«Союз с российскими войсками на границе с Польшей и Литвой»: экс-советник Трампа о том, как Путин может поглотить Беларусь после перехвата самолета Ryanair

Спасибо еще раз за эту возможность. Первый вопрос — о встрече президентов Байдена и Путина. Насколько мы понимаем, она пройдет в Женеве 16 июня. Каковы ваши ожидания?

Я думаю, для Соединенных Штатов это будет очень интересная проверка: какую политику администрация Байдена будет вести в отношении России. Риторика предвыборной кампании была очень жесткой, даже после инаугурации Байдена риторика была очень жесткой — но перейдет ли все это в реальную политику, в действия — пока сложно сказать. Совсем недавно администрация Байдена отказалась вводить санкции по «Северному потоку-2». Так что встреча, ее результаты, привлекут много внимания — и это вполне объяснимо. Будет очень напряженная повестка: не только Северный поток, но и СНВ-3, то, как будут выглядеть переговоры о его пересмотре, что происходит на Ближнем Востоке, конечно же, последние события в Беларуси. 

Я задам отдельный вопрос про это. 

Да, целый ряд тем. 

Хорошо, приготовления к переговорам Путина и Байдена поистине впечатляющие. Блинкен встречался с Лавровым, Салливан недавно встречался с Патрушевым. И все это происходит в момент, когда США возглавляют российский список недружественных стран. Вы видели его? В начале — Соединенные Штаты, а потом идет Чешская Республика. Разве не парадоксально, что между официальными лицами России и США ведутся такие интенсивные переговоры — а отношения между двумя странами, как говорят эксперты, близки к холодной войне?

Я думаю, администрация Байдена показала, что она в огромной степени фокусируется на процессе (в вопросах, касающихся внешней политики). Они пока ничего особенного не сделали, но по части выстраивания процесса они очень активны. Послушайте, любые приготовления к саммиту выглядят широкомасштабными, по сравнению с приготовлениями, которыми мы могли заниматься при администрации Трампа. А отношения сейчас очень прохладные. Например, против меня Россия ввела санкции 3 месяца спустя после ухода Трампа — возможно, потому что против Патрушева также введены санкции. Но реальный вопрос вот в чем: что будет делать Байден, помимо участия во встречах? Другими словами, если твое видение политики по большей части состоит из личных встреч, то выходит, в этом смысле администрация Байдена точно такая же, как и администрация Трампа. И ни один из них не представил какой-то последовательной доктрины. И, конечно, США или их союзники где-либо в Европе так с агрессивной политикой путинской России не справятся. 

Какой будет главная цель Джозефа Байдена в Женеве? 

Я боюсь, это может быть примером так называемой «показной добродетели»: он поедет туда, и в конце у них будет совместная пресс-конференция, и Байден не скажет, что позиция России ему милее данных американских спецслужб — и это будет большой прогресс, как покажется его команде. 

Напомню нашим зрителям, что именно так сделал Трамп в Хельсинки в 2018 году. 

И это говорит о том, что, вероятно, это саммит, посвященный процессу, а не реальным результатам. 

Окей, но каким может быть результат? Хороший результат для Соединенных Штатов? Или, возможно, также для России? Каких итогов вы бы ожидали?

Мне на ум приходят, в первую очередь, два момента, о которых администрация Байдена и Путин могли бы договориться. Это, впрочем, не значит, что я считаю эти решения правильными. И тем не менее. Первый — США могли бы вернуться к ядерному соглашению по Ирану 2015 года, из которого администрация Трампа вышла. Я думаю, что это соглашение — очень плохое, но Россия хочет вернуться к нему, Байден хочет вернуться к нему, поэтому, думаю, оно может быть предметом обсуждения. Второй — как пересмотреть СНВ-3. В 2010 году я выступал против СНВ-3, я считал этот договор неадекватным во многих отношениях. По прошествии более 10 лет он кажется еще более неадекватным технологически, набор видов ядерного оружия, о которых в нем идет речь, всегда был недостаточным. Поэтому сторонам необходимо поговорить о будущем этого соглашения, которое было продлено на 5 лет, но остается все еще неадекватным в этот период времени. Я думаю, это будет очень интересный маркер того, получится ли что-то конкретное из встречи двух лидеров или они просто скажут: «Мы очень ждем продолжения переговоров».

Хорошо, очень важным, как мне кажется, как и после встречи Путина и Трампа в Хельсинки в 2018 году, будет то, кто из этих двух джентльменов будет выглядеть победителем, когда переговоры закончатся. Вы считаете, это будет Джозеф Байден или Владимир Путин?

Зная Путина уже 20 лет, я могу сказать вам, что он всегда самый подготовленный лидер в комнате. Он точно знает, в чем интерес России, он точно знает, чего он хочет добиться. Сложно предсказать, сможет ли он проделать все это с Байденом, но это будет, кажется, только третий саммит за время президентства Байдена. Встреча с Сугой из Японии и Мун из Южной Кореи были крайне не богаты на события. Но здесь многое стоит на кону. Поэтому, думаю, для Байдена будет очень важно показать, что он полностью контролирует свои возможности и не зависит от помощников, советников, записок и прочего. И он должен быть готов к тому, чтобы справиться с манерой ведения переговоров Путина, которая всегда очень агрессивна.

Вы считаете, Владимир Путин как политик сильнее?

Я думаю, нет сомнений в том, что Путин полностью контролирует свои возможности. В США много обсуждают, насколько Байден способен справляться со своей работой, и я не пытаюсь сейчас выносить какие-то суждения, я просто говорю, что с этой точки зрения, это встреча с очень высокими ставками. 

Я поняла. В начале нашего разговора вы упомянули Беларусь. Вы считаете, позиция США дипломатически верна в этой ситуации?

На мой взгляд, то, что, судя по всему, случилось, выглядит как похищение, вмешательство в международное воздушное сообщение и акт терроризма. Если сообщения об этом верны. Есть сообщения, что на борту были сотрудники российских спецслужб, которые сотрудничали с белорусами. И это нужно, так или иначе, выяснять. Но мне кажется, Западу нужно выработать некую стратегию в целом, не только по поводу этого инцидента, который неприемлем. Но и по поводу того, что это значит для будущего Беларуси и создаст ли это предлог, чтобы Путин смог делать то, что он хотел сделать уже некоторое время — поглотить Беларусь в том или ином смысле, чтобы Россия устранила Беларусь как независимую страну. Продемократические силы в Беларуси говорят, что они не беспокоятся о склонении в сторону Запада или склонении в сторону России. Я скажу вам, что у них просто нет выбора в этой ситуации. Если Лукашенко поймет, что он идет ко дну, он постарается получить поддержку России. Запад сейчас занимается больше «показной добродетелью», они говорят: мы не будем направлять самолеты в белорусское воздушное пространство. Хорошо, но что это будет означать для каждого белоруса, для ситуации, когда их будут склонять в сторону русского мира?

И каким должен быть ответ?

Я думаю, Запад должен выработать стратегию большей заинтересованности. В ней должна идти речь не только о Беларуси, но и о всех бывших республиках СССР. Они находятся под колоссальным давлением: Украина, Молдова, Азербайджан, Армения, Грузия. Отставим Центральную Азию в сторону на секунду. Эти шесть стран — между восточной границей НАТО и западной границей России. И в итоге это зона неуверенности и нестабильности.

Хорошо, последний вопрос. В чем разница между Александром Лукашенко и его единственным союзником Владимиром Путиным?

Судя по моей единственной встрече с Лукашенко в 2019 году, он бы хотел сохранить независимость Беларуси, но под своим контролем. И эти два обстоятельства могут оказаться несовместимыми. Именно поэтому люди в Западной Европе и США, которые говорят, что недавний перехват самолета был настолько возмутительным, должны мыслить более крупными категориями. Конечно, похищение мы бы сочли незаконным в любой международной правовой системе. Но это не вопрос решения единичного инцидента. Вопрос в том, какой более глобальный смысл будет иметь это похищение для всего населения Беларуси.

Вы считаете, должны быть проведены переговоры с Лукашенко? Возможно ли какое-либо сотрудничество с ним с европейской или американской стороны? Или его нужно изолировать,  как лидера Северной Кореи Ким Чен Ына?

Я думаю, это было бы только привлечением опасности. Потому что он не изолирован от Владимира Путина. И если вы проснетесь завтра и узнаете, что Минск и Москва подписали договор о создании союза — что мы будем делать?

У них уже есть союз. Вы имеете в виду интеграцию?

Реальный союз. С российскими войсками на белорусской границе с Польшей и Литвой. Это реальный союз. И я думаю, что этот риск вполне реален. Лукашенко может считать, что он скорее останется у власти, если пригласит российские военные силы.

Хорошо. Спасибо большое. Было очень интересно поговорить с вами, как всегда.