ГРУ, Sputnik, Железняк: как черногорские власти намекают на след Кремля в попытке переворота

Эггерт: Геннадий, приветствую вас. Вас удивило или нет заявление черногорских властей по поводу этой российской вовлеченности в эти предполагаемые путчи? Какие доказательства российского следа приводит власть?

Сысоев: В принципе, все дело шло именно к этому, поэтому заявление специального прокурора Катнича вчерашнее тех, кто следил за событиями, не удивило. Хроника уже была представлена в программе. Я бы добавил только то, что это второе уже заявление спецпрокурора Катнича, первое было буквально 10 дней назад, когда он привел конкретные детали по подготовке фактически переворота или штурма парламента. Когда переодетые в форму черногорского спецназа диверсионные группы должны были вызвать кровопролитие в Подгорице и спровоцировать штурм этого парламента.

Поэтому вчера перед специально созванной пресс-конференцией Катнича была единственная дилемма с учетом как раз заявлений премьера Сербии Вучича о том, что за всем этим стоят иностранцы, была дилемма о том, предъявит ли он обвинения официальным каким-то структурам России или же неофициальным. Катнич называл организаторами как раз российских националистов. Что касается доказательств, пока таких железобетонных, что называется, доказательств не так много.

То, что заслуживает внимания — это опубликованные в СМИ черногорских и сербских, а, точнее, организованные утечки телефонных разговоров этих групп, которые, по данным следствия, готовили этот путч, причем эти телефонные разговоры, некоторые из них, во всяком случае, велись с помощью специальных телефонов с шифраторами. То, что их разговоры расшифрованы, позволяет предположить, что местным спецслужбам оказали содействие коллеги из очень какой-то влиятельной иностранной службы. Кроме того, вчера Катнич представил около сотни примерно единиц оборудования, захваченных правоохранительными органами, которое обычно используют диверсионные группы.

И, как уже было сказано, я думаю, что и следствие на это очень рассчитывает, это показания одного из главных обвиняемых — Александра Синделич, который воевал на востоке Украины, у которого активные связи среди тамошних бойцов. Что касается неофициальной информации, ее здесь более чем достаточно. Из того, что самое серьезное, что я видел — это то, что сербские спецслужбы располагают информацией о трех предполагаемых сотрудниках ГРУ, которые спешно покинули территорию Сербии, когда стало известно о планах подготовки черногорского путча.

Эггерт: А насколько заметно российское противодействие вступлению Черногории в НАТО было в последний год? Вы говорите, что для вас эта история с переворотом предполагаемым не была большим сюрпризом. Означает ли это, что к этому вела какая-то, в том числе, официальная российская политика? И если это так, то почему, собственно, черногорские власти все-таки не говорят ничего об официальном российском участии? Потому что у них нет доказательств или они хотят как-то смягчить последствия? Эти два вопроса.

Сысоев: Хорошо, я понял, я начну со второго. Не совсем так, что черногорские власти не говорят о причастности официальных структур России, но речь идет не об этих событиях, которые должны были произойти 16-го, а о противодействии со стороны России НАТО. Здесь доказательств о том, что Россия пытается противодействовать вступлению Черногории в НАТО, видно, что называется, невооруженным глазом. Прежде всего, это просто форсированные вещания местного балканского отделения «Спутник», который находится в Белграде, и чьи материалы мгновенно перепечатают черногорские оппозиционные СМИ. Это и многочисленные приглашения в Москву, и встреча с официальными российскими представителями лидеров оппозиции, прежде всего, «Демократического фронта», которые ставят в качестве своей главной цели противодействие вступления в НАТО и аннулирование некоторых решений, которое было принято руководством Черногории.

И, наконец, буквально за неделю до выборов высокий представитель «Единой России» господин Железняк, он просто опубликовал инструкции для лидеров «Демократического фронта», как и с кем устанавливать коалицию, естественно, без правящей партии Мило Джукановича после выборов. Поэтому, что называется, повторю, противодействие России вступлению в НАТО видно невооруженным глазом — это официально, но это предшествовало как раз тому, что должно было произойти 16 октября.

Эггерт: Все-таки принято в России представлять Черногорию как страну очень дружественную. В России люди хорошо относятся к гражданам России, к выходцам из России, многие россияне имеют там собственность, бизнес и т.д. Эти события повлияют, и если да, то как на российско-черногорские отношения, как на государственном, так и на человеческом уровне?

Сысоев: На межгосударственном уровне, я думаю, если негативно повлияет, то только в краткосрочной перспективе. И об этом как раз говорит тот факт, что специальный ГЕНПРОКУРОР Черногории, выбрав такой, что называется, более мягкий вариант предъявления претензий России, возложив ответственность не на официальные структуры, а на российских националистов, причем специально оговорившись, что у него нет доказательств причастности официальной Москвы к планировавшимся 16 октября событиям. Что касается отношений к россиянам или россиян к черногорцам на таком личном, бытовом уровне, то никаких изменений, я абсолютно убежден, не произойдет и не происходит.

Я назову буквально два элемента. За последний год, когда активно в России во многих СМИ велась такая античерногорская пропаганда, тем не менее, количество туристов, которые посетили в этом году Черногорию, увеличилось и превысило около 300 тысяч человек в день. В Черногорию было 17 рейсов из Москвы — это, в общем-то, говорит, что, или как кто-то оценил, что россияне, несмотря на противодействие официальной Москвы к планам вступления Черногории в НАТО, проголосовали за Черногорию даже, в общем-то, как члена НАТО.

Эггерт: А скажите, Геннадий, все-таки в этой истории есть еще одна страна, которая вовлечена — это Сербия, там тоже происходили драматические события, даже какое-то время пришлось укрывать семью премьера, потому что подозревали или местные спецслужбы думали, что на него тоже готовится покушение, нашли какой-то склад оружия и т.д. Как все это увязывается и как это повлияет на отношения к России, в том числе Сербии? Сербия не идет в НАТО, но она стремится в ЕС, поэтому тут тоже есть некий международный аспект. И вы уже сами упомянули, есть, возможно, какая-то помощь внешних сил каких-то, в том числе со стороны спецслужб. Это насколько будет углубляться?

Сысоев: Я думаю, что серьезно на отношения России и Сербии это также не скажется, и это показал как раз недавний визит господина Патрушева в Белград. Здесь было два отчетливых момента. С одной стороны, Белград, очевидно, дал понять, что он не собирается из-за этого скандала ссориться с Россией. Но, с другой стороны, он сделал все, чтобы никто, прежде всего, на Западе и в Евросоюзе, куда Сербия стремится, его не заподозрили в возможной причастности к тем структурам или к тем группам, которые готовили путч в соседней Черногории.

Эггерт: Спасибо большое.

Фото: Stevo Vasiljevic/ Reuters