«Забью на учебу, придется искать работу»: интервью с дочерью фигуранта «московского дела» Эдуарда Малышевского

Екатерина, здравствуйте!

Здравствуйте!

Расскажите, пожалуйста, вы сегодня приехали в Москву, чтобы быть свидетелем, да, со стороны защиты? Вы единственный свидетель?

Получается так, потому что та же Альфия не может на данный момент приехать, так как у нее и работа, и дети. Получается, что на данный момент, да, я одна, кто может хоть что-то хорошее про отца сказать.

На что вы рассчитываете? Что говорит вам, собственно, адвокат и есть ли хоть какой-то шанс смягчить участь Эдуарда?

На самом деле это все довольно сложно. Прогнозы не очень-то веселые. Надеемся хотя бы на то, что ему хоть как-нибудь смягчат срок. Было бы уже неплохо.

Каких взглядов он придерживался, как он оказался на митинге? Что вы знаете об этом?

Отец мне рассказывал, что он не раз бывал на митингах, его уже задерживали. Он неравнодушен к тому, что творится в стране, и хочет, чтобы все для людей, для народа было. Он не рассказывал о своих каких-то политических представлениях, как такового не могу ничего рассказать об этом. Он не предпринимал никаких радикальных действий или вроде того, он хороший человек и не причинил бы никому зла, если бы этого не потребовалось.

Насколько вообще финансово вы зависите от него? В каком финансовом положении семья его нынешней жены и детей, которым он тоже помогает, содержит их?

На данный момент у моей матери нет места работы, случились проблемы. Даже когда она работала, у нее была мизерная зарплата. Мы очень часто еле-еле выживали, отец очень сильно помогал даже тогда. Сейчас, когда у матери совсем нет заработка, в последнее время мы с ним больше стали общаться, он стал намного больше помогать. Он отдавал последние деньги, он занимал у всех, у кого только можно было, чтобы помочь. То есть он был единственным кормильцем, так сказать, для меня.

Альфия работает в школе психотерапевтом, у нее двое детей. Как вы понимаете, отец тоже очень сильно помогал, все-таки у нас в школах не слишком хорошо платят людям.

А как он зарабатывал в Москве, чем он жил?

Он работал на стройках в основном, но очень часто работодатели, так как он неофициально работал, потому что был судим, так сказать, кидали его на деньги. Он до последнего ждал зарплату, он обещал, что перечислит, поможет, и даже когда его опять кидали, он пытался находить как-то выход из этого, чтобы помочь нам всем.

Как вы вообще представляете свою жизнь, если вдруг, не дай бог, конечно, его посадят на какой-то срок?

Это будет очень тяжело. По сути, я тогда должна буду забросить учебу, кружки, чтобы самой, например, зарабатывать, потому что даже если мать начнет работать, у нее тоже не слишком много возможностей, чтобы устроиться на хорошую работу, так как она тоже судима, а у нас судимых людей за людей и не считают из-за такого грешка, так сказать. Будет тяжело, я не знаю, забью на учебу, кружки, попытаюсь сама найти работу. Но будет невероятно тяжело, могу сказать, это будет очень печально.

А вы находитесь в Ижевске, да, вы там живете?

Я в Ижевске живу, да.

Скажите, пожалуйста, в каком он сам моральном состоянии? Я знаю, правда, что вам не дали свидания, но удалось ли вам каким-то образом обменяться какими-то новостями? Переписываетесь, может быть?

Еще когда я находилась у Альфии в квартире, какой-то период я жила у нее, он иногда звонил ей. И как-то ночью он тоже позвонил, я с ним немного пообщалась на эту тему. Он говорит, что не сдается, он, как обычно, не жалуется, не сдается до последнего. Говорит и мне не сдаваться, не падать духом. Пытаюсь.

Спасибо большое, Екатерина. Я надеюсь, что ― не знаю, каким образом ― судьба вырулит в какое-то позитивное русло.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.