Весь этот вечер мы работаем здесь, в аэропорту «Шереметьево», и буквально час назад люди, которые прибыли рейсом из Бангкока, в частности, команда Алекса и Насти, с которой они вместе прибыли в Россию, приземлились и вышли. Рядом со мной стоит супруга Алекса Лесли Кристина Шереметьева. Я думаю, что будет правильно, если она расскажет, что произошло и как происходило задержание.
Кристина, пожалуйста, расскажите о том, как это было, как их задержали и, главное, какие обвинения им были предъявлены.
Дело в том, что ребят депортировали, паспорта находились не у нас, они находились у пилотов. Потом на выходе из самолета нас сопроводили до паспортного контроля, где нас встретил сотрудник из службы и сказал стандартную фразу, которую все знают: «Пройдите, пожалуйста, со мной». Мы прошли в отдельную комнату, все десять человек. Там были родственники, восемь человек, которые прилетели из Таиланда.
Затем вошли люди в штатском, человека четыре или пять, они были не в форме, они не предъявляли никаких удостоверений, по крайней мере, мне, когда я там уже находилась, никак не представлялись. Они зашли и в достаточно грубой, резкой форме спросили, у всех ли паспорта. Мы сказали: «Да, у всех паспорта, но у всех паспорта забрали». То есть я, например, сначала прошла паспортный контроль, мне поставили штамп, затем подошел сотрудник. Девушка позвонила, подошел сотрудник, забрал мой паспорт, и меня увели в ту же комнату, где сидели Алекс, Настя и наши ребята.
Затем, после того, как вошли эти сотрудники, через какое-то время стали объявлять фамилии ― Кириллов, Жаркова, Вашукевич и Жешко ― и попросили их пройти в отдельную комнату, на ней было написано «комната для интервьюирования». Они туда зашли и, судя по тому, что я слышала, что там происходило, по разговору Алекса, Насти и всех остальных, что их задерживают. Ребята спрашивали, требовали объяснить, за что их задерживают. Я так понимаю, что вразумительного ответа они на это не получили.
Настя и Алекс говорили: «Нас уже таким образом задерживали, было похищение». Они говорили: «Мы с вами никуда не поедем». Возможно, им предлагали куда-то поехать. Я не знаю, потому что я не присутствовала в этой комнате, но то, что я слышала, было именно так.
А вы рассказывали, что Настя назвала статью.
Настя назвала статью, попросили узнать, не только Настя, Алекс, Андрей, они выкрикнули нам это и попросили уточнить, что это за статья. Статья 240, пункт 2. Им предъявляют обвинения или что-то там, мы не знаем. Настя сказала, что их задерживают, Алекса. Они говорили: «Нас задерживают».
Мы вышли, здесь очень много прессы было. Мы, в общем-то, изначально рассказали…
Рассчитывали на внимание прессы сегодня?
Мы рассчитывали не на внимание прессы, мы рассчитывали на поддержку и на безопасность. Мы рассчитывали на то, что если журналисты будут светить то, что происходит, то ребята будут в безопасности, что они разъедутся домой, потому что, если честно, уже хочется, чтобы ребята дали какую-то пресс-конференцию, ответили на все вопросы, которые интересуют всех журналистов, и поскорее уже забыли об этом кейсе, потому что мы все уже измучены.
Мы десять месяцев сидели в тайской тюрьме, сегодня у нас срывалась депортация, мы фактически ребят вырывали просто из рук тайской власти и ехали сюда, в Россию, для того, чтобы нас снова задержали и арестовали. Мы не знаем теперь, что с ними происходит, где они, как они. Они находятся, получается, в транзитной зоне, они не пересекли границу России.
Они не пересекали границу, это все происходило там еще?
Это в транзитной зоне, то есть они сейчас сидят в отдельной комнате в транзитной зоне. Получается, они приехали на территорию Российской Федерации, но я не знаю, поставили ли им штамп. Мне поставили штамп, с этим паспортом я находилась вот в этой же комнате. Получается, формально по документам я границу пересекла. Потом мне отдали паспорт, я вышла совершенно спокойно, так же как Нигина и еще ребята, которые с нами прилетели, еще три человека.
Давайте поймем, четыре человека, которые в итоге задержаны, кто это? Это Алекс…
Александр Кириллов, Анастасия Вашукевич, Мария Жаркова и Андрей Жешко.
С момента, как они задержаны, они не отправляли вам сообщения, не звонили, никакой информации нет?
У них нет телефонов. Эти люди только что вышли из тюрьмы. Все телефоны и все личные вещи у них были изъяты, когда их сажали в тайскую тюрьму. То есть у них нет сейчас телефонов. Мы, естественно, не успели им ничего купить, потому что у нас только позавчера был суд, вчера мы занимались вопросами депортации, сегодня мы летели. Мы не спим уже неделю, в общем-то, у нас не было времени здесь купить им телефоны, абсолютно никакой возможности. Либо сейчас это все будет заново, суды, следствия, полиция, милиция, либо их просто сейчас отпустят. Не знаю, что происходит.
А какие планы были, в частности, у Алекса? Все-таки, я думаю, вам это должно быть известно. В случае, если бы их не задержали, что он хотел делать дальше?
Мы планировали остаться в России. По крайней мере, может быть, не навсегда, мы не то чтобы планировали жить на одном месте, но у нас есть определенные дела, мы граждане этой страны, мы не собирались. Алекс вообще не собирался нигде прятаться, не собирался просить никакого убежища нигде. Человек хочет свободно перемещаться по всему миру.
А во время этого процесса как-то со стороны Олега Дерипаски какие-то сигналы в сторону ребят были?
С нами не связывались представители Олега Дерипаски ни разу.
А как Алекс и Настя после расследования Алексея Навального, после чего они стали известными, относятся сейчас, пережив эти десять месяцев?
Они сейчас ― я не могу ответить. Если это вопрос касательно конкретно Олега Дерипаски, я не владею абсолютно здесь никакой ситуацией, потому что десять месяцев мы занимались тем, что разгребали кейс, который у нас был, и, если честно, нам было не до Олега Дерипаски, который, я уверена, себя чувствовал совершенно неплохо. Потому что ребята сидели в тюрьме, мы занимались только ими.
Поверьте мне, мы не думали о том, как там дела у Олега Дерипаски. Поэтому мы не связывались с Олегом Дерипаской, никто из нашей команды, и представители Олега Дерипаски тоже с нами не связывались.
С чем вы связываете преследование вашего мужа Алекса Лесли? Почему случилось то, что случилось, и почему сейчас они задержаны здесь, как вам кажется?
Мне сложно сказать. Дело в том, что, например, в нашем деле было очень много документов, по которым, скажем так, много информации всплыло. Мы будем постепенно это все рассказывать, просто не прямо сейчас. Мне кажется, что здесь все в совокупности, включая и заявления Насти, которые она делала в Таиланде в состоянии шока, когда ее арестовали в первый раз.
Я не знаю сейчас, с чем это связано. Возможно, мне хочется в это свято верить, что это просто формальности, что все решится, но пока я не знаю. Просто пока ждем ребят, пока происходит то, что происходит. Как видите, пока…
Расскажите коротко об условиях содержания Алекса и Насти в тайской тюрьме. Как это было, насколько эти условия там жесткие?
Они спали на бетонном полу на подстилке, подстилка 4 сантиметра толщиной, вот такого размера. В камере с 80 людьми. Какие там условия содержания? Чашка риса, чашка вареной травы, в общем-то, и все. В шесть утра подъем, а дальше садись около бетонной стены и сиди или туда-сюда ходи. В общем-то, и все, вот вам и условия содержания. За любое нарушение заковывали в цепи, заковывали в наручники, могли и побить палкой, как это часто происходило с тайскими заключенными.
Кристина, спасибо огромное. Мы продолжаем оставаться здесь, в аэропорту «Шереметьево», будем ждать новостей по задержанию Алекса Лесли, Насти Рыбки и еще двух человек.
' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
