Впервые за 200 лет японский император добровольно отрекся от трона. Завкафедрой востоковедения МГИМО — об историческом событии

Следующее новое ― это то, что наследные принцы получают такое западное, современное образование. Нынешний наследный принц, который завтра получит регалии императорской власти, получил образование в Оксфорде. В общем-то, это уже вполне западный человек, вполне человек мира, имеющий такое современное мировоззрение и понимающий, что монархия не должна быть таким архаичным институтом, оторванным от жизни, от простых людей. И в этом смысле, на мой взгляд, есть определенная конфликтность в том, что определенные силы в Японии, именно консервативные силы, хотят оставить…

Националистические?

Это не совсем националистические, это те, кто хотел бы, чтобы институт не менялся, чтобы он, в общем-то, остался таким же, как и был раньше. В этом они видят дань традициям, залог сохранения идентичности японского общества, Японии как таковой.

С другой стороны, значительная часть японского общества уже не хотела бы такой архаики. Они видят в императоре прежде всего человека, хотя по конституции это символ государства и единства нации. Но это не просто символ, это некая такая субстанция, призванная олицетворять все общество, я бы сказал. Связь государства с обществом, но такая очеловеченная связь.

Например, в Японии очень популярно, большое сочувствие проявляется к супруге нового императора, который сейчас как раз восходит на престол. Она во многом вышла замуж под давлением обстоятельств, она была дочерью крупного дипломата и не хотела выходить замуж, так как перед ней была блестящая дипломатическая карьера. Одна была одной из трех избранниц среди 800 претендентов на должность в Министерстве иностранных дел, имею в виду женщин, потому что в Японии мужское общество. Она получила в Гарварде прекрасное образование, перед ней была прекрасная карьера. Конечно, она понимала, что ее ждет вот эта регламентация жизни, практически отсутствие какого-то элемента личной жизни. Но она, в общем, поддалась обстоятельствам, ее отец убедил в том, что нужно собой пожертвовать ради нации, ради родины своей.

И второе, что ее очень сильно напрягало, ― то, что от нее ждали рождения наследника. Это тоже долгое время создавало такой психологический дискомфорт. В течение восьми лет она не могла родить наследника, а потом родила девочку, и это, в общем, тоже было таким психологическим гнетом, в результате чего она заболела и почти 15 лет не появлялась вообще в публичном пространстве.

То есть у нее депрессия?

Да, депрессия, очень тяжелая депрессия, которую даже пришлось лечить.

Но нужно сказать, что именно эта человеческая история, в общем-то, простая женщина, она не совсем простая, конечно, но не аристократических кровей, которая попала в такие обстоятельства, ― эта история вызывает в Японии большое сочувствие и дополнительную симпатию вообще к нынешней чете императора и императрицы, способствует, я бы сказал, очеловечиванию вообще института императорской власти.

У них есть вообще какой-то политический функционал или это все-таки действительно такая связь традиции и современности скорее, институт императорской власти в Японии?

В определенной степени есть, даже в большей степени, чем это кажется. Считается, что император ― это только символ единства нации, символ государства, но на самом деле он выполняет важные функции, которые выполняет в других государствах глава государства. Это церемониальные функции, связанные с открытием парламентской сессии, приемом послов, награждением, аудиенции с государственными гостями и так далее. Это один момент.

Второй момент ― император является по традиции таким моральным авторитетом и занимается благотворительной и гуманитарной деятельностью. В частности, в 2011 году император выступил перед нацией по телевизору в связи со стихийным бедствием.

Фукусима, да?

Да. В общем-то, он посещал районы бедствия, встречался с простыми людьми, с пострадавшими. И вообще император как раз в этом смысле вне политики, он занимается именно гуманитарной деятельностью, не вызывающей никаких сомнений, стоящей над какими-то политическими воззрениями.

Но здесь есть еще важный момент, связанный с тем, что отец нынешнего императора, вернее, как раз император, который сходит с престола, Акихито, нарушил некую традицию, он начал выступать за границей с какими-то заявлениями. Какие заявления? Пацифистские. Заявления о том, что он осуждает войну. В какой-то степени эти заявления шли вразрез с тем, что от него ожидали услышать как раз вот эти традиционалисты, которые стараются, наоборот, приукрасить историю Японии, отмежеваться от милитаристского прошлого и прочая, и прочая. В этом смысле есть определенная, я бы сказал, конфликтность.

Новый император, который восходит завтра на престол, как ожидается, будет наследовать эту пацифистскую традицию. Хотя как раз в институте императора традиционалисты видят некий символ и опору для такого поворота вправо, то есть поворота к традициям, истокам и так далее.

А дорого обходится императорская семья Японии? Я знаю, что идет постоянная дискуссия вокруг содержания британской королевской фамилии британцами. Есть ли такая вообще тема для обсуждения в Японии?

Вы знаете, нет, такой темы нет. Да, есть отдельная строка бюджета, есть у императора два дворца ― в Киото и Токио, есть специальное ведомство, Управление императорского дворца, которое занимается всем, что связано с императорской фамилией. Но я думаю, что это весьма скромные суммы, которые, в общем-то, не вызывают больших сомнений.

Более того, налогоплательщики с пониманием относятся к этим расходам, понимают значение института императора. Важно то, что к императору относятся с большим уважением. Он действительно снискал авторитет в обществе своей гуманитарной деятельностью. Поэтому я думаю, что это не вызывает никаких сомнений, никаких вопросов.

Будем следить за этим историческим событием, как сменяется императорская власть, один император уходит, другой приходит на трон в Японии.

Фото: EPA\TASS