31 мая стало известно — бывший совладелец Промсвяьбанка Дмитрий Ананьев избавляется от активов в России. Покинувший страну банкир ищет покупателей на девелоперскую группу, типографию и агрохолдинг. Владелец O1 Group Борис Минц тоже, как известно, вместе со всей своей семьей уехал в Лондон. «Ведомости» сообщают о доследственной проверке Следственным комитетом одной из компаний Минца. Но здесь и у Минца, и у брата и партнера Дмитрия Ананьева — Алексея — остались музеи. О судьбе крупнейших частных коллекций расскажет Ольга Гладышева.
Банковский кризис прошлого года продолжает отзываться эхом: бывший владелец Промсвязьбанка Дмитрий Ананьев уехал из России и распродает свои активы из отеля Four Seasons на Кипре, а владелец O1 Group Борис Минц вместе со всей своей семьей уехал в Лондон, — об этом сообщает газета «Ведомости».
Но известны эти людей не только как банкиры: за последнее десятилетие брат Ананьева и бывший совладелец Промсвязьбанка Алексей открыл один из крупнейших частных музеев Институт русского реалистического искусства, а в позапрошлом году с размахом открылся Музей русского импрессионизма Бориса Минца. На открытие пришли Сергей Собянин, Владимир Мединский, Анатолий Чубайс, Петр Авен и другие влиятельные персоны.
Интервью с основателем музея русского импрессионизма Борисом Минцем:
— Все-таки про музей, зачем он вам понадобился? Это же огромные траты, как показал ваш опыт…
— Причем бесконечные.
— Как выяснилось, еще и бесконечные!
— Ну, я это понимал. Я же бизнес-план делал, как полагается.
— В нем прямо значились бесконечные траты?
— Там нет точки окупаемости.
В этом интервью Минц рассказывал, что в музей сначала планировал вложить десять млн долларов, а в итоге потратил 18. Более того, любая коллекция требует постоянных затрат на ее поддержание — это и хранилища, и работа персонала, и реставрация.
Юрий Аввакумов, архитектор, куратор: Это все деньги. Если владельцы неожиданно исчезли и испарились, то, соответственно, денег тоже нет. Если это только не отдельное предприятие, которое может функционировать и без владельца. Мы хорошо знаем, что коллекция без владельца — это часто мертвая коллекция. Дай бог, если Борис Минц успел подстраховаться каким-то образом, но каким — я плохо могу себе представить.
Теперь по заявлению главы банка «Открытие» Михаила Задорнова в отношении Минца началась доследственная проверка, а сам владелец коллекции находится вдали от родины. Музей же Алексея Ананьева, кажется, более защищен. Несмотря на то, что его брат Дмитрий уехал со словами, что банк «пристрелили», Алексей продолжает оставаться на родине и активно участвовать в жизни музея.
Надежда Степанова, арт-директор Института русского реалистического искусства: Если вы внимательно следите за газетой «Ведомости», то они уже написали несколько месяцев назад о разделе активов, и бизнес-составляющую, на самом деле, мы не в праве даже комментировать, потому что музей, которым я занимаюсь (Институт русского реалистического искусства), — это не бизнес абсолютно. У нас все планы в силе, музей функционирует, как функционировал уже 6 лет. У нас согласован выставочный план до 2022 года. У нас партнерские программы действуют. С нашими спонсорами горячо любимыми все контракты продлены.
Сколько денег Ананьев вложил в музей, Институт русского реалистического искусства не раскрывает, но это большая коллекция — три этажа постоянной экспозиции и зал временных выставок, на открытия которых приходят министры и именитые коллекционеры. Может ли музей жить без своего основателя?
Давид Якобашвили, меценат, вице-президент РСПП: Опять-таки без меня... Если мой сын продолжит, то это может быть. Или надо это тогда передать кому-то или продать, или передать в дар государству. Но в дар государству тоже такая вещь — слишком много сил положено, и денег, и ресурсов.
Давид Якобашвили владеет одной из крупнейших частных коллекций, а в июле тоже открывает свой музей. 18 лет назад он и представить себе не мог, насколько это большой груз ответственности, но защитных механизмов для своей коллекции выработать пока так и не смог.
Давид Якобашвили, меценат, вице-президент РСПП: Если мы сегодня можем это содержать — мы это содержим, а дальше будем смотреть, как жизнь сложится. Ничего планировать, тем более в сегодняшнем мире нельзя.
Юрий Аввакумов, архитектор, куратор: Если это все превращается в неотапливаемый склад, тогда единственная возможность такому музею — быть распроданным. Чаще всего это распродается довольно дешево. Такие примеры в нашей российской истории уже бывали.
Куратор Юрий Аввакумов имеет в виду распродажу коллекции Инкомбанка. Одна из первых в России корпоративных коллекций, управляли всем этим вроде тоже просвещенные банкиры, но как только банк лишился лицензии, с молотка ушло все, включая три работы Малевича. Но этот сценарий не обязательно повторится вновь: в Музее русского импрессионизма Бориса Минца тоже утверждают, что перемен в их работе нет и не будет.
Давид Якобашвили, меценат, вице-президент РСПП: Это может помешать в зависимости от того, есть ли у него достаточно средств, чтобы содержать его, потому что, как я понимаю, он сам основатель музея и должен содержать музей. Вряд ли какое-то содержание может быть от продажи билетов или спонсорской помощи. Так что все зависит от того, сможет ли он это сделать. Конечно, и находясь на расстоянии можно управлять и помогать музею. Надеюсь, все устаканится, он вернется.
Фото: Кирилл Любимов / Агентство «Москва»
' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
