Поэтому вот здесь 50 на 50, вот именно так. И сегодня на самом деле происходили в Екатеринбурге еще и другие вещи. Сторонники сквера, защитники сквера встречались сегодня с уполномоченным по правам человека, встречались сегодня с представителями, с Советом общественной палаты, областной Общественной палаты. И иные события шли, сегодня наконец-то был сформирована рабочая группа при Екатеринбургской городской думе, которая будет решать этот вопрос. То есть много событий.

Продолжая вашу мысль, о каком альтернативном месте в основном говорят активисты? Пока нет результата опроса горожан, можем с вами просто предположить.

Я не думаю, что всю страну заинтересуют названия, которые я сейчас произнесу, это перекресток улиц Белинского-Фурманова, это сейчас приоритетная площадка, за которую голосует большинство. Но суть не в этом, суть в том, что место конфликта осталось в списке, и мы предполагаем, что будут применены все технологии, связанные с финансами, связанные с административным ресурсом, чтобы нагнать просто людей, чтобы они голосовали за эту площадку. Сегодня в Екатеринбурге этот ресурс, финансовый и административный, составляет порядка 100-150 тысяч человек, это огромное количество. То есть это бюджетники, это те, кого приводят принудительно, и вот эту технологию сегодня применяют, что для меня очень обидно, применяют для…

То есть, есть разговоры о том, что уже какие-то письма отправили бюджетникам?

Я договорю все-таки, да? Мне очень неприятно, что эту технологию применяет Русская православная церковь, то есть это не о душе, это о технологии, и это очень обидно. Да, начинается сгон, мы видели, как привозили автобусами. Мы предполагаем, что это будет и на опросе. Мы предполагаем, что будут принуждать людей, которые работают на предприятиях олигархов, которые хотят застроить как раз сквер, разрушить сквер. Это все очень опасно, это все очень нехорошо, не для души это все, не для храма.

Ну и как-то не для горожан.

Естественно, не для горожан.

Насколько вероятна версия, что городские власти строительство приостановили ровно для того, чтобы выпустить пар и взяться за свое снова?

Знаете, я думаю, что строительство было приостановлено вынужденно. Тогда не думали о технологиях, потому что вмешался вождь, а сейчас отрабатывают технологии, и я вижу, что именно вот президентская вертикаль, она работает как раз на нагнетание конфликта. То есть я могу предвидеть уже то, что будет, и это будет очень нехорошо ни для кого.

Что вы имеете в виду? Вы говорите о столкновениях возможных?

Я говорю о том, что, во-первых, произойдет очень жесткая политизация конфликта. Это раз. Пока ее удавалось гасить в значительной степени. Во-вторых, очень резко упадет рейтинг православной церкви, потому что сегодня вот я фиксирую огромный рост антиклерикальных настроений. Люди готовы выходить и голосовать против всех мест, которые предлагают сегодня Союз архитекторов и другие службы. То есть, если ВЦИОМ замерил примерно 18% очень жестко настроенных антиклерикально людей, то сегодня их не 18%, их уже процентов 40. То есть это люди, которые говорят — мы категорически против любой религиозной застройки. И вот эта ситуация, она будет только увеличиваться. Это второй эффект.

Наконец, третий эффект — рейтинги власти будут только падать в Екатеринбурге, это абсолютно точно. Причем власти любых уровней, и федеральной, и региональной, и местной власти. Сегодня у меня просто сыпятся, сыпятся, сыпятся письма насчет того, что Константин Викторович, как вы можете работать в этой думе, как вы можете общаться с этими людьми, эти люди не слушают власть, давайте разгоним думу, давайте разгоним законодательное собрание, давайте отправим в отставку мэра, давайте отправим в отставку губернатора, то есть вот это просто идет-идет-идет. И этот третий эффект четко абсолютно скажется.

Я вот смотрю, все-таки хочу понять, где эта Фурманова. Это, я так понимаю, не в центре, да?

Это не в центре, но это очень хорошее, Фурманова-Белинского, это очень хорошее место, это пустырь около реки, который нуждается в облагораживании. Сегодня есть несколько данных по поводу того, кому принадлежит эта земля. Большинство говорит о том, что эта земля является федеральной, и здесь хотели строить ФСБ, ФСБ — свои здания новые какие-то. Но для меня это символично, если на месте, которое принадлежит ФСБ, построить храм, это круто было бы. Я думаю, что для самой церкви это было бы интересно.

Да, действительно, это…

Да, вот такая вещь. Другие говорят о том, что…

Ну, посмотрим, может и получится.

Может быть и получится. Тогда слияние, по-разному будут острить, кто-то говорить о том, что как раз это будет отмежевание от ФСБ, кто-то будет говорить о том, что это слияние с ФСБ. Другие люди говорят о том, что на самом деле ФСБ принадлежит очень небольшой участок, остальное это неразграниченные земли, причем к неразграниченным землям относится участок гораздо больший, нежели тот, на котором хотели строить в сквере наша епархия и наши олигархи. Вот этот участок даже территориально очень привлекательный, он очень интересный, это въезд в город, где можно построить очень необычную, современную какую-то церковь, не по лекалам XVI, XVII, XVIII века, а какую-то современную, и это могло бы стать достопримечательностью. Я думаю, чтот это участок мог бы объединить исторически…

Спасибо большое. Действительно очень интересный участок. Посмотрим, будем надеяться, что миром закончится это противостояние горожан, олигархов, церкви.