«Кто-то пытается оставить меня в политике и делает это очень топорно». Павел Грудинин о силах, создающих проблемы ему и его бизнесу

Павел, добрый вечер!

Юля, сразу хочу сказать, несколько ошибок.

Давайте исправим.

Я не коммунист, я беспартийный. Никаких офшоров у меня не было, потому что Владимир Владимирович…

Смело! Вы опять собираетесь поправить Владимира Путина.

А как же! Дело в том, что если бы у меня были заявленные офшоры, то меня бы сняли с президентской гонки. И действительно, в 2017 году у меня никаких офшоров уже не было. Причем могу вам сразу сказать, вы сейчас сказали о суде, и там тоже очень интересная история. Получается, что если я основной акционер Совхоза имени Ленина, то я сам себе нанес убытки?

Вы знаете, у нас много раз такое бывало в истории российской судебной системы, не буду напоминать страшные истории, да.

Так вот, Юлия, если уже вы вникли в эту проблему, вы знаете, что для начала Арбитражный суд два раза отказал акционерам. Он признал, что земельный участок, который был внесен в уставной капитал этой организации, «ТТ Девелопмент», стоил 2130 тысяч, потому что это была земля сельхозназначения.

И только через полтора года после того, как «ТТ Девелопмент» перевело его, а для этого очень много нужно было сделать: изменить черту населенного пункта, доказать правительству Московской области, что этот участок непригоден для сельхозиспользования, ― много чего сделать, все это изменилось и земля стала не сельхозназначения, а землей промышленности, даже не промышленности, бизнес-парк.

Эти наши соинвесторы тогда, это была японская компания, которая хотела построить бизнес-центр на наших землях, а мы хотели получить очень большую долю в этом бизнес-центре. Но потом, если вы помните, в 2014 году был кризис, японцы от этого отказались. Тогда общий объем в «ТТ Девелопмент» Совхоза достиг 85%, по-моему, и мы стали искать инвестора, который бы купил земельный участок. Им оказалась фирма IKEA, которая заплатила за половину земельного участка очень большие деньги. Из них сразу же 1130 миллионов пришли в Совхоз, причем эта фирма, «ТТ Девелопмент», заплатила еще 350 миллионов налогов. Сделка была самой крупной и самой успешной с точки зрения продажи.

То есть все-таки выдающийся не коммунист, заключивший сделку с IKEA.

Подождите, IKEA, это же надо понять, что, к сожалению, иностранные инвестиции ― у них совершенно другие подходы. Так получилось, что очень много иностранных компаний: Leroy Merlin, IKEA, METRO, дальше можно перечислять, ― они на самом деле строят действительно большое количество торговых центров.

А вот вторая половина этого участка, оцененная еще в миллиард, вернулась в Совхоз имени Ленина обратно после того, как мы «ТТ Девелопмент» ликвидировали. И поэтому общая сумма без учета налогов, полученная Совхозом имени Ленина, превысила 2,2 миллиарда рублей. И это все в материалах дела есть.

То есть вы не просто не манипулировали землями, вы поднимали совхоз буквально из…

Нет. Понимаете как? Что такое «поднимали совхоз»? На эти деньги мы построили школу. Кстати, ваши корреспонденты, по-моему, приезжали в нашу школу и видели, какая это уникальная школа.

Не исключено.

Поэтому сказать о том, что не коммунист, а просто бизнесмен Грудинин, который 25 лет проработал в совхозе, вся его семья тоже проработала в совхозе, нанес ущерб совхозу, по меньшей мере, странно. Но странно знаете что? Другое, скажем так, отношение к этому судебных органов. Тот самый судья, который полгода назад принял решение, что никаких нарушений в действиях директора Совхоза имени Ленина нет, через полгода вдруг на тех же основаниях принял совершенно другое решение, причем сделал это мгновенно, понимаете?

В кассационной инстанции, которая возвращала в первую инстанцию это дело, было заявлено, что нужно провести экспертизу. Кстати, на этом настаивали и мои представители, юристы. Так вот, экспертизу судья не назначил, а вдруг принял решение, ― правда, иск был на два миллиарда, ― что миллиард Грудинин должен заплатить. Естественно, никакого миллиарда у меня нет и быть не могло. Кстати, об этом все знают, даже моя бывшая жена вдруг выяснила, что миллиардов нет, хотя на самом деле долго верила в это и поэтому, наверно, скажем так, рьяно меня пыталась разорить.

Поэтому я бы сказал так: в результате судебных дел просто попытка давления, причем даже политического давления на кандидата в президенты, и это факт.

Давайте с этого места поподробнее. Мне кажется, что ни я, ни любой сторонний наблюдатель не очень верит в версию про то, что вы решили как-то проманипулировать землями родного совхоза. Скорее людям свойственно верить в то, что вы что-то не то сделали во время избирательной кампании и вас наказывают. Подтвердите или опровергните нам эту версию, в которую так верят и обычные люди, и политологи.

Вы понимаете, после избирательной кампании, которая прошла, я считаю, для нас достаточно успешно.

Да, второе место.

Знаете, да, что мы опередили всех остальных конкурентов? Причем они все вместе взятые набрали меньше голосов, чем одна Коммунистическая партия Российской Федерации вместе с Национально-патриотическими силами и Грудининым. Это сильно обеспокоило…

Да, ваша популярность, как-то скорость набирания вами популярности производила впечатление.

Да. И вы должны видеть еще такую вещь. Все федеральные каналы, а они все, к сожалению, подконтрольны одной государственной структуре, как с цепи сорвались, и даже уже после избирательной кампании вы видите огромное количество негативных сюжетов про меня, но никаких сюжетов со мной. То есть никто меня не приглашает, со мной не разговаривает. Вы постоянно видите, какой поток грязи и лжи льется на КПРФ и на меня.

Да-да. Я, собственно, об этом и говорю. Кажется, как будто вы что-то не то сделали. Я даже могу сказать, что, как говорят, не то вы сделали. Будто бы во время избирательной кампании вы порицали, критиковали Владимира Путина, хотя когда вы шли на выборы, Кремль будто бы заключил с вами договоренность, сделку, что вы будете говорить что угодно, будете вести себя дерзко, рьяно, экспрессивно, но не будете говорить ничего дурного о президенте.

Однако же вы пошли на эфир к Юрию Дудю и сказали там, с моей точки зрения, такую вполне мягкую фразу: «Сила президента ― это его слабость». То есть наоборот, «Слабость президента ― это его сила» (или как-то там наоборот), про то, что он своих не сдает и это не очень хорошо. И буквально за эту фразу все несчастья на вашу голову и свалились.

Это неправда. Я не думаю, что президент Российской Федерации настолько мелочен или слышал какие-то фразы. Я думаю, тут другая проблема. Скажем так, популярность левых идей, социалистических идей растет, причем все же сравнивают жизнь в Советском Союзе, при советской власти и жизнь сейчас. К сожалению для нынешней власти, это сравнение не в пользу нынешней власти, а в пользу тех самых коммунистов, о которых так много плохо говорили.

Мы оказались в такой ситуации, когда без вины виноватые, когда наши идеи, наши предложения, особенно после проведения пенсионной реформы и повышения налогов, стали, скажем так, востребованы в обществе.

То есть вас решили остановить, как вам кажется, потому что социалистические левые настроения сейчас могут очень набирать обороты и это опасная история ― давать вам слишком много пространства. Давайте я к Путину вернусь, не могу вам дать как-то спрыгнуть с этой темы.

Попробуйте.

Давайте. Мы же знаем, да, коммунист вы, не коммунист, председатель совхоза, владелец, ваши матримониальные отношения вообще нас не касаются. История про то, что человек просто так на выборы не идет, он ведет переговоры с Кремлем в России.

Вы ошибаетесь, причем очень серьезно ошибаетесь. Сначала говорили, что я проект Кремля, Кремлю нужно повысить явку, для этого какая-то должна быть интрига. Потом все увидели, что это не так, потому что все средства массовой информации ополчились. Я помню, сколько негативных отзывов было обо мне.

Никто не обещал, что проект Кремля никто не будет трогать. Знаете, разные бывают проекты Кремля.

Подождите.

Бывает проект Кремля под названием «мальчик или девочка для битья», бывали и такие примеры.

Вы знаете, главная ошибка всех тех, кто говорил это, в том, что никаких… Они считали, что были какие-то договоренности. Никаких договоренностей не было. Может быть, это и разозлило не самого президента, я думаю, президент совершенно индифферентно к этому отнесся, а вот тех, кто, скажем так, отвечал за выборы, это не Кремль, это Старая площадь. Вот там очень сильно забеспокоились. Но обеспокоились они не тем, что кто-то что-то не то сказал, а другим.

Это случилось, я сам видел, как это произошло, когда до 1 января мне давали эфиры все центральные каналы, а после того, как некто Соловьев в своей передаче на «Вести ФМ» вдруг замерил рейтинги, а вы знаете, что «Вести ФМ» ― это проправительственная и, в общем-то, определенного склада, скажем, радиостанция.

Да, имею такое смутное представление.

Вдруг он сказал, что 50% за действующего президента, 45% за Грудинина и 5% за Жириновского. Вот это сильно расстроило, я так понимаю, тех, кто отвечал за безоговорочную победу Владимира Владимировича. И вот тут началось то, что мы увидели в следующий…

Вы немножко, мне кажется, путаете, где яйца, где курица. Мне неловко такое говорить. То есть Соловьев вам кажется источником ваших проблем, а не показателем их.

Нет, подождите, источником проблем являлся не Соловьев.

Ваш рейтинг.

Конечно. Просто он взял и об этом объявил. Я думаю, что не только он, но и многие другие вокруг увидели, что рейтинг не мой, а рейтинг предложения вот этой программы «20 шагов», которую я предложил…

Да-да, на самом деле я даже не вижу проблемы в том, чтобы соединить, бывает и комбо. Например, мы помним, вы помните партию «Родина», которая в какой-то момент была организована как кремлевский проект, а потом стала так активно развиваться, что ее начали гасить, да? Ее руководитель тогда очень пострадал, правда, потом нашел себя в политике.

Я хочу на самом деле все-таки вернуться к вашим несчастьям, к тому, что в какой-то момент вас не пустили в Государственную Думу, как я сказала в подводке к этому сюжету. То есть сначала история с председателем совета в городе Видное, а дальше история про Государственную Думу. Вам даже не смогли передать мандат Жореса Алферова, говорили даже о том, что вы опорочите имя академика, кто вообще придумал такому плохому человеку передать ваш мандат. На самом деле непередача, недопуск вас в Государственную Думу может быть санкционирован только Кремлем, больше никем.

Еще раз: я, видно, кого-то сильно напугал. Я думаю, что это не президент, это те, которые планируют передачу власти в 2024 году.

А кто эти «те, которые»?

Вы сами можете догадаться. Кто может давать команды одновременно правоохранительным органам, судам и средствам массовой информации?

Вы имеете в виду силовиков?

Всем без исключения. Я не думаю, что силовики дают команды центральным каналам.

Ой, давайте я не буду догадываться, а вы просто скажете.

Я думаю, что это люди, которые отвечают за внутреннюю политику в администрации президента.

Сергей Кириенко?

Не знаю, я фамилий их не знаю, я же не так хорошо, как вы, ориентируюсь в них.

Руководитель администрации Вайно.

Не знаю, честно, еще раз: это могут быть только предположения.

Окей. Скажите, пожалуйста, сейчас вас можно, собственно, только лишить денег. Вас можно, по сути, как я сказала, только раскулачить, если пользоваться такой стилизованной терминологией, или обанкротить, если пользоваться современной.

В нашей стране, вы знаете, можно и посадить просто без вины.

Да-да. Сложно сказать, какой план у тех людей. Сейчас пошла череда компромата против вас. Про вас опять снимают ролики и сюжеты на «Первом канале». А зачем вас сейчас мочить, что происходит?

Еще раз говорю, как-то сильно напугали, не я, а Коммунистическая партия Российской Федерации напугала всех такой активностью с точки зрения пенсионной реформы, с точки зрения бюджета.

Нет-нет, тогда понятно.

И сейчас.

Но тогда у нас была избирательная кампания. Сейчас почему вас мочат, потому что Дума скоро? Или что? Думские выборы скоро?

Я вам сейчас процитирую одного из американских политиков, который сказал: «Вы должны заниматься следующими выборами на следующий день после предыдущих». Я думаю, что люди, которые этим занимаются, постоянно меряют рейтинги.

Я про это и спрашиваю. Мы про какие выборы говорим? Про думские, про следующие президентские, про что?

Про все. В 2020 году будет череда выборов губернаторов, а вы знаете, что происходило на выборах губернаторов, особенно в сентябре прошлого года, да и в сентябре этого года. Потом пойдут выборы в Государственную Думу, планируются, по крайней мере, потому что никто не знает, что произойдет за эти два года. Есть же, по крайней мере, какая-то информация о том, что пытаются вообще изменить всю структуру власти у нас в стране.

А потом опять выборы 2024 года, и поэтому к этому готовятся либо преемники, те, которые видят, что президент должен так или иначе уходить, и планируют занять его место, либо люди, которые отвечают за то, чтобы у коммунистов не было большого количества голосов. Поэтому все эти муниципальные фильтры на губернаторских выборах, все эти выборы сейчас, которые прошли 8 сентября в парламенты некоторых регионов, республик, ― все это показывает, что борьба не ослабевает, а еще больше усиливается.

Вы говорите, что президент у нас не мелочный, что это как бы не его уровень ― вас мочить, заказывать.

Я так думаю.

Ага, оговорились вы. Заказывать против вас сюжеты и вообще давать отмашку на то, чтобы вас продолжали прессовать, преследовать. Но это же президент, это же не я сказала на «Прямой линии», что вам нужно с офшорами разобраться. Это не мои слова, я их процитировала.

А мы знаем, что «Прямая линия» так устроена, что президент, конечно, не своей рукой пишет себе вопросы, но уж специальные люди, которых вы, может, упоминали даже, сидят и пишут ему те вопросы, которые он хочет услышать. Так давно уже устроены «Прямые линии» президента, чтобы его не расстраивать, там случайных вопросов не бывает. Значит, и вопрос про вас тоже был неслучайный, и ответ его был, очевидно, неслучайным. Вам по-прежнему кажется, что у вас нет проблем с президентом России Владимиром Путиным и он не расстроен, не знаю, вашим результатом, вашими высказываниями, никто ему на вас не настучал?

Слушайте, я всегда говорю, что руководитель ― а я сам работаю директором совхоза почти 25 лет ― обычно принимает решения, в том числе неправильные, потому что ему неправильно докладывают. Я не думаю, что лично сам Владимир Владимирович Путин проверял, есть у меня офшоры или нет. Это вряд ли его интересует.

Не царское дело, да.

Конечно. Поэтому перед ним положили записку и, как вы говорите, сказали какую-то информацию. Что она неправдивая, я прекрасно знаю, об этом знают все без исключения, тем более те, которые готовили ему эти ответы. Другое дело, зачем это сделано. До сих пор понять не могу, потому что вы знаете, опять же американец сказал, что вся информация, кроме некролога, для политика хороша. Кто-то пытается меня оставить в политике и делает это очень топорно. Казалось бы, я никуда не приглашен, ни на какие центральные каналы, мне закрыли, только вы меня приглашаете, спасибо вам большое. Ну, если считать еще ОТР… А все остальное ― это такая завеса молчания опустилась, и все.

Я, в общем-то, занимаюсь сельским хозяйством, строю бассейн для детей, пытаюсь как-то вывести из кризиса, а у нас действительно много проблем, я имею в виду в экономике России. И повышение налогов, и многое другое.

Слушайте, у вас сейчас есть деньги, чтобы бассейн строить, а вот если сейчас, собственно, реализуют намерения судебные, не будет.

Вы пытаетесь меня спутать с совхозом. Хотя вы правы, да, я никак не делил себя 25 лет или даже больше, я с 12 лет работаю в совхозе, начинал там грузчиком, вся моя семья там работает. Общий стаж семьи Грудининых ― 286 лет, представляете?

Какие у вас творческие планы сейчас?

Отбиться от рейдеров.

Как вы будете отбиваться?

Законными методами, другого варианта у нас нет. Понимаете, мы действительно пережили пять рейдерских атак, шестая, вот эта, самая серьезная, когда на той стороне не просто какие-то бандиты-рейдеры, а еще и силовые структуры, еще и административные органы очень серьезные. Причем, понимаете, когда за акционерами начинают гоняться прямо за границей, когда пугают их детей, меня тоже на отдыхе нашли какие-то люди с камерами.

Вы имеете в виду, что пугают детей тех людей, которые подали против вас иск?

Нет, пугают детей акционеров, чтобы те сдали свои акции, скажем так, близким к рейдерам людям. Мы написали заявление в Федеральную службу безопасности. Геннадий Андреевич сейчас обратился к Бортникову и к председателю Верховного суда Лебедеву. Там факты изложены, мимо которых пройти нельзя, но, несмотря на это, какое-то такое затишье. Геннадий Андреевич обратился непосредственно к президенту, написал ему несколько писем, на встрече с ним разговаривал, получил заверения, что президент разберется, были даны поручения силовым структурам.

Но пока рейдеры настолько сильны, что мы видим, что принимаются противоправные решения, суд, извините, арестовал опять акции всех без исключения, например, мои, моих детей, моего зама, причем вышел за своей компетенции. И вот этот судебный беспредел продолжается и продолжается. Поэтому мы бьемся, но в этих условиях, конечно, сложно. Наши контрагенты начали нервничать, мы успокаиваем своих работников, потому что все без исключения в совхозе, если не считать этих четырех человек, которых я уволил когда-то за всякие провинности…

На вашей стороне.

Они на нашей стороне, это 100%. Кстати, летом этого года было такое обращение к президенту, сейчас модно писать петиции, поддерживать их. Вы знаете, как быстро набрали, по-моему, 40 или 50 тысяч голосов, причем львиная доля была из совхоза.

Да у меня даже сомнений нет! Не жалеете ли вы вообще, что пошли в это грязное политическое дело? У вас там бассейн и вообще радость, я сейчас на самом деле не ерничаю, просто реальные дела, малые, большие, не знаю, как их описывать. С высоты-то тяжелее падать, вы добились очень серьезного политического результата, очень серьезно о себе заявили, но и репрессии в такой ситуации всегда больше. Вы не жалеете о том, что вписались в эту историю?

Нет, я считаю, что ни о чем жалеть не надо. Мы сделали все абсолютно правильно, очень, я считаю, скажем так, законно, корректно. Но другое дело, что реакция противной стороны какая-то очень странная, понимаете? Казалось бы, власть должна быть не то чтобы милостивой, но, по крайней мере…

Щедрой.

Разумной. То, что они делают, абсолютно не разумно. Они показывают, что нет судебной системы, что полный беспредел в судах. Знаете, кстати, я не знаю, можно ли у вас упоминать имя Навального Алексея.

У нас можно.

Вы знаете, чем мы связаны, как оказалось? Помните вот этот фильм «Он вам не Димон», да? Так вот, юрист, который представлял интересы фирмы, аффилированной с одним из однокурсников нашего тогдашнего президента, а сейчас премьер-министра Медведева, имеет то же имя и ту же фамилию. То есть юристы, которые против нас работают, и юристы, которые работают против Навального, ― одни и те же люди.

Как-то вы научились говорить как РБК: «Человек, похожий на»…

Нет, я могу назвать фамилию, это не проблема. Мальбин. Его сейчас показывают часто, он представлял интересы тех людей, которые меня оклеветали, интересы сейчас моей бывшей жены, интересы пайщиков, которых у нас никогда не было. Это такая спланированная акция, есть определенные группы юристов, которые выполняют вот такую работу от имени власти, защищают членов «Единой России» и многое другое.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.