«Похлеще, чем в Дагестане». Что происходит с коронавирусом в Северной Осетии и соседних республиках

Давид Давыдов, врач-терапевт РКБ Владикавказа: «По официальной статистике, у нас 40 летальных исходов, связанных с коронавирусной инфекцией, а по факту счет пациентов, умерших от двусторонней пневмонии, скорее всего, вирусной этиологии, идет на сотни».

Врач-терапевт Давид Давыдов говорит не о Дагестане. Он из Владикавказа, работает в приемном отделении клинической больницы. То, о чем рассказывает Давыдов, очень напоминает ситуацию в Дагестане еще неделю назад. В больницах заканчиваются места, медицина задыхается от наплыва пациентов.

Давид Давыдов, врач-терапевт РКБ Владикавказа: «Когда я в первый раз вышел на дежурство, мне показалось, что в приемнике творится какой-то дурдом. Имею в виду из-за того количества пациентов, которое я увидел в коридорах, на улицах. Как в последствии оказалось, это были только цветочки, месяц назад. Сейчас мы не знаем, в какой именно момент у нас начнется дежурство. Дежурство начинается в больнице в тот момент, когда у другой больницы заканчиваются места. А заканчиваются они, чтобы вы понимали, 42 койки мы заполнили за неполные 10 часов. Это все пациенты с двусторонней пневмонией в тяжелом состоянии, либо в средне-тяжелом состоянии. И для сравнения: за полгода работы участковым терапевтом в поликлинике я госпитализировал не больше 10 человек».

Руслан Тотров, политический редактор портала «Основа»: «Мы пытались выяснить: хорошо, господа, сообщите нам, пожалуйста, сколько у вас в больницах умерло людей, в двух главных клиниках, которые занимаются только коронавирусными больными. Сколько у вас умерло людей с 30 марта по 20 мая. Нам сообщили, что умерло 190 человек. Если вы сравните дагестанскую цифру и осетинскую, то осетинские 190 умершие в двух больницах с 30 марта по 20 мая в пересчете на 100 тысяч населения мы получаем цифру похлеще, чем в Дагестане».

Руслан Тотров говорит, что в цифру 190 включены умершие от коронавируса, пневмонии и хронических заболеваний.

Местные жители не верят официальным данным, которые в пять раз ниже. Жительница Владикавказа Юлия Голошапова уже обратилась к президенту Путину, рассказала, что в моргах подтасовывают результаты вскрытий. Власти в распространении коронавируса винят митинг против самоизоляции, который прошел месяц назад, якобы тогда все и заразились.

Руслан Тотров, политический редактор портала «Основа»: «Митингом они сегодня объясняют все: стремительное распространение коронавируса, смерти. То есть если вы послушаете официальный Владикавказ здесь и сейчас, митинг 20 апреля — это по-прежнему единственная причина, по которой в Осетию проник COVID-19. В Осетии каждый день проходит довольно много похорон, а вы примерно представляете себе, что такое похороны в традиционном обществе. 200−300−400−500−600 человек. Несколько похорон в течение того же дня 20 апреля — это больше людей, чем на митинге. Я сам заразился на похоронах с 99% долей вероятности, просто потому что я единственный раз куда-то вышел. Я был единственный человек во время этого траурного мероприятия в маске и перчатках. Но вот все равно, пожалуйста. Подхватил вирус».

Тем временем в Дагестане ситуация оказалась под пристальным вниманием президента, открылись два новых госпиталя, а пик миновал, заявил глава республики в эфире «России-24».

Владимир Васильев, глава Дагестана: «Вы знаете, люди себя чувствуют уверенно. Понимают, что перелом произошел. Уже сегодня мы понимаем, что происходит, контролируем ситуацию. Поставили вопрос о том, как будем смягчать меры изоляции».

Уже с завтрашнего дня будут обсуждать постепенное снятие ограничений. Владимир Васильев обещает, что скоро в республике будут проводить 3 000 тестов в день. На долю населения цифры сравнимы с московскими. Но до сих пор Дагестан - лидер по количеству зараженных на Кавказе. Правда, теперь врачи говорят, что свободные койки есть.

Исрафил Исрафилов, помощник главного врача РКБ Дагестана по связям со СМИ: «Вчера к нам поступило 46 человек, выписалось 53. С каждым днем мы наблюдаем, что количество госпитализаций уменьшается. Можно говорить о том, что мы пик прошли. У нас в стационаре сейчас находятся свыше 600 человек. Наша больница может располагать на 1 000 коек. В самый пик было 1 020 пациентов».

Местные рассказывают: режим самоизоляции соблюдают строже, чем еще месяц назад. До 26 мая на время празднования Ураза-Байрама столицу республики закрыли на въезд и выезд. Хотя накануне праздника на махачкалинском рынке работали почти все павильоны. Но в основном исламский Новый год встречали, конечно, дома. За некоторыми исключениями — в сети появились ролики, на которых дети бегают от дома к дому, чтобы, по традиции, собрать сладости.

Шамиль Хадулаев, руководитель Совета общественных организаций Дагестана: «Все-таки меня поражало, что в некоторых селах, в некоторых даже городах, бывало, что дети ходили. Дети идут любому в дверь стучатся, в ворота стучатся, в квартиры, по этажам бегают — везде. Только успеваешь: дверь открыл, дал им что-нибудь и закрыл. Это праздник у нас, Ураза-Байрам, добрый праздник такой для детей, они ждут его. Но все-таки в этих условиях я думаю, родители должны были понимать, потерпите, вдруг заразится ребенок».

А вот в Чечне тех, кто нарушил режим самоизоляции в праздник, сразу забирали в полицию, кого-то даже привязали к столбу — по крайней мере, так говорит блогер Муса Ломаев, которому об этом рассказали жители сел.

Муса Ломаев, блогер: «Самашкинских полицейских отправили в Дуба-Юрт, ротацию сделали. Дубаюртовских отправили в Самашки. Чтобы не было поблажек. Они тут же с ходу начали бить и пинать людей. Соответственно никто не позволит пинать свою мать, даже под угрозой смерти. Что сделали кадыровские чиновники и кадыровские полицейские. Они вычислили этих людей, призвали их старейшин к ответу. Сказали, если вы сейчас не примете меры, мы с вами будем разбираться, мы лишим вас тех или иных возможностей».

Те, кто рассказал Мусе о жестокости полицейских, по традиции публично попросили прощения, вместе со своими родственниками:

«Я из посёлка Кирова, и это я на аудио говорила что сотрудников нужно было пристрелить из двустволки, как свиней, если они так жестоки к людям. Я прошу простить меня за то, что записала это аудио, когда сама фактически ничего не видела. И разослала по WhatsApp, больше такого я не сделаю. Прошу простить меня».

В Чечне на время Ураза-Байрама вообще запретили выходить из дома.

Таус Серганова, журналист: «Во времена наших прошедших войн, даже тогда мы не отказывались. 27, я думаю, был последний день вот этих „стоп, колеса“ в Чечне. Потому что вот эти несколько дней вообще нельзя было выезжать, выходить и так далее. Но с завтрашнего дня, я надеюсь, будут какие-то послабления. Нельзя было выезжать вообще за пределы двора, дома».

А в это время глава республики Рамзан Кадыров впервые за шесть дней появился на совещании оперативного штаба. Отчитался, что все держит под контролем, а его фонд развозит продукты нуждающимся и призвал специалистов, которые борются с COVID, отказаться от отпусков на время пандемии.

Сам Кадыров, в отличие от его чиновников был без маски. А журналистка «Новой газеты» Елены Милашина обратила внимание на болезненный вид главы республики и на то, что на правой руке у него был медицинский катетер. Болезнь Кадырова обсуждают с 21 мая, когда его якобы госпитализировали в Москве. Сам он это не признает, говорит, что катетер только для поднятия иммунитета.

Пока в Чечне гадают, болеет ли Кадыров и за что еще его чиновники попросят извиняться местных, а в Дагестане ждут постепенного снятия ограничений, в Осетии понимают — если на них не обратят внимания в Москве, здесь может быть новый эпицентр заражения на Кавказе.

Давид Давыдов, врач-терапевт РКБ Владикавказа: «С того момента, как я начал работать, уже месяц прошел, я 25 апреля приступил к работе. Тогда я в основном имел дело с пациентами, которых можно было отправить на амбулаторное лечение. Тогда мы пациентов в средне-тяжелом состоянии тоже госпитализировали. Сейчас практически вся моя работа заключается в том, чтобы поскорее госпитализировать пациентов в тяжелом состоянии».

Фото: Элина Сугарова/ТАСС

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.