Адвокат Бориса Меерсона: «То, что он скрывается, — это версия следствия»

Лобков: Сергей, можете ли вы подтвердить, что Борис находится в Израиле?

Пешков: Да, Борис является гражданином Израиля, он там проживает.

Лобков: Он проживает как гражданин Израиля, есть ли у него израильское гражданство?

Пешков: Да.

Лобков: Значит ли это, что Израиль по существующему закону не выдаст Меерсона ни при каких обстоятельствах?

Пешков: Это вопрос к израильским правоохранительным органам.

Лобков: Вы на что рассчитываете, ваша тактика защиты? Потому что известно, что священник Борис Грозовский, которого обвиняли в подобных преступлениях, все-таки Израилем был выдан.

Пешков: Вы понимаете, в чем дело? Каждое дело индивидуально, поэтому по Борису Грозовскому — я это дело не вел, я не знаю их обстоятельств, я не знаю, по каким основаниям, причинам данный гражданин был выдан, являлся ли он гражданином Израиля, являлся ли он гражданином Российской Федерации, мне это неизвестно.

Лобков: Скажите, пожалуйста, сейчас какие-либо следственные действия по поручению российской стороны ведутся с Борисом Меерсоном?

Пешков: Не, мне неизвестно по этому поводу ничего. Насколько я знаю, что нет, постольку поскольку в данный момент у нас еще даже не допрошены потерпевшие по делу.

Лобков: А что это за история? Там фигурировали девочки. Почему вдруг фигурирует мальчик, что это вообще за история, что вы можете об этом рассказать?

Пешков: Это вопрос, наверное, к следствию, почему там фигурировали девочки в постах. Каких-либо других обвинений, кроме как обвинений в связях с Егором Осиповым, не прозвучало, в настоящее время не ставятся следствием.

Лобков: Вы сейчас называете фамилию, которую мы слышим в первый раз, поскольку заседание суда было закрытым. Скажите, пожалуйста, ваш подзащитный полностью отрицает факт знакомства с этим молодым человеком или обстоятельства, при которых он с ним проводил время, были иными, не подпадающими под уголовную статью?

Пешков: Вы знаете, обвинение в настоящее время не конкретизировано, мы так и не понимаем, в чем обвиняют нашего подзащитного. Это первый момент. Во-вторых, скажем так, естественно, конечно, он знал потерпевшего, потому что он являлся учеником его школы.

Лобков: Скажите, пожалуйста, вообще какова была реакция Бориса, который, я знаю, что по-настоящему любил многих своих учеников, и любил не в переносном, а в прямом смысле слова, как педагог, реакция именно на обвинение? Знал ли он с самого начала, что волна обвинений в социальных сетях, в конце концов, неизбежно станет из частного обвинения публичным обвинением, потому что эта статья предусматривает именно публичный характер обвинения?

Пешков: Для него это, конечно же, было шоком.

Лобков: Где он живет? Скрывается ли он? Преподает ли он?

Пешков: О том, что скрывается он, — это версия следствия, постольку поскольку он выехал отсюда, из Российской Федерации, насколько мне известно, еще до проведения какой-либо доследственной проверки, до возбуждения уголовного дела. Поэтому вести речь о том, что он скрывался, скажем так, от правоохранительных органов Российской Федерации, нельзя в этом случае. Во-вторых, акцентирую внимание на том, что каких-либо повесток, приглашений в Российскую Федерацию для дачи показаний, пояснений каких-либо по этому делу он не получал.

Лобков: И все-таки, возвращаясь к этому эпизоду, располагаете ли вы сейчас трактовкой вашего подзащитного о том, что именно происходило с апреля по декабрь 2010 года?

Пешков: Все пояснения направлены официальным порядком в следственные органы, они у них имеются в распоряжении.

Лобков: Будете ли вы их публиковать?  

Пешков: Я не готов сейчас ответить на данный вопрос по одной простой причине, единственное, что могу сказать, что мой подзащитный невиновен. Каких либо доказательств, свидетельствующих о том, что действительно мой подзащитный совершил что-либо противоправное в отношении Егора Осипова, потерпевшего по настоящему делу, который позиционируется как потерпевший, потому что постановления о признании его потерпевшим следствием до сих пор не вынесено, оно не было представлено в суд.

Лобков: Считаете ли вы, что Борис Меерсон подвергается травле?

Пешков: Я не исключаю такой вероятности.

Лобков: Что ж, вы были предельно лаконичны, это ваше первое появление было в телеэфире, надеюсь, что мы сможем, может быть, с вашей помощью поговорить и с самим Борисом Меерсоном, узнать его точку зрения на обвинения и на факт объявления его в международный розыск. 

Фото: Wikimedia