Что ФСБ имеет против движения «За права человека»? Объясняет Лев Пономарев

15/10/2019 - 22:09 (по МСК) Анна Монгайт

Минюст попросил Верховный суд ликвидировать правозащитную организацию «За права человека» Льва Пономарева. В министерстве считают, что Пономарев неоднократно нарушал правила, в частности, собственный устав. «За права человека» включили в список иностранных агентов в марте, до этого организацию уже признавали «иноагентом» в 2014 году и исключили из реестра в 2015 году. В конце декабря 2018 года движение «За права человека» впервые за восемь лет не получило президентский грант. Перед этим его глава Лев Пономарев получил 25 суток ареста — его признали виновным в призывах к несогласованной акции. Лев Пономарев рассказал подробности Дождю.

Лев Александрович, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, почему сейчас организацию призывают и собираются, видимо, закрывать, запрещать? Чем вы так насолили министерству?

Лев Пономарев: Может быть, журналистам виднее на самом деле, могут более объективную оценку дать, поэтому я, конечно, субъективно могу немножко переставить акценты. С моей точки зрения, гонения на движение «За права человека» начались примерно год назад, когда я стал, особенность моей организации, что мы не просто как бы консультируем людей, как некоторые, многие правозащитные организации работают очень профессионально, очень хорошо, но как бы не очень публично, скажем так. Они принимают граждан, они их консультируют, они идут в суды, нанимают адвокатов, и это очень важная работа. Особенность движения «За права человека», что мы занимаемся организацией общественных каких-то публичных кампаний, это особенность движения с самого начала была, потому что мы действительно, во-первых, очень крупная организация, а во-вторых, мы сетевая организация, у нас экспертов «За права человека» и фондов в защиту прав заключенных, которые входят фактически в состав движения, около тысячи человек, не меньше, а может быть, и больше. Это все люди работают без зарплат по всей стране, и в этом смысле беспокойно. Где-то год назад я стал заниматься общественной кампанией в защиту фигурантов дела «Сети», и делал это последовательно, я привлек внимание к тому, что там, опубликовал адвокатский опросы, о том что там пять человек пытали сотрудники ФСБ, что они сфабриковали это дело, провел несколько пресс-конференций, объединил родителей в родительскую сеть, при этом объединил родителей не только дела «Сети», но и дела «Нового величия». И вот тогда провел, вы уже ссылались на это, сход граждан около здания ФСБ, но вы там не сказали о том, что я пытался провести согласованную акцию, я несколько раз подавал заявления о том, чтобы согласовали, можно сказать, прогулку, по тротуару, пятьсот человек.

Но для меня принципиально важно было, чтобы эта прогулка проходила мимо здания ФСБ, но нам это не согласовали. Тогда я сказал, что без всяких плакатов я выйду к зданию ФСБ, я не призывал даже приходить, я просто сказал, что выйду. И люди пришли, без плакатов, и нас тогда не задержали, то есть эта акция не нарушала закон, полицейские подходили и уходили. И уже через две недели после того, как акция прошла, 29 октября мне вдруг составили административный протокол и поставили на 25 суток. Скажите, вы хотя бы одного правозащитника знаете, которого сажали бы, на 25 суток? А я сидел уже четвертый раз, просто видимо, у меня такая судьба беспокойная, скажем так, но раньше я сидел по трое-четверо суток, не больше. Вот таким образом, и одновременно было принято решение не давать мне президентский грант, и одновременно была внеплановая проверка, Минюст провел. Он ее провел, я должен сказать, нарушая правила, по которым проходят даже внеплановые проверки. Мы судимся до сих пор, кстати говоря, и недавно Московский городской суд именно на эту тему вернул в районный суд обратно документы, и мы снова будем в районном суде рассматривать нашу жалобу на нарушение процедуры внеплановой проверки. Поэтому как бы поезд еще не совсем ушел, но министерство, видимо, торопится и хочет выполнить некий свой план для того, чтобы нас ликвидировать. Мы, конечно, будем в судах защищать себя, и не то чтобы я был уверен, что мы проиграем суд, хотя я понимаю, что это политическое дело. Но с другой стороны, Верховный суд в общем-то более, как мне кажется, независимый, себя показывал раньше.

Вы, рассказывая, как начались вот эти гонения на вашу организацию, начали с дела «Сети». Получается, если я вас правильно поняла, тут очевидна заинтересованность ФСБ вот в тех гонениях, которым подвергается ваше движение.

Я мог бы еще продолжить, еще два примера привести, если время есть. Два примера, они связаны с тем, что именно я сейчас занимался общественной кампанией, моя организация, общественной кампанией по помощи свидетелям Иеговы (Верховный суд России признал организацию экстремистской, ее деятельность на территории России запрещена) , и вы знаете, что этот вопрос даже президент обсуждал, и ничего не произошло, свидетелей сажают. И я еще занимаюсь как бы посредничеством между государством и правозащитными институтами и гражданами, и я свидетелей Иеговы приводил и к Федотову, и к Москальковой, представителей их. А самое главное, в последнее время я очень много занимаюсь делами по Хизб ут-Тахрир (Верховный суд России признал организацию террористической, ее деятельность на территории России запрещена), это такая мусульманская организация, она называет себя даже партией, но она мирная. И их сажают, вот это совершенно чудовищная история, потому что мало кто понимает. Эта организация названа террористической еще в 2003 году решением Верховного суда, но когда молодых людей обвиняют и сажают, причем на огромные сроки, нигде, ни одного из них не обвиняют в подготовке теракта или в участии в терактах. То есть я смотрю обвинение, там не написано, что они готовили теракт, а потом смотрю решение суда, посадить на 24 года. Вот если бы граждане России это понимали, то они бы понимали, что в России ведется совершенно какая-то неприкрытая, чудовищное давление на мусульман, чудовищное. Я должен сказать, потому что формально она была признана террористической организацией.

Она по-прежнему признана террористической организацией и запрещена на территории России, да?

Она признана террористической организацией. Опять-таки, даже во время рассмотрения в Верховном суде, опять-таки не было приведено ни одного факта о том, что они участвовали и подготавливали теракты.

То есть и там, и там дела, в которых заинтересовано, с той стороны, ФСБ, и там, и там вы такой неудобный правозащитник.

Отменить решение Верховного суда, никто не знает, как это сделать, но нельзя сажать на 24 года людей. С другой стороны, эта организация для меня идеологически не очень приемлемая, но она существует официально и в Соединенных Штатах Америки, представьте, Америка, мусульмане, взрывы и так далее, но она существует, она существует в Европе везде. Единственно, что немножко ограничивают ее деятельность в Германии, но она там еще вроде как бы и антисемитская и все остальное, но нигде… Административно, да. Я должен сказать, что их идеологию я не приемлю, это всемирный халифат и все остальное, но они принципиально это делают мирным путем.

Лев Александрович, скажите, пожалуйста, вот сейчас вас фактически, есть такая возможность, что организацию фактически закроют. Каким образом вы дальше будете помогать людям, когда движение будет уже вне закона, «За права человека»?

Вы знаете что, это ведь не вне закона, слава богу, это всего лишь ликвидация юридического лица. Я могу пытаться его сохранить, могу и не сохранять. Я думаю, что мы будем существовать все равно, работы у нас много, и мы нужны, я вижу, гражданам. Признав меня инагентом, поток обращений, после признания инагентом, к нам не уменьшился, я должен сказать. Прямо скажу, с чиновниками, может быть, сложнее работать, но все равно я сотрудничаю с уполномоченным по правам человека очень энергично, и с Советом по правам человека. Я думаю, это сотрудничество тоже будет продолжаться, я надеюсь.

Спасибо большое.

Фото: Антон Новодережкин/ТАСС

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.

Также по теме
    Другие выпуски