"Оккупируй Уолл-Стрит" vs "Стратегия 31": в России не самая злая полиция

Самсонова: Чудесный текст моего коллеги Романа Доброхотова.

Белоголовцев: Насколько я понимаю, Роман неожиданно нашел очень много общего у двух этих акций.

Самсонова: Мы вообще очень любим искать общее и различия вслед за нашими первыми лицами. Нам же никуда не деться. И вот вчера, видимо, посмотрев мировые телеканалы и увидев, как американцы расправились в какой-то момент с движением «Occupy Wall Street», после того, как эти товарищи месяц занимали центральные парки, их нельзя было выдворить с помощью полиции, господин Лавров собрался с духом и сделал внушение аккурат 31 октября. «Имея право задавать нам вопросы, - сказал Лавров, - наши западные коллеги не хотят обсуждать свои собственные проблемы, а проблем у них немало». «Причем, эти проблемы множатся», - сказал Лавров. И то, как обходятся, например, с участниками «Захвати Уолл-стрит», мы решили сравнить.

Белоголовцев: Наши коллеги с серьезных каналов сказали бы, что господин министр иностранных дел диагностировал проблемы наших американских партнеров.

Самсонова: Их опять обвинили в политике двойных стандартов, в очередной раз проводятся параллели между российской политикой и политикой американской. Как вы помните, Медведев тут недавно рассказывал нам про праймериз, очень любопытно, что у них с Путиным была такая же договоренность, как у Обамы с Хиллари.

Белоголовцев: Есть у Лаврова аргументы и какой-то базис, основываясь на который он может сделать такие заявления?

Самсонова: Судя по всему, да. Если мы проводим параллели и смотрим на то, как работает в разных странах мира, не только в России и в Америке – по всему миру, в Европе как она разгоняет антиглобалистов, для меня было поразительно, но мы месяц назад сделали такую работу, посмотрели, как действует полиция, поговорили с очевидцами, у нас не самая жестокая полиция.

Белоголовцев: Это, безусловно, не может не радовать.

Самсонова: Проблема только в одном, и о ней пишет Роман Доброхотов, что как бы полиция себя ни вела, к суду и к ответственности ты ее не привлечешь. Понятно, что в состоянии аффекта на уличных акциях бывают свои «жемчужные прапорщики» и в Америке - американский полицейский распылил перцовый баллончик в лица трех рядом стоящих женщин. Но примерно понятно, что на него можно подать в суд.

Белоголовцев: Он как-то пострадал за свой поступок? Потому что «жемчужный прапорщик» Бойко отделался легким испугом. Затем просто на него напали, но это уже внесудебное преследование.

Самсонова: Его оштрафовали на треть зарплаты. Роман как раз пишет о том, что эта практика круговой поруки, когда свои своих прикрывают, распространена.

Белоголовцев: Существует и в Америке.

Самсонова: Безусловно.

Белоголовцев: А в чем стержневые отличия двух этих движений, акций – так, чтобы стало максимально наглядно?

Самсонова: В том, что наступает потом – последствия. Понятно, что люди могут побиться, подраться с полицией, и это может произойти в любой стране. Вопрос последствий. Первое последствие – это показывают на всех телеканалах, каждый прапорщик каждой полиции знает, что его покажут, если он превысит свои полномочия, его будут знать в лицо. Первое – это освещение. Второе – это судебные последствия. В Германии очень жестокая полиция, например, но каждый полицейский знает, что на него можно будет подать в суд, и действует, в том числе, защищая свое будущее, свою карьеру. Потому что понимает, что превысь он полномочия, если он не сможет это обосновать, все, его работа закончится. Здесь мы часто узнаем о том, что полицейские, превысившие свои полномочия, вовсе не были полицейскими, потому что как раз накануне они были уволены.

Белоголовцев: Просто гуляли уже на митинге с ребятами.