Рабочие против Лукашенко. Сергей Гуриев — о том, как забастовки впервые стали важнейшей частью протеста

Сергей, я приветствую вас в эфире телеканала Дождь, рад вас видеть.

Спасибо большое, Тихон, за то, что пригласили меня.

Скажите, насколько, на ваш взгляд, справедливо утверждение, что вот эти заводы, эти предприятия, они очень важны для Александра Лукашенко политически, потому что они являются фундаментом, базой его экономической?

Действительно, это очень важные события, забастовки на крупнейших предприятиях, включая крупнейшие государственные предприятия, это важные события и экономически, и политически. Почему это так, потому что сама основа белорусской экономической модели, это, собственно, те госпредприятия, которыми гордится Лукашенко, это те предприятия, которые экспортируют продукцию, и считалось, что сотрудники этих госпредприятий поддерживают Лукашенко именно потому, что он предотвратил возникновение олигархов, коррупцию, приватизацию, все эти части контрреформенного, антиреформенного нарратива. И то, что рабочие в большинстве своем выступают против Лукашенко, это и политический шаг, это и экономический шаг. Напомню, что в Польше в восьмидесятых годах именно массовая забастовка, забастовка профсоюза «Солидарность», в котором на пике его деятельности состояла примерно треть экономически активного населения страны, эта забастовка, собственно, и заставила польские власти пойти на переговоры. Когда у белорусских властей будет четкое понимание, что эта забастовка бессрочная, что они сталкиваются с проблемой нехватки денег для того, чтобы платить силовикам, то наверняка это тоже может изменить их точку зрения. Надо понимать, что многие сотрудники силовых органов хорошо умеют разгонять митинги, но не обязательно эти люди умеют работать на заводе, и поэтому заменить забастовщиков кем-то еще будет очень и очень трудно.

Иначе говоря, есть, судя по всему, главная группа поддержки, это силовики, которые консолидированы вокруг президента Лукашенко, и есть вторая важнейшая для него группа, это рабочие предприятий.

Да, он думал, что они будут его поддерживать, так же как, например, десять лет назад Владимир Путин был уверен в том, что рабочие «Уралвагонзавода» поддержат его, в отличие от хипстеров, которые протестуют в Москве. Но сегодня мы видим критически важные изменения, мы видим, что и рабочие крупных предприятий выступают против Александра Лукашенко. Сегодня в газете Financial Times вышла статья про экономические трудности Беларуси, и она начинается ровно с того, что экономическая модель Лукашенко основана на доминировании госпредприятий, именно поэтому так важно, что именно на этих предприятиях возникают политические трудности.

Как вам кажется, помимо очевидной части происходящего в Беларуси, и усталости, и усталости людей от бесправия, от несправедливости, от невозможности влиять на процессы, которые происходят в стране, помимо этой части, насколько важна часть, заключающаяся в том, что экономическая модель Лукашенко, о которой вы только что сказали, что она устарела, она не современна, и она просто не может существовать долго в современном мире?

Это очень важная составляющая проблем Лукашенко. Он всегда говорил о том, что у нас нет коррупции, у нас есть стабильность, и у нас есть экономический рост. И сегодня видно, что эта модель зашла в тупик, что у него нет новых идей, на протяжении десяти лет ВВП Беларуси не растет, темпы роста являются низкими. Сегодня, скажу так, чтобы было совсем понятно, ВВП Беларуси и ВВП Литвы примерно равны друг другу, хотя, скажем, в начале девяностых они отличались в два раза. И то, что сегодня в соседней Литве ВВП находится на том же уровне, а население больше чем в три раза отличается, это лучше всего показывает то, насколько в Беларуси кончились идеи по поводу сокращения отставания от развитых стран. Беларусь, кроме того, столкнулась, как это говорят иногда, с бетонной стеной, все проблемы Беларуси так или иначе финансировались за счет России. Грубо говоря, неэффективность белорусской экономики оплачивалась кредитами госбанков, а неэффективность госбанков оплачивалась кредитами из России и субсидиями на цены на нефть, которую Беларусь покупала в России. Теперь эта ситуация меняется, почему, потому что в России происходит так называемый налоговый маневр, Россия фактически поднимает цены на нефть до рыночного уровня на протяжении шести лет, начиная с 2019 года до 2025 года. Эти меры долго откладывались, но в 2019 году они-таки начались, и Лукашенко понял, что ему не хватает, мягко говоря, двух миллиардов долларов. Эта сумма растет постепенно, но в 2025 году ему не будет хватать двух миллиардов долларов в бюджете, и он не знает, что с этим делать. Именно поэтому активизировались переговоры о так называемой интеграции между Путиным и Лукашенко, Лукашенко дал четко понять, что интеграция на условиях Путина его не устраивает, но зато у него теперь нет никаких решений, которые он мог бы предложить белорусскому народу. И белорусы хорошо понимают, что модель Лукашенко зашла в тупик, реформы, скорее всего, будут болезненными. Но чем дольше вы откладываете эти реформы, тем болезненнее они будут, тем больше будет накопленная неэффективность.

Фото: Антон Новодережкин / ТАСС

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.