Сергей Полонский про обиду на Михаила Фридмана

Собчак: Попробуем разобраться в ситуации. Я тебе расскажу, как ситуация видится мне, я не хочу специально в этой программе углубляться в какие-то там бизнес-концепции, схемы и так далее. Но хочется просто, чтобы наши телезрители поняли, о чем идет речь. Была очень успешная компания, было строительство вот этой самой большой, самой высокой башни «Федерации», главный символ любого мужчины – построить вот такой небоскреб. Дальше, скажи мне, что произошло? По тому, как это видно – Михаил Фридман, Альфа-Банк стали кредиторами, потом бизнес в кризис перешел им, они отжали все у тебя, передали соответственно дальше, и сейчас башня принадлежит ВТБ, тебе принадлежит только управляющая компания, и собственно вот так разложились эти карты. Не считаешь ли ты, что это несправедливо? Потому что, например, у того же Олега Дерипаски, у которого были такие же проблемы с тем же Фридманом, судьба сложилась иначе, потому что ему помогли, его спасли. А тебя, получается, никто не спас.

Полонский: Попробую ответить в качестве дискуссии. Первое: Фридману не принадлежит это здание, Михаил Маратович это говорил, если ты помнишь. ВТБ купили и заключили контракт еще в 2005 или 2006 году, то есть ни одного квадратного метра дополнительно они не заредерили, хотя такие взгляды у них были, между нами. Когда начался кризис, к сожалению, все банковские институты начали забирать у строительных компаний-девелоперов собственность, недвижимость и так далее.

Собчак: Фридман забрал твой бизнес?

Полонский: Нет. Не забрал, можешь у Михаила Маратовича спросить. Мы оказались в сложной ситуации. Дело в том, что он купил долг Кредит Свисса, не он, а Альфа-Банк, и на следующий день арестовали у нас все площадки и так далее. Я вынужден был в экстренном порядке находить какое-то определенное решение.

Собчак: Ты ожидал, что он так жестко поступит?

Полонский: Не ожидал.

Собчак: Я помню, вы дружили, собирались где-то вместе.

Полонский: Я не ожидал. Более того, мы их кредиты обслуживали, у нас уже была концепция, мы понимали, как мы выходим. Если бы не эта ситуация с перекупкой долга, то мы бы вышли из ситуации еще полтора-два года назад без серьезных сложных потерь.

Собчак: Как ты думаешь, почему они приняли такое решение внутри?

Полонский: Я не думаю, я знаю. Это желание заработать денег и все. Никаких других мотивов. Ничего личного.

Собчак: Обида есть внутренняя?

Полонский: Конечно, да. Я Фридману это говорил, мое мнение, что если б они не получали господдержку, их банк, когда выдавали всем деньги, наверное, они имели бы право так поступать. Но когда всем банкам выдали государственные деньги, и вместо того, чтоб пролонгировать кредиты, вместо того, чтобы запустить бизнес… То есть, ни одного цента из тех денег, которые государство дало на поддержку банковского сектора – не досталось бизнесу как таковому. Все начали прикладывать в доллар, тем самым рубль… Ты помнишь всю эту историю.

Мое мнение, это жесткий бизнес-подход, но без понимания того, что это наша страна. Когда начинался кризис в октябре, я первый, кто попросил, и собрали первый антикризисный штаб, потому что так вот было у Шувалова. И не было у них тогда понимания. То есть, я говорю: Ребята, давайте сделаем сейчас субсидирование ипотечных ставок, снизим ипотеку для людей, для нашей страны, с 12-15%, снимем хотя бы до 5%, и все, мы бы не заметили кризис, как это сделал Китай.

Собчак: Я про человеческую сторону спрашиваю, потому что я все-таки не экономический аналитик, и это не очень интересно. Мне было интересно, как с человеческой точки зрения ты к этому отнесся, потому что одна фаза жизни – совместные ужины, дни рождения, походы, вы же даже вместе ездили куда-то…

Полонский: Давай так скажем: мы имели долгий разговор с Фридманом на эту тему, где-то часа полтора, очень масштабно. То есть, у нас отличается взгляд на жизнь, и та концепция, которая у него, она мне не подходит. Вот и все.